Виктор Дубровский - Тайные тропы
— Так проверяем три раза. Если за три попытки боец или лошадь не привыкли к выстрелам, не перестали шарахаться, то можете этих коней с всадниками отправлять на пенсию. Грядёт новая эра, и, при некоторых неблагоприятных обстоятельствах, эта эра будет эрой стали и пороха. Кто не будет к ней готов, те умрут сразу. Кто будет готов — умрут позже. Некоторые, самые ловкие и сообразительные, выживут. Вечером я расскажу о тактике конных подразделений при массовом применении противником огнестрельного оружия. Работайте.
Ичил отдал свои бабахалки Бэргэну, и мы разошлись по своим делам. Уподобляться товарищу Будённому или Ворошилову никак не хотелось. Ну не моё это, и весь разговор. Тем более, что мои представления о конных атаках начинались кинофильмом «Чапаев», им же и кончались. По моему мнению, тактика таких подразделений ничуть не изменились за три тыщи лет: так же на белом коне впереди толпы скачет народный герой, и так же его самым первым убивают. Может, у конноармейцев во все времена мозги устроены совершенно по-особенному, радует одно — у противников они устроены так же. Зачем себя насиловать такими материями, думаю я, когда можно совершенно спокойно заняться чем-нибудь более полезным. Например, навестить Сайнару и признать свои промахи. Если женщина неправа, то надо, как минимум, попросить прощения. Прошение прощения несколько затянулось. Я уже и так упрашивал, и этак, и вот этак. Но она была неумолима. Когда мы отдышались после очередного раунда переговоров, она сказала:
— Ты меня обещал учить Дао, а сам только и знаешь, что пьёшь водку с Ичилом! И признавайся, скольких женщин ты бросил?
Я чуть было не ляпнул, что ни одной, и ты будешь первая, но только чудом удержался. Вообще, такого рода вопросы ранили мою трепетную душу. Ну что за базарный лексикон? Бросил! Как же. С девятого этажа и всех одновременно. Не скрою, иногда такое желание возникало. После того, как Курпатов выкинул в форточку любимую кошку своей жены, я, видя невиданную эффективность подобного решения, готов был повторить его в натуре. Но врождённая гуманность и мягкость характера помешали. Зато про Дао я запел соловьём, в основном, только те избранные места из «Ветвей персика», что помнил наизусть. Это добавило новый позитивный импульс переговорному процессу, и, в конце концов, Сайнара сдалась.
— Хорошее Дао. Нужное. Пойдём купаться.
Купание в мраморных бассейнах с разной водой — это, однозначно, удовольствие выше среднего. Особенно, когда голова лежит в холодном потоке, а пятки омывает горячий. Нервная система возмущена таким подлым обманом, требует, чтобы было или тепло или холодно всем телу. А фиг тебе. Тягучий запах цветущих кустарников и фруктовых деревьев, растекается над водой, заставляя вдыхать воздух полной грудью. Лепестки плывут по струям хрустальных потоков. Благодать. Так можно здесь погрязнуть в наслаждениях навечно. Однако труба зовёт. Я прихватил спелое сочное яблоко с дерева и двинул к Тыгыну. Поспел как раз к финалу допроса.
Явки, адреса, пароли уже вытрясли из страдальца, он забавно щерился остатками зубов. Хорошо, что я это не видел, это же ужас ужасный, так издеваться над человеком. Звери, а не следователи. Но, главное, его сломали. Он уже не зыркал с ненавистью, а мечтал, наверное, чтобы его поскорее прикончили. Бэргэн пританцовывал в нетерпении поехать и всех убить, из тех, кого не добили раньше, да и кое-каких беев прихватить. Уровень контактов у нашего пленника другой, не то, что у мелкой шушеры.
— Ты готов отвезти письмо?
— Готов, — стонет он.
— Что-то не вижу в твоих глазах благодарности. Может повторить процедуру? Ичил ещё не устал.
Не хочет. Пусть идёт. Сейчас важнее не жизнь отдельного, пусть и высокопоставленного мятежника, а возможность внести разброд и шатания в ряды противника. Я посмотрел на Тыгына. Тот пожал плечами, пленника отвязали. Я отдал ему заранее написанное по-русски письмо: «Я нашёл проход на родину. Страна помнит своих героев. Надо возвращаться. Найдёшь меня на Ыныыр Хая. Вольдемар, Тойон рода Белого Ворона, известный, как Магеллан Атын». Очень хорошо, это письмо здесь никто не прочитает, а товарищ Гольденберг поймёт.
— Всё, давай, топай. Никому ты больше здесь не нужен. Тебя проводят через посты.
Герильеро оглянулся, осмотрел всех, не увидел никакой себе угрозы и потихоньку, бочком-бочком пошёл по склону холма. Пусть идёт, попутный ветер тебе в спину.
Под финал встречи я высказал Тыгыну наболевшее:
— Я скоро поеду на Ыныыр Хая, пора мне. Ичил твоим шаманам расскажет про то, как делать хлопушки. Ты продолжай тренировать своих бойцов. И ещё. Главное — надо научить их работать в команде. Разбей их на тройки, заставь выполнять команды. Манёвренность в бою против пушек и ружей — главное. Будут скакать толпой — погибнут все. Тупые герои подохнут первыми. Выживут умные и дисциплинированные. Если увидят, что против них собираются применить огнестрел, — всем рассеиваться, и чётко выполнять команды старших. Если я придумаю ещё что-нибудь, то пришлю к тебе гонца с известиями. Потом, где твои шпионы? Разведчики? Почему мы не знаем, что творится на землях Рода Чёрного Медведя? Почему бездействует Эллэй? Ты должен всё знать. На крайний случай, пусть твои доверенные лица вступят в ряды Жёлтоповязочников и узнают их планы, какое у них оружие, кто командиры. Потом верхушку можно будет тихо вырезать. Думай, Тойон, а у меня свои дела. Может быть, я найду оружие древних, тогда мы всех сотрём в порошок, а пока надо обходиться тем, что есть.
Мои предложения насчёт вступить в ряды, видимо, были не по душе Тыгыну. Он поморщился, но понимал, что других способов получить информацию нет.
— Хорошо. Я услышал тебя.
Устал я что-то от этой суеты. Меня перехватил Ичил и предложил сопроводить его к капищу. Типа он покамлает маленько, на будущий отъезд, а я посижу, посторожу, чтобы никто не мешал. Ну пошли, чё. Все равно, нищему собраться — перепоясаться, упаковаться успею. Капище, по-моему, сделано по типовому проекту. Внутри площадки белой галькой выложен круг, а внутри него — крест, лучами направленный на божков. С севера — стенка из интересного ровного камня. Я подошёл поближе — сильно уж эта стенка напоминала мне сланцевую стенку на Ыныыр Хая, на эбонит сильно похожа, только сейчас вспомнил название. Я пододвинул к ней плоский камень, присел на него, облокотившись спиной к стенке. Ичил в это время разводил костёр и что-то там по-своему шаманил. Солнышко пригревало мне правый бок, ноги от беготни гудели. Доносилось птичье чириканье, потянуло запашком Ичиловой травы. Я, кажется, задремал. Снился мне мой дом в деревне. Почему-то там была Ирина с Аней и они обсуждали мой компьютер. Он не включался, а нудным голосом бубнил: «Сбой в работе системы ввода-вывода. Сборка ядра приостановлена. Недостаточное напряжение в сети. Срочно вызовите оператора связи. Срочно вызовите энергетика».
