Александра Лисина - Знамение смерти
- Глава 9 К тому времени, когда на Серые Пределы опустилась ночь, узкая тропинка превратилась в широкий тракт, а перед глазами во всей красе выросли неодолимые кряжи Хребта Дракона, Линнувиэль неожиданно осознал, что больше не способен злиться. Бывает так, когда слишком долго поддаешься какой-то сильной эмоции, тратишь на нее силы, мысленно бесишься, планируешь, ругаешься про себя. Живописно представляешь, как раз за разом решаешь все споры одним взмахом острого меча, наслаждаешься неописуемым чувством победы, упиваешься отмщением и жадно вдыхаешь аромат свободы…
Но потом что-то ломается в тебе. Истощается, что ли? Былая злость куда-то уходит, бесследно растворяется в каком-то странном отупении, и ты вдруг понимаешь, что больше не способен ни на одно мало-мальски сильное чувство. Вроде и надо бы. Вроде и повод остался, но ты будто выгорел изнутри. Высох от гнева. Стал черствым и ненормально холодным. Как-то необъяснимо угас и почти умер душой. И теперь хочешь, не хочешь… а тебя крайне трудно снова ввергнуть в пучину всепоглощающей ненависти. На какое-то время ты становишься абсолютно равнодушным ко всему, что тебя окружает.
Может, тут и бессонная ночь сказалась. Может, насыщенное новостями и переживаниями утро. Может, Белик вовсе не при чем. Но всего за пару минут до того, как их хмурый и насупленный отряд ступил на знакомое место будущей стоянки, Младший Хранитель со всей ясностью осознал, что больше ничто не сумеет его вывести из себя. Даже дерзкий мальчишка, из-за которого он каких-то жалких восемь часов назад буквально кипел от бешенства. Без перерыва. Едва не сгорел, потому что подобной злобы уже очень давно не испытывал, но кто-то мудрый вовремя повернул выключатель, гася это лютое пламя и превращая его в жалкий тлеющий огонек, в котором больше не осталось настоящего запала. Поэтому, когда из темноты неожиданно возник игривый огонек костра, над которым весело побулькивало в котле аппетитно пахнущее варево, в душе смертельно оскорбленного эльфа ничто даже не дрогнуло.
Он спокойно расседлал усталого скакуна, медленно отвел его за один из валунов, что окружали каменистую насыпь плотным кольцом и надежно огораживали от внешнего мира. Затем так же неторопливо спутал длинные ноги, напоил и накормил смирное животное, все еще не в силах отыскать внутри давешней ярости. Машинально умылся из фляги сам и, вернувшись к огню, бесшумно опустился на землю, позабыв даже бросить вниз дорожный плащ.
Какое-то время молча сидел, бездумно следя за тем, как Белик деловито помешивает ароматную кашу длинной ложкой. Как бесстрашно снует перед самым его носом. Как дует на обжигающе горячую смесь, ругается вполголоса и подкидывает сухие ветки в костер. Снова тщетно попытался вызвать внутри прежнюю злобу, от которой недавно чуть не вспыхнул заживо, но не сумел. После чего равнодушно констатировал, что, видимо, уже просто не способен злиться. Действительно перегорел. И теперь может только недвижимо смотреть на костер, следить за вспыхивающими в нем искорками, ощущать идущее оттуда тепло и чего-то ждать, не желая ни есть, ни спать, ни даже размышлять.
- На, - в его руки бесцеремонно ткнулось что-то горячее, и Линнувиэль вздрогнул от неожиданности. А Белик со стуком воткнул в полную до краев миску ложку и требовательно кивнул. - Ешь, пока горячее.
Темный эльф даже не удивился. Так же машинально зачерпнул и послушно отправил в рот, краешком сознания отметив тот факт, что даже Корвин с Маликоном не ринулись сейчас бить дерзкому пацану наглую морду. Просто отвели коней в сторонку, ополоснули лица и руки, а потом так же молча присели рядом, облокотившись спинами на гладкие каменные бока, откинув головы и прикрыв усталые веки.
Белка, поджав губы, оглядела шестерых бессмертных и покачала головой.
- Слабый нынче народ пошел… Мирена, ты есть хочешь?
- Нет, - без энтузиазма отозвалась эльфийка, подсев к Линнувиэлю и равнодушно проследив за тем, как он ест. - Хотя… не знаю. Наверное.
- Тогда садись и бери ложку. Таррэн, вы где застряли?
- Он круг защитный ставит, - ответил вместо эльфа Шранк, бесшумным призраком выныривая из темноты.
- Пусть тогда Ирташа с Каррашем отпустит: они наверняка голодные.
- Уже отпустил. Сейчас закончит и придет. Ты сам-то чего?
Белка пожала плечами.
- Я с утра успел перехватить кое-что. Не хочу пока. Тебе положить?
- Давай, а то второй день с пустым брюхом.
Она жестом фокусника вытащила откуда-то новую миску и без лишних слов поставила перед голодным Воеводой. Затем требовательно махнула эльфам, так же молча наполнила и их посуду. Внимательно проследила за тем, как постепенно оживают их лица, как начинают живее двигаться челюсти, как возвращается блеск в глаза и в них появляется осмысленное выражение.
- Кажется, я малость перестарался, - пробормотала она, незаметно покачав головой.
- Уж это точно, - тихо согласился Таррэн, шагнув к костру и осторожно обвив рукой ее талию. - Сколько лет прошло, а ты все так же ловко выводишь людей из себя. Я даже удивился.
- М-да. Талант, как говорится, не пропьешь. Только больно слабые они у нас. Ты в свое время поустойчивее оказался.
- Я - маг, малыш. Мне многому пришлось учиться самому, чтобы выжить. А они из другого поколения и совсем из другого мира. Пожалуйста, будь немного помягче, а то мы не доведем их до Леса.
Белка кивнула.
- Постараюсь. Просто сегодня я ориентировался на тебя - такого, каким ты был двадцать лет назад, но теперь, похоже, придется сбавить обороты. Торк… это немного осложняет дело, но другого варианта я не вижу. Они не должны почувствовать лишнего.
- О чем секретничаете? - заговорщицким шепотом осведомился Шранк, возникнув из пустоты возле другого уха своего Вожака.
Она насмешливо покосилась.
- Да вот, все думаю, когда же начнет действовать эльфийский дрейк?
- Какой еще дрейк? - насторожился Шранк
- Тот, который я случайно уронил в котел, когда готовил. Немного, пару веточек всего… интересно, он на тебе сработает?
От костра послышался слаженный звук упавших ложек, за которым наступило зловещее молчание. Перворожденные воззрились на опустевшую посуду, как на кровного врага, слишком медленно осознавая, что с такой дозы коварной травы, традиционно использовавшейся лекарями для лечения запоров, у них случится не только страшное расстройство живота, но и самая настоящая катастрофа. Причем, у всех сразу. Потом не вовремя припомнили, что сам Белик мудро отказался от ужина. Что Таррэн к нему еще даже не притронулся, а проклятая Гончая едва коснулась этой Торковой каши, но не успела даже пригубить…
Леди Мирена побледнела и в ужасе уставилась на свою миску.
