Сара Хагерзак - Самба
Но вместо этого Джинни повернула голову, через плечо глядя на профессора печальным, но абсолютно ясным и осмысленным взглядом.
— Все в порядке, — ответила она, накрыв его руки своими. — Вы, наверное, решили, что я уснула?
Снейп кивнул, все еще прижимая Джинни к себе. Впрочем, она не делала попыток отстраниться.
— Простите, мне надо было оставить вам записку… Я просто захотела немного пройтись, еще раз взглянуть на Хогвартс. Отсюда все кажется таким красивым… Знаете, я раньше никогда не видела озера в лунном свете. Если завтра все пройдет неудачно — я хотя бы в попрощаюсь со школой…
— Сегодня, — невпопад сказал Снейп, немного ослабляя хватку. Теперь он уже не держал Джинни изо всех сил, а просто обнимал за плечи, слегка прикасаясь щекой к ее волосам.
— Что сегодня? — не поняла она.
— Обряд будет уже сегодня, — уточнил он. — Уже утро, хотя и совсем раннее.
— Да, уже совсем скоро, — ответила она и развернулась лицом к обнимавшему ее Снейпу.
Наверное, нужно было разжать руки и отпустить девушку – удерживать ее не было никакой нужды. Но профессор медлил, впитывая в себя нахлынувшие на него ощущения. Плавные изгибы стройного тела под его ладонями, теплое дыхание, щекочущее шею и вызывающее волну мурашек от лопаток к затылку, легкое прикосновение прохладных тонких пальцев к щеке… Больше всего сейчас ему хотелось поцеловать ее, но Снейп вдруг совершенно некстати вспомнил о том, что не брился со вчерашнего утра, и о двадцати годах разницы между ними, и о зелье, кипящем внизу, — и подавил свое желание. Вместо этого он легким, очень нежным движением погладил ее по голове и тихо сказал:
— Обещайте мне, что вернетесь.
Джинни чуть отстранилась и посмотрела ему в глаза почти прежним, твердым и чуть насмешливым взглядом.
— Я постараюсь. Но если не получится… — она остановила попытку возразить ей, прижав к губам профессора кончики пальцев, — если не получится – тогда обещайте мне, что вы уберетесь из школы раньше, чем сюда явятся авроры, и уедете далеко–далеко. В Италию, например.
Выражение ее лица стало мечтательным, и она продолжила, медленно, чуть растягивая слова, будто рассказывала волшебную сказку:
— Поселитесь в каком‑нибудь маленьком городишке, откроете лавочку, будете продавать магглам разные сушеные травки… и перестанете наконец рисковать из‑за всяких глупых студентов. Или бывших студентов. И иногда будете вспоминать меня, — тихо добавила она, секунду помолчав.
Снейп не ответил. Горло у него перехватило, и он не мог вытолкнуть из себя даже пары слов. Да и что на это можно ответить, он тоже не представлял. Разве только прижать Джинни к себе еще крепче, и все‑таки поцеловать — не в губы, но хотя бы в висок, чувствуя гладкость нежной кожи. А потом, продолжая обнимать ее за плечи, спуститься по узкой винтовой лесенке, и дальше – широким коридором, через холл, в подземелья, где стоит котел с уже почти готовым зельем, и ждать вместе с ней назначенного часа, и надеяться, что все пройдет удачно. Главное, чтобы она вернулась. А дальше… Если ей кажется привлекательной мысль о маленьком домике в Италии – что ж, можно будет потом попробовать об этом поговорить. Главное – чтобы она вернулась.
Глава 22
Весь следующий день Джинни держалась нарочито бодро, но вид Кабинета Салазара явно подействовал на нее угнетающе. Углы просторной комнаты, которая была вырублена прямо в скале — основании замка, терялись во мраке. Стекла стоящих вдоль стен витрин со слизеринскими реликвиями хищно блестели, отражая свет немногочисленных факелов. Центр же зала, наоборот, был довольно ярко освещен свечами, расставленными вокруг низкого ложа, и белый шелк покрывала на нем казался неестественно, слепяще ярким.
Предполагалось, что, кроме непосредственных участников, во время ритуала будет присутствовать только профессор МакГонагалл. Но мадам Помфри, провожавшая свою помощницу, поглядела на бледного, напряженного зельевара, на испуганную Джинни, сокрушенно покачала головой и наотрез отказалась уходить.
— В конце концов, я ей тоже не чужая, а чем больше будет свидетелей — тем лучше для Северуса, — категорично заявила она.
— Не о том думаете, Поппи, — сердито оборвал ее профессор.
Впрочем, сейчас для него это было уже не так важно. Присутствие директора и мадам Помфри стало чем‑то второстепенным — они занимали в его мыслях не больше места, чем рисунок на каменном полу зала. Сейчас для Снейпа во всем мире существовали только он сам, Джинни, зелье, стоящее на низком столике рядом с ложем, и пергамент с рунами. Еще даже не начав колдовать, он уже внутренне настроился на предстоящее действо, и его магия помогала сосредоточиться на том, что важно, и забыть об остальном.
Северус уголками губ механически улыбнулся Джинни, давая ей понять, что он готов, и она чуть заметно кивнула в ответ. Начали.
Девушка взяла тяжелый серебряный кубок и под размеренное чтение заклинаний принялась маленькими глотками пить темное густое зелье. Слова, слетая с губ Снейпа, будто бы оплетали их с Джинни, связывая между собой. Кровь объединялась с кровью, магия – с магией, сознание – с сознанием. Кубок еще не опустел и наполовину, а профессор уже почувствовал, как колдовство начинает действовать.
Это было совершенно иначе, чем проникать в чужое сознание при помощи легилименции. Честно говоря, взаимодействие было даже более сильным, чем он предполагал. В нем словно бы одновременно находились два человека. Он не переставал быть собой, полностью контролируя свои действия, – и при этом чувствовал холодную тяжесть кубка в руке, солоноватый вкус зелья на губах, ощущал, как на Джинни наваливается тяжелая дремота и как ее пальцы скользят по гладкому шелку покрывала, когда мадам Помфри помогла ей улечься на ложе.
А потом он почувствовал и еще кое‑что. Темную, злую волю, стремящуюся к смерти — и одновременно испытывающую перед ней панический страх. И ищущую, ищущую выход, лазейку, позволившую бы ей вернуться назад, снова обрести тело, власть и силу. Метка на предплечье отозвалась острой болью, и Северус с некоторой долей злорадства подумал о том, что это будет еще одной связью — только уже не с Джинни, а с его бывшим хозяином.
Он изо всех сил нащупывал эту ниточку, которая станет проводником смертельного заклинания, целью, по которой нужно будет нанести удар. От напряжения в глазах у Снейпа потемнело. Время замедлилось, пространство исказилось — но теперь это не имело значения. Почти не ощущая своего тела, он поднял палочку. Сейчас ему не нужны были ни зрение, ни прочие обычные человеческие чувства. Его вели магические потоки, которые улавливало его изменившееся восприятие. Он был одновременно и убийцей, и жертвой. Направлял своей магией зеленый луч в одну часть своей собственной души и защищал от него другую.
