Альфред Аттанасио - Пожиратель тени
Лучезарный не отвечал. Волосы розовой паутиной разметались вокруг сетчатой головы, сверкающей искрами энергии, исходящей от мозга. Через миг он холодным голосом сказал:
— Мне нужно больше света этого сна.
— Снова отнимать жизни? — Старый кобольд скрестил руки на груди, так что древко торчало между запястьями. — И чем это нам поможет?
— Мне нужны силы, чтобы покинуть этот сон, — ответил Лучезарный, — чтобы вернуться к нашей госпоже. Может быть, угрозы больше нет, может быть, дитя снова зашевелилось. Быть может, выполнена наша задача в этих глубинах.
— Но как это может быть? — Рик задумчиво пожевал губами. — Нет, Азофель. Только я был извлечен из этого сна для службы нашей госпоже. Она ясно сказала об этом, когда позвала меня. Ей много энергии стоит общение с существами, которые для нее иллюзия — с такими, как я. Нет. Ее силы надо беречь для младенца. Она больше никого не послала бы делать нашу работу.
— Тогда скажи мне, кобольд, зачем этот сон? — Длинным подбородком Азофель указал за фонарь кабины, на безоблачное небо, где плавала похожая на череп Немора. — Зачем она создала эти миры?
Сначала Рик подумал, что Лучезарный его дразнит, но огненный взор выражал настойчивость и вопрос.
— Ты не знаешь? — спросил кобольд удивленно.
— Я — страж. — Азофель гордо расправил плечи. — Меня поставили охранять ее. Я сам — сон, который снится тем, кто хочет защитить нашу владычицу от любой опасности. Я ничего не знаю ни о ней, ни о ее младенце, ни о ее волшебстве.
— А кому же ты снишься, Азофель?
— Разве сон знает своего сновидца?
— Я знаю нашу владычицу. Азофель пожал плечами.
— Ты же сам сказал, что один ты был избран, так как стряслось что-то страшное, и ей нужен кто-то из ее сна, чтобы все исправить. Тебе дана привилегия, а не мне. И привилегия эта обходится госпоже дорого, потому что управлять нами нелегко. — Азофель внимательно смотрел вниз, на иззубренную пустыню. — Знаешь, почему был избран ты?
— Конечно, — тут же ответил кобольд. — Я всю свою долгую жизнь изучал магию кобольдов, которая куда древнее и тоньше Чарма. А еще важнее то, что я стар и никому не нужен. Родных моих давно нет — мои жены и любимая Амара умерли, другие далеко, и для моих старых костей все равно что мертвы. Никто не поверит тому, что узнал я в ее присутствии, и потому я ничем не угрожаю сну. Те, кто снится ей, пребывают в блаженном неведении о ней и о ее младенце, которому служат незаметно и столь преданно.
— Но ты не сказал мне, зачем этот сон? — Азофель снова показал длинными пальцами на пустынную землю и сверкающий диск Неморы. — Зачем созданы эти миры?
— Этот сон — ее мечта о тепле, свете и любви для ее дитяти, — сказал кобольд, и глаза его затуманились воспоминанием. — Когда младенец родится, эти миры станут его школой, где дитя научится состраданию, нежности и опасностям тщеславия, уготованными в наследие всей разумной жизни. — Кобольд грустно сомкнул веки. — Но все эти рассуждения ничем не помогут нашей задаче.
— Возможно. — Маленькие губы изогнулись в быстрой гримасе. — Мне хочется, чтобы ты понял: поставленная перед нами задача — проблема и сна, и сновидца. Освободи меня от обещания не брать себе больше света этого сна, и я вернусь во дворец и буду говорить с нашей владычицей. Ты тоже можешь пойти со мной. Мы вместе узнаем, исцелилась ли она и ее младенец.
— Опасное предложение, Азофель. — Рик задумчиво закусил угол губы. — В последний раз госпожа была нетерпелива со мной. Если мы появимся перед ней, а окажется, что младенец недвижен во чреве ее, она наверняка разбудит его отца.
— Темного отца. Да, отца, который считает всю эту школу для младенца ненужным баловством. — Лучезарный обдумал эту мысль, поворачивая из стороны в сторону выпирающий подбородок. — Может быть, он и прав.
Глаза Рика Старого прищурились:
— А ты просто хочешь уйти от этого сна? Тебе безразличны эти миры.
— Это правда, кобольд. — Азофель нетерпеливо забарабанил пальцами по штурвалу. — Мне подобает быть среди других стражей, а не гоняться здесь в темноте и холоде за химерами. Тени больше нет, наша работа сделана. Так уйдем же из этой иллюзии, созданной для младенца.
— И тебе наплевать, даже если эти миры исчезнут насовсем, — зло огрызнулся Рик Старый. — Ты ведь не отсюда. Но наша госпожа назначила меня твоим ведущим, и пока ты в ее сне, будешь делать то, что я прикажу.
Пепельное лицо Лучезарного медленно повернулось к нему.
— И что же ты приказываешь, кобольд?
— Еще не знаю. — Рик ушел поглубже в кресло. — Я думаю, нам надо вернуться к Бройдо. Мы бросили его среди врагов. И я не могу себе этого простить.
Азофель передернулся с отвращением:
— Меня послали сюда не эльфов спасать.
— Но Бройдо — наш союзник, — настаивал Рик. — Без него мы бы потерпели неудачу, еще не начав дела.
— Союзник или нет, все мы рискуем собой в этом сумасшедшем сне. — Лицо Азофеля смотрелось как сквозь дым. — Мы не будем подвергать себя опасности ради него или кого бы то ни было. Свою силу я буду расходовать только на выполнение нашей миссии.
Рик Старый вздохнул и сдался.
— Тогда что же мы будем делать, Лучезарный?
— Найдем ведьму-призрака, — решил Азофель. — Она последняя видела это создание тьмы. И вполне может знать, что с ним сталось.
Они полетели дальше в молчании, и под крылом тянулся будто изъеденный кислотой пейзаж. Вдруг Рик Старый взволнованно воскликнул:
— Она быстро перемещается. Вот она где!
И он показал на горную цепь, точно стекло сияющую на горизонте.
— Как она могла так быстро попасть туда? — Азофель заложил крутой вираж и повел машину к ледяному Краю Мира. — В прошлый раз ты видел ее очень далеко отсюда.
— Эти миры переплетены туннелями Чарма — проходами, соединяющими далекие друг от друга места. — Рик поднес поближе к глазу хрустальную призму из Ожерелья Душ. — Ага, она на склоне горы. И по-прежнему одна.
— Куда она направляется?
— Не могу сказать. — Тут у Рика отвисла челюсть. — Ух ты, я узнаю эту гору. Самый высокий пик на планете — знаменитый Календарь Очей!
— И что из этого следует, кобольд? — Азофель так круто повел машину вниз, что у кобольда в ушах засвистело. — Что это за Календарь Очей?
— Скала, которая торчит выше времени. — Рик Старый пропускал отраженный снегами свет через призму и видел призрака, идущего по снежному полю, не оставляя следов. — Она попала сюда туннелем Чарма. Я думаю, она собирается покинуть Ирг.
— И куда направиться?
— Узнаем, когда ее найдем. — Рик показал Азофелю, куда лететь — к огромной горе, похожей на осколок битого стекла. — Она призрак. И мне видно только, где она сейчас. Вот она входит в пещеру — это на южной стороне.
