Варвара Шихарева - Ирийские хроники. Заговорённый
- Похоже, что я слишком рьяно взялся за твоё обучение, племяш, но это ничего - за последние месяцы ты многого добился, так что можно будет спокойно перейти с галопа на рысь и больше не гнать коней. Тепер самое важное закрепить полученный результат, а твоему талисману мы быстро вернём силы - послезавтра будет новолуние, и к этому времени я успею всё подготовить...
Первое кормление твари навсегда врезалась в память Олдену, и даже теперь - спустя много лет - он помнил всё до мельчайших подробностей : тихо скрипнувшая рама окна , тёмные улочки, окованные бронзой тюремные ворота... Покоящаяся на плече рука Дорита и одетый в заскорузлые от засохшей крови лохмотья человек, сидящий прямо на полу своей темницы... Когда Олден с дядей вошли в камеру , заключённый даже не поднял головы и лишь его пальцы стали ещё быстрее перебирать звенья тянущейся по полу длинной цепи - один её конец был наглухо вмурован в стену, а другой заканчивался тяжёлыми ножными кандалами...
- Через три дня Ситена ждёт прилюдная казнь. Чернь всегда должна помнить, что будет с теми из них, кто слишком много о себе возомнил...- Дорит холодно усмехнулся - Этот, к примеру, посмел убить своего хозяина - зарезал спящего... Неблагодарная собака укусила руку , которая кормила её...
Последние слова заставили человека поднять голову и Олден увидел глаза приговорённого - бесконечно добрые , они словно излучали свет, и в тоже время были полны невысказанной боли... Мальчик судорожно вздохнул - человек с такими глазами просто не может быть подлецом и убийцей... Это какое-то недоразумение!.. Ошибка!..
- Я действительно убил спящего, мальчик... Не было у меня выбора, ведь днём моя воля мне не принадлежала - только ночью я сам собою становился... - голос у человека был тихий и какой-то усталый , а глаза неотрывно смотрели на Олдена.- .. Пусть у тебя горб на спине, но душа ведь прямая и светлая, так что не слушай ты эту колдовскую падаль - опутает словами, точно паук муху , и заведёт в такую тьму, из которой уже не выберешься... Да и тварь , которую ты напротив сердца носишь, тоже непростая , ведь помощь, злом оказанная, редко кому впрок идёт...
Услышав такое пророчество, мальчик вздрогнул, а по лицу человека прошла судорога боли - он больше ничего не смог сказать, а лишь со стоном опустил голову, но теперь заговорил Дорит - спокойно и чуть насмешливо :
- Ситен был рабом Лорета, а тот, в свою очередь , являлся весьма посредственным колдуном, известным лишь в Припортовом квартале - он делал тамошним девицам аборты , а затем использовал добытые таким образом тела нерождённых для изготовления омолаживающих и возбуждающих снадобий, которые продавал этим же девицам . Ситен же был ему нужен для гаданий и общения с мёртвыми - по слухам, эмпат давал весьма точные предсказания, хотя после его сегодняшнего представления я в этом сильно сомневаюсь... Не воспринимай слова раба всерьёз, племяш - эмпаты редко питают симпатию к колдунам, хотя им самой природой отведено служить Знающим... - а затем рука дяди, до сих пор покоящаяся на плече Олдена внезапно отяжелела, а в голосе зазвучала холодная властность . - Ты посмел назвать меня падалью , пёс, да ещё и напугал моего племянника... Теперь тебе придётся извиниться. Ты ведь помнишь , как должен извиняться провинившийся раб?!!
По телу Ситена прошла судорога , и он вновь поднял голову - теперь в его глазах была одна мука... Олден понял , что эмпат отчаянно бореться с чем-то глубоко внутри себя, но борьба эта не была долгой и через минуту мелко дрожащий Ситен на коленях подполз к Дориту и - полностью раздавленный - начал целовать носок его сапога... Глядящему на униженно поникшие плечи Ситена мальчишке стало жаль узника и он уже собирался попросить дядю перестать мучить и так обречённого на смерть эмпата , но слова так и не успели сорваться с его губ, потому что Дорит вдруг тихо шепнул Олдену:"Дай мне паука. Быстро!"
Мальчишка молча расстегнул пряжки куртки вдруг почему-то утратившими чуствительность пальцами и , привычно погладив затаившегося на груди паука, подал его дяде. Оказавшись в чужих руках паук замер, поджав лапы, а Дорит , начертив правой рукой в воздухе над склонённым Ситеном знак Жертвы, левой опустил тварь на шею эмпату... В тот же миг паук ожил - его глаза плотоядно вспыхнули, а лапы вытянулись и глубоко вонзились в шею Ситену , приичём передняя пара лап твари впилась в основание черепа предназначавшейся ему жертвы... Затем брюшко паука мелко и торопливо запульсировало , а Ситен закинул голову назад и закричал.... Этот мучительный , страшный крик длился всего несколько мгновений, перейдя затем в не менее жуткий булькающий хрип, но глаза эмпата были совсем рядом и замерший в оцепенелом ужасе Олден видел , как страшно расширяются зрачки эмпата, а его взгляд с каждой секундой всё больше и больше стекленеет , становясь совершенно безумным...
Эти мгновения растянулись в сознании Олдена на целые эпохи, хотя на самом деле прошло не более двух минут до того момента, как эмпат ткнулся лицом в пол, а паук с тихим щелчком высвободил из плоти человека окровавленные лапы...Дорит аккуратно снял его с неподвижного Ситена и передал мальчику:
- Принимай свой талисман, племяш. Теперь он полностью восстановил свои возможности и следующее кормление ему понадобится нескоро, ведь эмпаты в силу своего дара могут дать пауку больше сил, чем обычный человек...
Олден, внутрене содрогаясь от только что увиденного, взял паука в руки , а когда тот занял своё излюбленное место, едва слышно шепнул:
- Этот человек... Он мёртв?
- Отнюдь...- Дорит ухмыльнулся и ткнул сапогом распростёртого на полу Ситена.- А ну вставай, пёс...
Ответом на его приказ стал жалобный, всхлипывающий скулёж: эмпат медленно поднялся на колени и мальчик, взглянув на его лицо понял, что возле ног Дорита теперь сидит полный идиот - глаза Ситена утратили всякую осмысленность , а из искажённого мучительноёй гримасой рта непрерывно текла слюна...
- Твоему пауку для пополнения сил нужна не чужая жизнь, а человеческая суть... - тихо пояснил Дорит Олдену - Во время войны насытить его не составит труда, да и в обычный жизни всегда хватает человеческого отребья, которое только и годно ему на корм. А теперь пойдём - здесь нам делать больше нечего...
За воротами темницы их ждало усыпанное звёздами небо и полночная тишина. Дорит полной грудью вдохнул свежий, не нёсший в себе затхлости темницы воздух, и посмотрел на притихшего племянника:
- Тебе что, жаль этого Ситена?
Вместо ответа мальчишка лишь молча кивнул, а дядя улыбнулся и потрепал его по волосам:
- Это всё пустое, племяш! Конечно же, по большому счёту Лорет заслуживал постигшей его участи, но и поднявший руку на своего хозяина раб должен быть наказан - благодаря неукоснительным исполнением этих правил наше княжество и просуществовало столько веков! К тому же, таких, как Ситен - сотни, а твой талисман уникален. Если подобные ему вещи и сохранились, то они погребены в глубине Аркоских подземелий и вряд ли будут найдены. Ну, и если твоя совесть до сих пор ещё не успокоилась, то поразмысли вот о чём: так или иначе, через три дня эмпат всё равно будет казнён, но в теперешнем своём положении он больше не тревожится о своей участи и не может осознать, какие чудовищные пытки ждут его перед смертью, так что наш поступок вполне можно счесть милосердием...
