Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. В. Маториной)
Пока эти грустные мысли проносились у него в голове, несколько эльфов уже побежали тянуть веревки шлюза, чтобы бочки могли выплыть в открытую Лесную Реку, как только окажутся в воде, а у люка весело пелась новая песня:
Вниз по темному потоку
Уплывайте вы далеко,
Из глубоких горных нор
В синий солнечный простор!
Выплывайте под горами,
Под зелеными ветвями,
Пусть вам птичий хор звенит
В серебристой их тени!
Пусть вас ветки провожают,
Пусть вас ветер подгоняет,
Пусть пропустит прямо в дол
Камышовый частокол!
День ли встанет, ночь ли ляжет,
Звезды с Солнцем путь укажут —
Все на юг плывите с гор
Мимо топей и озер.
К югу, к югу, к солнцу, к саду,
К лугу, где пасется стадо,
К лозам, солнцем налитым,
К лесу, что вам был родным!
Вниз по темному потоку
Уплывайте вы далеко!..
Вот уже последнюю бочку подкатили к люку. В отчаянии, не сумев придумать ничего лучшего, несчастный невысоклик вцепился в нее обеими руками и полетел вместе с ней в люк. Шлеп! — и он оказался в воде под бочкой.
Отфыркиваясь и отплевываясь, он попытался приподняться над водой, цепляясь за бочку, как тонущая крыса, но увы! Как хоббит ни царапался и ни плевался, взобраться верхом на бочку не смог. Она была пустая и все время переворачивалась, подминая его под себя.
Бочка плыла, как пробка. В уши Бильбо налилась вода, но он все еще слышал, как поют эльфы над люком. Потом вдруг крышка с гулким стуком захлопнулась, и ничего не стало слышно. Теперь хоббит плыл по темному туннелю в ледяной воде совершенно один — нельзя же рассчитывать на друзей, которые забиты в бочках!
Потом впереди появился свет, как серая заплатка в черном туннеле, ведь была еще ночь. Бильбо услышал скрип поднимаемого шлюза и оказался в самой середине скрипящих и налезающих друг на друга бочек, которые не могли все сразу пройти через шлюз. Хоббиту пришлось приложить все силы, чтобы не оказаться раздавленным между бочками. Но в конце концов затор рассосался, и бочки, качаясь, одна за другой выплыли из-под каменной арки на волю. Тут он понял, что если бы сумел оседлать бочку, было бы еще хуже: свод туннеля резко опустился, между бочкой и аркой шлюза не нашлось бы места даже для хоббита.
Они плыли под нависающими над головой ветвями деревьев. Бильбо думал о том, как себя чувствуют гномы, и о том, не попадает ли вода к ним в бочки. Некоторые бочки сидели довольно глубоко в воде, и он догадывался, что в них, наверное, его друзья.
«Надеюсь, что я достаточно плотно забил днища!» — думал хоббит, но вскоре ему стало не до друзей, потому что очень плохо пришлось самому. Ему удавалось держать голову над водой, но он страшно замерз и боялся, что долго не выдержит: даже подумывал, не попробовать ли, бросив бочку, как-нибудь добарахтаться до берега?
Наконец удача ему улыбнулась: течение закрутило несколько бочек, и с ними ту, в которую вцепился Бильбо, прибило их друг к другу и погнало к берегу, где они зацепились за подводную корягу. Бильбо воспользовался этим и вскарабкался на свою бочку, пока ее придерживали другие. Он вылез на нее, как мокрая крыса, распластался, чтобы удержаться, и ему это удалось. Дул холодный ветер, но все-таки наверху было лучше, чем в воде. Бильбо очень боялся снова соскользнуть в воду.
Ударила волна, бочки отцепились и, вертясь, выплыли на середину потока. Удержаться наверху оказалось неимоверно трудно, как и опасался хоббит. Выручило его то, что он маленький и легкий, а бочка большая и с течью, в нее уже набралась вода, отчего она стала устойчивее. Но на ней все равно было не более удобно, чем верхом без узды и стремян на пузатом пони, которому захотелось поваляться на травке.
Наконец бочка с господином Торбинсом подплыла к месту, где Лес поредел. Хоббит даже увидел небо между деревьями. Речка стала шире, и вскоре влилась в Лесную Реку, быстро сбегавшую с Всхолмья. Деревья расступились, ветки уже не висели над потоком, в воде отражались облака и звезды.
Подхватив бочки, волны Лесной Реки сразу понесли их к северному берегу, где вода вымыла небольшой заливчик, над которым нависал плоский карниз из известняка.
У берега было мелко, и большинство бочек выбросило на песок, а остальные покачивались тут же, в заливчике. На берегу дежурили эльфы.
Они быстро зацепили бочки баграми, подвели их друг к другу, пересчитали, связали, а потом ушли. Бочки до утра остались в воде. Несчастные гномы!
Бильбо теперь было лучше, чем им. Он отцепился от своей бочки, побрел на берег, а увидев невдалеке от Реки несколько домишек, бросился к ним. Теперь он не колебался, если удавалось поужинать без приглашения, а хватал, что под руку попадет. Он давно привык так поступать, ибо узнал, что значит быть по-настоящему голодным, а не просто проявлять вежливый интерес к деликатесам полной кладовой. Между деревьями мелькнуло пламя костра, и он потянулся туда, весь мокрый, дрожащий, в противно прилипшей к телу одежде.
Не стоит много говорить о том, как он пережил ночь, ибо нам надо спешить — мы приближаемся к концу его Похода на Восток, к последнему. Великому Приключению.
Сначала, разумеется, Кольцо помогло ему, а потом мокрые следы его выдали — ибо где бы он ни стоял или ни сидел, с одежды натекала лужа. Потом он начал шмыгать носом, а под конец расчихался. В поселке у Реки поднялась суматоха, и он удрал в Лес, прихватив краюху хлеба, кожаную флягу с вином и пирог, испеченный, конечно, не для него. Остаток ночи Бильбо провел вдали от костра, полностью так и не высох, но выжить ему помогла фляга, и он даже поспал на сухих листьях…
Проснулся он с громким чиханием.
Наступило серенькое утро, и у Реки уже шла веселая возня. Эльфы-приемщики связывали бочки в большие плоты, а эльфы-плотогоны готовились сплавлять их в Озерный Город.
Бильбо снова чихнул. Он высох, но ему было очень холодно. С трудом спустившись с берега, ибо ноги его плохо слушались, хоббит успел устроиться на плоту незамеченным в общей суматохе. Ему опять повезло: солнца не было, так что он не отбрасывал тени, и вдобавок ему удалось довольно долго не чихать.
Плотогоны заработали шестами. Эльфы, стоявшие на берегу, отталкивали плоты со всей силой. Бочки терлись друг о друга, скрипели и трещали.
— Ух, какие тяжелые! — заворчали плотогоны. — И они сегодня слишком глубоко сидят, в них, наверное, что-то осталось. Приплыли бы днем, можно было бы заглянуть, что там.
— Сейчас некогда! — закричал старший плотовщик. — Толкайте!
И вот, сначала медленно, потом быстрее, плот тронулся, обогнул нависающий карниз, с которого эльфы в последний раз подтолкнули его шестами, и закачался на открытой воде, плывя все дальше и дальше, к Долгому Озеру.
