Патриция Бриггз - Власть холодного железа
— Значит, это Нимейн.
В его голосе звучало удовлетворение.
— А это хорошо?
— Очень, — ответил он. — Есть такие Серые Повелители, которые первым делом убивают всех, кто связан с проблемой. Нимейн не такая.
— Ей не нравится убивать?
Тед вздохнул.
— Иногда ты ужасно наивна. Не знаю никого из малого народа, кто на каком-нибудь уровне не наслаждался бы кровопролитием, а ведь Нимейн из числа Морриган, кельтских богинь войны. Ее задачей было наносить смертельный удар героям, умирающим на поле битвы, чтобы прекратить их страдания[42].
— Звучит не очень оптимистично, — прошептала я.
Тед услышал.
— Особенность старых воинов в том, что у них есть чувство чести, Мерси. Бессмысленная или несправедливая смерть для них под запретом.
— Она не станет убивать твоего отца, — сказала я.
Он мягко поправил:
— Она не станет убивать тебя. Боюсь, что в отличие от тебя мой отец — приемлемая потеря.
— Я попробую это изменить.
— Достань книгу, — сказал он и закашлялся. — Нелепое проклятие! — В его голосе звучал искренний гнев. — Если это будет стоить мне отца, я все равно поговорю с дядюшкой Майком. Раздобудь книгу, Мерси, и попробуй найти что-нибудь такое, из-за чего можно будет поторговаться.
— Ты останешься?
— До пятницы. Если ты до тех пор ничего не добьешься, я вернусь домой.
Я с трудом воздержалась от возражений и просто попрощалась. Тед — сын своего отца; мне еще повезло, что он согласился ждать до пятницы.
Молл Верхнего города — это множество заведений, объединенных в торговый центр. Здесь есть пекарня, где жарят пончики, галантерея, бары, рестораны и даже магазин домашних животных. Найти книжный оказалось нетрудно.
Я была здесь два-три раза, но так как мои читательские вкусы скорее склоняются к дешевым книжкам в мягких обложках, чем к коллекционным книгам, этот магазин не из тех, куда я хожу регулярно. Я смогла припарковаться прямо перед входом, рядом с местом, отведенным для инвалидов.
Вначале мне показалось, что магазин уже закрыт. Шел седьмой час, и снаружи магазин казался пустым. Но дверь легко отворилась под мелодичный звон колокольчиков.
— Минутку, минутку, — сказал кто-то из-за полок.
— Не беспокойтесь, — ответила я и глубоко вдохнула, чтобы понять, что говорит мне нос, но запахов было слишком много, чтобы разделить их: ничто так не сохраняет запахи, как бумага. Я чуяла сигареты, различные сорта трубочного табака и духи.
Человек, вышедший из-за полок, оказался выше меня. Лет ему было что-нибудь между тридцатью пятью и пятьюдесятью. Тонкие светлые волосы с проседью. Выражение лица веселое, но сразу сменилось профессиональной доброжелательностью, когда он увидел незнакомку.
— Чем могу помочь? — спросил он.
— Мой друг Тед Адельбертсмайтер сказал, что вы можете помочь мне решить одну проблему, — сказала я и показала посох, который прихватила с собой.
Он пристально взглянул на него и побледнел, утратив всякую доброжелательность. Запер входную дверь, повернул старинную табличку надписью «ЗАКРЫТО» наружу и закрыл ставни на окнах.
— Кто вы? — спросил он.
— Мерседес Томпсон.
Он бросил на меня острый взгляд.
— Вы не из малого народа.
Я покачала головой.
— Я механик по «фольксвагенам».
На его лице мелькнуло понимание.
— Подопечная Зи?
— Верно.
— Могу я взглянуть на него? — спросил он, протягивая руку к посоху.
Но я не отдала.
— А вы из малого народа?
Его лицо стало холодным и бесстрастным — что само по себе было ответом, верно?
— Малый народ не считает меня своим, — резко ответил он. — Но дед моей матери был из них. Во мне совсем немного от малого народа, только легкая магия прикосновения.
— Что такое магия прикосновения?
— Я могу дотронуться до предмета и узнать, насколько он старый и кому принадлежал раньше. Такого рода вещи.
Я протянула ему посох.
Он взял его и долго осматривал. Наконец покачав головой и вернул мне.
— Никогда раньше его не видел. Только слышал о нем. Это одно из сокровищ фей.
— Для фермера, разводящего овец, может быть, — сухо сказала я.
Он рассмеялся.
— Вы правы, тот самый. Хотя иногда старые вещи способны удивить. Во всяком случае, это магия, на которую они больше неспособны, магия, навсегда меняющая действительность. Поэтому такие вещи малый народ считает драгоценными.
— А о чем, по мнению Теда, вы можете мне рассказать?
Он покачал головой.
— Если вы знаете историю этого шеста, то знаете не меньше меня.
— Так что вам сказало прикосновение к нему?
Он рассмеялся.
— Ничего. Моя магия действует только на обычные предметы. Я просто хотел немного подержать посох. — Он помолчал. — Тед вам сказал, что я могу найти сведения о нем? — Он внимательно посмотрел на меня. — И это не имеет никакого отношения к неприятностям его отца? Конечно, нет. — Глаза его улыбались. — Думаю, я точно знаю, что должен узнать для вас. Чего хотел башковитый Тед. Идемте.
Он провел меня в небольшую нишу, где книги стояли в закрытых шкафах.
— Здесь я держу самое ценное — книги с автографами и старинные редкости.
Он вытащил скамью и встал на нее, чтобы открыть самую верхнюю полку, почти пустую, вероятно, потому что до нее трудно добраться.
С этой полки он снял толстую книгу в светлом кожаном переплете с золотым тиснением.
— Наверно, у вас не найдется тысячи четырехсот долларов, чтобы заплатить за это?
Я сглотнула.
— В данный момент нет. Но за несколько дней я могла бы собрать…
Он покачал головой и протянул мне книгу.
— Не надо. Только обращайтесь с ней бережно и не забудьте вернуть, когда закончите. Книга лежит у меня пять или шесть лет. Не думаю, что на следующей неделе на нее вдруг объявится покупатель.
Я взяла книгу осторожно: не привыкла обращаться с книгами, которые стоят дороже моей машины (конечно, я не хочу сказать, что у меня такая уж дорогая машина). На переплете и на корешке золотом вытиснено название «Сделано магией».
— Я одалживаю вам эту книгу, — медленно заговорил он, тщательно подбирая слова, — потому что в ней немного рассказывается о дорожном посохе… — Он помолчал и со значением добавил: — И еще о кой-каких интересных предметах.
Если посох был украден, могли быть украдены и другие вещи. Я крепче сжала книгу.
— Зи мой друг. — Он закрыл книжный шкаф, слез со скамьи и убрал ее на прежнее место. Потом с явной непоследовательностью небрежно добавил: — Вам, конечно, известно, что некоторые темы нам запрещено обсуждать. Но я знаю, что здесь есть история дорожного посоха. Можете начать с нее. Кажется, она в пятой главе.
