Вячеслав Ганич - Битва на удачу
— Назад! — закричал Грюгхель, наконец оценив опасность. — Поворачивай!
— Обратно! — вторила Отира на номаэнском языке.
Эзды недовольно захрипели под натянувшимися поводьями, круто меняя направление. Легкий ветерок подул от отряда в сторону дродалов, и волоски на пушистых головках ощетинились. Словно учуяв запах, стебли устремились вверх: перемычки разошлись, верхние отделения выдвинулись из нижних; головки распухли и ощетинились длинными волосками. Когда стебли достигли длины в два человеческих роста, головки начали взрываться. Опушенные семянки, словно стрелы, летели в направлении отряда, протыкали стволы, чиркали о камни, срывая мох. Пронзенный двумя семянками эзд с тюками, обезумев от боли, вырвал поводья у орка и бросился к зарослям цветов. Туча семянок просвистела в воздухе, пригвоздив эзда к земле. Животное обмякло и перестало шевелиться.
Эзд под Нэчем оступился на булыжниках, усеивающих уступ, и покатился с гряды. Нэч выпустил поводья, но не успел спрыгнуть. Зацепившись за бока эзда, последовал за ним, оставляя ошметки кожи на острых камнях. Удачно повернувшись на спину, остаток пути проехал на ножнах и врезался в торчащие из земли семянки.
Переведя дыхание, Нэч пошевелился. Все тело болело, но кости уцелели. Неподалеку лежал эзд с неестественно вывернутой шеей и таращился в пустоту омертвевшими глазами. Дродалы, избавившись от меховых головок, уменьшались, складываясь и скрываясь под густой травой.
— Ты в порядке? — перед Нэчем возникло лицо Грюгхеля с подрагивающим от волнения пятачком.
— Тварь безмозглая! — оценила Отира умственные способности Грюгхеля на тролльем языке и, оттолкнув неудачливого проводника, присела рядом с Нэчем.
— Просто пара синяков, — пролепетал Нэч. — Я уже встаю.
— Не двигайся! — сощурилась Отира, ощупала Нэчу сперва ноги, затем руку и плечи, не обращая внимания на предательски вырывающиеся из его груди стоны, когда пальцы сжимали напухшие кровоподтеки.
— Что с ним? — спросила Ниана, как показалось Нэчу, слишком отчужденно.
— Сильные ушибы. Это и немудрено. — Отира порылась в сумке и извлекла склянку. — Тролль, сюда, ко мне!
Грюгхель подошел с виноватым видом, бережно принял склянку и осторожно наклонил. Густая бесцветная жидкость с голубоватыми прожилками вяло свесилась с горлышка и потекла в подставленные ладони Отиры.
— Достаточно! — шикнула Отира.
Грюгхель вздрогнул и, чуть не выронив ополовиненной склянки, отпрянул.
Отира принялась втирать мазь в тело Нэча, сильно вдавливая пальцы в кожу, словно пытаясь придать глине мягкости. Состав почти не пах, только слегка отдавал местной терпкой пряностью. Сжав зубы, Нэч наблюдал за Нианой, что-то втолковывающей оркам.
— Подними его, — раздался голос Отиры, но Нэч понял смысл слов, когда Грюгхель подхватил его под мышки и резким движением помог встать.
— Больно! — зашипел Нэч.
— Не дергайся! — велела Отира, и Нэч умолк.
С прежним упорством Отира втерла мазь ему в спину и с довольным видом забрала у Грюгхеля склянку. Действие целебного состава, лоснившегося маслянистой пленкой, началось. Приятная прохлада обволокла Нэча, унимая неприятную боль от ушибов и саднящих ранок.
Ниана подвела к Нэчу освобожденного от тюков эзда.
— Ну что, как ты?
— Уже лучше. — Нэч изобразил улыбку. — Эта мазь — просто чудо.
— Просто гоблинское лекарство. Чудо, что ты остался жив. Ты очень страшно падал.
— Я и сам испугался, — признался Нэч, осматривая ножны, которые почти не пострадали, отделавшись несколькими царапинами. — Все произошло слишком быстро. И слишком неожиданно.
— Давай я помогу, — предложила Ниана и подсадила Нэча на эзда. — Предупреди, если возникнет слабость, и ты не сможешь ехать. Лучше остановимся.
"С чего бы возникнуть слабости? — подумал Нэч, пытаясь принять на шершавой спине эзда удобное положение. — И не такие раны получал".
— Тронулись! — крикнула Ниана.
Натянув поводья, Нэч с удивлением увидел, что корочки запекшейся крови отходят от затягивающихся ран, а кровоподтеки заметно посветлели.
56
Несмотря на досадный промах с плюющимися семянками, Грюгхель продолжил выполнять обязанности проводника; никто лучше него не знал опасностей леса.
— Смотри, Нэч! — Ниана сорвала с ветви круглый плод размером с кулак. — Это и есть аротус. — Она взяла нож и соскоблила голубую кожуру. — Попробуй, пока он свежий.
Нэч принял зеленый сочный плод и надкусил. Острый сладко-кислый леденящий вкус наполнил рот.
— Ну что? — спросила Отира. — Лучше, чем вымоченный шарик, да?
Морщась, Нэч подавил желание сплюнуть мякоть аротуса и, все-таки умудрившись проглотить не идущий в горло кусок, вернул плод Ниане. Ниана тоже немного откусила и передала Отире.
— Очень питательная вещь, — заметила Ниана. — В долгих походах незаменима. Но сколько не ешь, все равно захочешь мяса.
Лес расступился, и отряд очутился на некогда широкой, а теперь почти полностью заросшей дороге, устланной сухими ветвями и пожухшей листвой. Колеи от колес и рваные следы, оставленные множеством копыт, лап и ступней, открывали выщербленные плиты черного камня. Такие же камни использовались при строительстве пристани и башни.
— Вот и Просек глирельдов, — сообщила Отира. — Как я понимаю, до Готрии совсем немного.
— Наконец-то! — обрадовался Нэч, предвкушая скорую встречу с родиной Нианы. — А куда ведет Просек?
— В топь Саолмор, — ответила Ниана. — Только я думала, Просеком никто не пользуется, а здесь прямо-таки оживленная дорога…
Оставив Просек глирельдов далеко позади, Грюгхель вдруг остановился и указал рукой на обугленные отметины на деревьях. Свернутые от жары листья валялись среди травы.
— В чем дело, тролль? — спросила Отира. — Мы это уже видели.
Грюгхель подъехал к одному из деревьев, приложил ладонь к обгоревшей коре и замер. Его глаза бегали, пятачок подергивался.
— Они совсем свежие!
— Тогда нечего здесь торчать! — повысила голос Отира. — Ты же не собираешься ждать, пока…
Но договорить Отира не успела. Раздался громкий треск ветвей: существо, обладающее внушительными размерами, не разбирая дороги, спешило к отряду.
— Он почуял нас! — воскликнул Грюгхель.
— Дракон! — взвизгнула Отира. — Берегись!
Из-за кустарника показался ящер. Сиреневая чешуя почти полностью сливалась с листвой. Из ноздрей на вытянутой морде вырывались облачка дыма. Бурые треугольные пластины торчали вдоль спины. Увидев отряд, дракон остановился и вытянул шею. Из распахнувшейся пасти вырвалась струя пламени. Обжигая стволы и опаляя листву, огонь врезался в эзда, нагруженного тюками. Эзд завизжал и повалился на спину.
