Никс Смит - Исчезновение во тьме
— У вас есть деньги?
Вопрос привлек ее внимание. Глаза Фаррис широко раскрылись. Она кивнула.
— Да. У меня очень много денег. Мне… Мне все равно, сколько вы запросите. Только отпустите меня. Пожалуйста, отпустите меня.
— Позже, — остановил ее Рико. — Мы поговорим о деньгах позже. Вначале я хочу кое-что выяснить.
Она кивнула, словно на самом деле решила поделиться с ним чем-то важным.
— Как вы догадались о наших намерениях? — спросил Рико,
Фаррис низко склонила голову и уставилась на кровать. Казалось, сейчас она снова расплачется.
— Я давно поняла, что Ансел меня ненавидит. Он может быть очень мстительным. Поэтому и вызвался…
— Вызвался? На что?
Фаррис внимательно посмотрела на Рико:
— Вам не надо этого знать. Это сугубо корпоративные дела.
Рико придвинулся к ней вплотную:
— Я вам скажу, почему мне это надо. Потому, что мне чуть яйца не отстрелили, когда я вас выдергивал. И вы расскажете мне все. Слышите, все!
— Умоляю вас! Я дала клятву!
Примерно так и говорят в корпорациях.
Рико пересел к ней на кровать. В ее глазах снова появился страх, но во вскинутом подбородке сквозил вызов. Она демонстрировала свою непокорность. Это тут же прошло, едва из рукава Рико выскользнула бритва и уперлась в ее горло.
Фаррис окаменела, потом осторожно подалась назад и дрожащим голосом пролепетала:
— Умоляю вас!
Когда она задрожала, Рико убрал руку. Он с трудом понимал, что с ней происходит. С начала до конца — одно сплошное противоречие. С таким телом она могла безбедно жить, не прилагая к этому никаких усилий. Она же лезла вон из кожи, стараясь пробиться на самый верх. Она не походила на решительного человека, между тем несколько минут назад напала на свою охранницу, завладела оружием и едва не снесла голову собственному мужу. Какая, черт побери, между всем этим связь? Никакой. Абсолютно никакой. Суриков, похоже, ничего не понял. А Рико тем более.
— Представьте, что вам угрожают, — сказал Рико. — И говорите.
Какое-то время Фаррис пыталась успокоиться и прийти в себя. Если она играла, то это была великолепная игра. Каждое движение, каждый вздох были естественны и вызывали сочувствие — даже то, как она поджала губки, словно заставляя себя хотя бы казаться спокойной, в то время как сама вся дрожала.
Рико не знал, верит он ей или нет.
— Так чем вызвался заниматься ваш муж?
— Это специальная программа, — слабым, лишенным выражения голосом проговорила Фаррис. — Он не обязан был ею заниматься. Он согласился, только чтобы избавиться от меня. Он многое делал назло мне.
— Назло? Почему?
— Потому что ничего не ладилось.
— Что не ладилось?
Она задумалась, потом шумно сглотнула и произнесла:
— Наша любовь. Брак.
По крайней мере это правда, подумал Рико. Уж после сегодняшнего случая их отношения точно осложнятся. Если, конечно, Суриков не возражает против того, чтобы в него время от времени палили в упор.
— Расскажите о программе, которой пожелал заниматься ваш муж.
— Это секрет.
— Вы хотите, чтобы вам причинили страдания?
Фаррис опустила голову и тихо сказала:
— Программа предусматривала проникновение в компьютерную систему конкурентов «Фучи». Разведывательные службы давно этим занимаются… Они всегда занимались подобными делами. Проблема заключалась в том, что средний агент никогда не сумеет добраться до действительно ценной информации. Им не хватает квалификации. Каждый застревает на своем уровне. При помощи новой программы «Фучи» рассчитывала выйти на совершенно иной уровень добычи информации. Мы разработали особую схему переподготовки ученых и исследователей для работы в качестве агентов разведки. Вот в принципе и все.
— Продолжайте.
По лицу Фаррис промелькнула тень раздражения.
— Программа была очень сложной. На ее разработку ушло пять лет. Я занималась ею с самого начала. Ансела раздражало, что я трачу на нее так много времени. Он собственник по натуре. Он требовал, чтобы я была с ним, как только он заканчивал свою работу. Моя работа его не интересовала. Я пыталась под него подстроиться, но ничего не получалось. А может, было уже поздно. Он начал меня ненавидеть. А потом и все, что хоть как-то связано со мной.
— И вызвался добровольно участвовать в вашей программе?
— Это была… это была попытка использовать против меня мою же собственную работу. Он чувствовал, что я его бросаю. Это была его месть. Он ведь знал, что я буду чувствовать.
Рико пытался сообразить, насколько все это соответствовало истине. В досье Фаррис сообщалось только то, что она в течение пяти лет работает над специальным проектом.
— Суриков — выдающийся биотехник. Вы хотите сказать, что они послали этого тихоню, кабинетного ученого, в которого вложено столько денег, в логово врага? Я вам не верю!
— Квалификация Ансела идеально подходила для подобной роли. В этом и заключался смысл всей программы: посылать в лагерь врага технически подготовленных людей, способных правильно оценить ход эксперимента противника и толково передать его суть во всех деталях. — Фаррис замолчала и прикрыла глаза. — Ансел Суриков — классный специалист с безупречной репутацией. На «Фучи» работают много отличных ученых с великолепной репутацией. И никто из них не считается незаменимым.
— Куда они его послали?
— «Кьюз Нихон». Подразделение «Маас Интертех». Оно расположено в Нью-Джерси.
— Как долго вы находитесь в отпуске?
— Около… около трех лет.
Это совпадало с данными ее досье.
— Почему вы возмутились, когда к вам приставили охрану?
— Во первых… они так и не объяснили мне, зачем это нужно. Я всегда была предана корпорации. Я до сих пор представляю для них огромную ценность, несмотря на то что уже три года нахожусь в отпуске.
— Что в вас ценного?
— Я хороший психолог.
Все совпадало с досье «Фучи». Фаррис посылали в несколько университетов, она успешно защитилась по психологии. Поначалу Рико показалось странным, что «Фучи» выбросили на шлюху такие деньги, но потом его сомнения рассеялись. Пайпер рассказывала ему, что многие мегакорпы используют наиболее смышленых девочек для работы в качестве психоаналитиков, а иногда и разведчиков.
Рико даже поежился при мысли о том, не сидит ли он рядом с существом столь же потенциально опасным, как ядовитый паук. Фаррис выглядела и говорила, как чрезвычайно огорченный и несчастный человек. Вместе с тем некоторые ее слова свидетельствовали о том, что за красивыми карими глазами четко работает натренированный мозг. Не могла же она в самом деле поверить, что ее муж пытался помочь в ее устранении? Здесь было несоответствие.
