Филип Фармер - Хэдон из Древнего Опара
— Потом однажды к нам на берег вынесло челнок, и Ви обнаружил в нем женщину, которая была при смерти. Эта женщина — Лалила. И неприятности, которые одолевали нас до того, как он ее нашел, стали казаться мелкими.
— Это правда, — подтвердила Лалила. — Хоть я по своему характеру и не возмутительница спокойствия, но, видимо, само мое присутствие является причиной неприятностей. Короче говоря, Ви выходил меня, вернул к жизни и взял под свою защиту. Мы полюбили друг друга, хотя долгое время Ви не женился на мне, поскольку тому препятствовал закон, им же самим и созданный. Закон разрешал одному мужчине иметь лишь одну жену. А его благородство не позволяло…
— Силы воли ему не доставало, — вмешался Пага.
— Нет, именно благородство не позволяло ему бросить жену. В конце концов, огромная река, ближний берег которой был смутно виден из деревни, сдвинулась с места и смыла большинство людей племени. Некоторые из нас — Ви, его сын, жена, брат с женой, Пага и я — остались в живых, но оказались на льдине, которую сносило течением.
Она начала таять, и мы перебрались в нашу лодку, которая и была-то всего лишь выдолбленным бревном. Ви, прикинув, что если он сядет в нее, то своим весом потянет лодку на дно, оттолкнул ее со всеми остальными. Затем спустился туман, и Ви почти скрылся из виду. Но Пага бросился в холодную воду и поплыл к тому, что осталось от льдины. Если судьбой было назначено погибнуть, он желал умереть вместе с Ви. К тому же, он не хотел оставлять Ви в одиночестве. Плохо умирать в окружении любимых людей, но умирать в одиночестве — просто ужасно.
— Я не знала, что мне делать. Я любила Ви и желала умереть с ним. Жизнь без него не имела никакого смысла. Или, по крайней мере, я думала так тогда. Но со мной был сын Ви, и он нуждался в защите. Затем я подумала, что у него есть мать, брат и невестка Ви. А если в лодке будет одним человеком меньше, у остальных окажется больше шансов остаться в живых. Итак, я тоже поплыла к льдине.
— Там мы пребывали в ожидании, что холод и море одолеют нас, но вскоре туман рассеялся. Оставшиеся в лодке скрылись из виду, и мы уже никогда больше не видели их. На расстоянии мили или двух от нас виднелась земля, потом нам на глаза попалось несколько плывущих по течению вырванных с корнями деревьев. Мы подплыли к одному из них, и Ви срубил ветки с верхушки, скрутил их, потом срубил ветки и с другой стороны дерева. Используя несколько веток в качестве весел, мы привели бревно к берегу. Мы едва не погибли от холода, поскольку наши ноги находились в ледяной воде. Но не умерли.
— А затем, — рассказывал Пага, — мы бродили по берегу в поисках остальных. Как сказала Лалила, нам не довелось увидеть их вновь. Наконец, мы повернули в глубь материка, к родным местам Лалилы. Нашли озеро, по берегам которого в хижинах на сваях жил ее народ. Но хижины пустовали, по берегам озера и в самом озере валялись скелеты их обитателей. Мы не знали, что явилось причиной их трагедии. Думали, что их жизни унесла бубонная чума или какая-либо схожая с ней болезнь. В течение трех лун мы ожидали, надеясь, что кто-нибудь вернется, но никто не появился. У Лалилы родился ребенок от Ви. Затем нагрянула шайка желтоволосых мужчин, и мы убежали в горы. Они преследовали нас до тех пор, пока не заманили в пещеру, где обитал медведь. Ви убил медведя, существо вдвое больших размеров, чем лев, но тот глубоко поранил его спину когтями. Затем Ви вернулся и сражался с желтоволосыми, а я тем временем бросал копье из-за него, меж ног. Ему удалось умертвить семерых, прежде чем в горло его вонзилось копье.
— Казалось, все пропало, но вдруг раздались крики наших преследователей. Желтоволосые пытались убежать, но их сбивали с ног стрелы, вылетавшие с такой скоростью, что казалось, обстрел ведут, по меньшей мере, трое лучников. Оставшиеся желтоволосые убежали, и вскоре из-за валуна показался высокий черноволосый мужчина с черными волосами и серыми глазами. Это был Саххиндар, который вновь наведался в деревню, заметил наши следы и последовал за нами.
— Ви похоронили, а вместе с ним и мое сердце, — вздохнула Лалила. — Затем мы рассказали Саххиндару о том, что произошло с нами, и он пообещал взять нас в страну, где мы могли бы жить с удобствами, в страну, о которой мы никогда и не мечтали. Когда нам случайно повстречалась экспедиция кхокарсан, он оставил нас на их попечение. Остальное тебе известно.
— Не все, — произнес Хэдон. — Когда на экспедицию напали, как вам удалось скрыться от дикарей после того, как ваша лодка перевернулась?
— Мы поплыли на противоположный берег, — рассказал Пага, — хотя из-за тяжелого топора я чуть не утонул. Он был привязан к моему запястью, а я никак не мог развязать узел. Но Лалила помогала мне поддерживать топор. Мы держали его, загребая одной рукой. Девочка умела плавать почти с рождения, а потому нам не приходилось беспокоиться о ней. К тому моменту, как мы достигли берега, река кишела привлеченными шумом крокодилами. За нами увязались пятеро дикарей. Нам повезло, поскольку они не осмелились войти в реку. И потому мы решили идти на север, то есть в том направлении, которого, по их мнению, нам не следовало бы придерживаться. Как я уже говорил, мы также решили отыскать Саххиндара и рассказать ему, что произошло.
— Я удивляюсь, почему Саххиндар не стал сопровождать вас на протяжении всего пути до Кхокарсы? Наверняка он знал, что между Звенящим Морем и Кему имеется множество опасных мест, — сказал Хэдон.
— Я думаю, что он выполнял некую свою собственную миссию, когда спасал нас, — сказал Пага. — Он прервал свое дело, чтобы обеспечить нам безопасность. Когда мы повстречали кхокарсан, он подумал, что может доверить им нас. Саххиндар горел желанием отправиться в путь.
— Может быть, он не покинул бы нас, если бы знал, что я ношу его ребенка, — произнесла Лалила. — Но тогда я и сама этого не знала. В конце концов, это перестало иметь какое-либо значение, поскольку я потеряла его через два месяца после того, как почувствовала это.
— Ты вынашивала в своем чреве семя бога? — спросил Хэдон. Благоговение охватило его, но в то же время по какой-то непонятной причине, он ощутил боль. Или причина была глубоко скрыта? Не было ли это ревностью?
— Он утверждает, что не является богом, но, конечно же, он настолько близок к тому, чтобы быть богом, как только это возможно для смертного, — сказала она. — Тем не менее, я не была единственной в своем роде. Он говорил, что половина населения земель, расположенных к северу от Звенящего Моря и половина населения Кхокарсы, должно быть, происходит от него. Ведь в конце концов, он скитается на протяжении двух тысячелетий.
