Елена Кароль - Заря в Академии Крови
Нет, я не буду ни обосновывать, ни что-то доказывать. Я просто сделаю свое дело и исчезну туда, куда и планировала. К морковке и на свободу!
— Сочти это глупой блажью калеки и уродины. Так, мы, кажется, немного отвлеклись от основной темы. О, и еще, пока не забыла. Не расскажешь мне, что это за руна на татуировке? Никак не пойму…
ГЛАВА 15
— Расскажу, обязательно. Но давай сначала поедим, я немного голоден, да и сил на ускоренную регенерацию уходит много. Мы ведь вечером идем на занятия, не забывай.
— О? Это на какие?
— На мои. Никто не освобождал меня как от практики, так и от лекций, а так как оставлять тебя одну чревато, то ты пойдешь со мной.
— Да я как бы и не против, но… — Более или менее взяв себя в руки, своей паузой я добилась, чтобы он заинтересованно приподнял бровь, и лишь тогда продолжила: — А не мог бы ты свои просьбы и планы озвучивать не так деспотично? Такое ощущение, что я не невеста, а как минимум заключенная, если вообще не рабыня.
Не собираясь сдерживаться в выражениях, я прекрасно понимала, с чего вдруг возникло подобное отношение, и собиралась сопротивляться всеми силами. Все мужики, а особенно нашей, орочьей расы, жуткие собственники, и стоит им ощутить хоть какую-либо, даже призрачную власть над тобой, как все, абсолютное все поступают одинаково — ни тебе свободы слова, ни тебе свободы передвижения, ни тебе свободы мысли.
Причем все это отчетливо читалось в глазах сидящего напротив мужчины, когда он проинформировал меня о планах на вечер.
А ничего, что это не настоящая помолвка, а блеф?
— Ты не рабыня.
— Я знаю. Но ощущения, знаешь ли… они такие.
— Извини, я постараюсь быть мягче.
Его слова стали для меня полнейшей неожиданностью, так что сначала я подумала, что ослышалась. И только когда он приступил к трапезе, я поняла, что он сказал то, что я хотела услышать, но, по сути, обещание ничего не значило. Постараться и сделать — не одно и то же. Я точно так же пообещала ему удержаться от лжи.
Да уж, неприятно получить идентичный ответ, неприятно.
Ай, и Дхар с ним! Не будет и не надо, потерплю. Тут у нас дело жизни и смерти, а я о степени доверия и свободы переживаю. А нет его, доверия. Как, видимо, и свободы.
И все же, несмотря на мои внутренние переживания и опасения о нашем дальнейшем взаимном сотрудничестве, это не мешало мне насладиться ноистине невероятным обедом. Никаких изысков, все просто, но невероятно вкусно.
Кажется, шаманы знают толк и в еде.
Клим, кстати, от нас не отставал — я спустила его на пол и пожертвовала одной из тарелок, куда наложила побольше калорийных вкусностей, не забыв добавить и сметаны, так что он смешно урчал и чавкал, иногда замирая, когда Закыр хмурился на очередной особенно громкий чавк. Ничего-ничего, это мой питомец, так что придется потерпеть. Сам сказал, что в этом деле мне виднее.
— Вина?
— А мне разве можно?
— Это столовое, к тому же бутыль я тебе не предлагаю, всего один бокал.
— Благодарю.
Он уже достал десерт, причем у меня почему-то закралось подозрение, что он консультировался с Вурдесом, и это не что иное, как молчаливое извинение. Торт со взбитыми сливками и вишней.
Когда-то я обожала вишню.
— Спасибо. — Задумавшись, я лениво ковыряла маленькой ложечкой сливки и многочисленные вишенки, одну за другой отправляя в рот. Вкус детства… — Очень вкусно.
— Рад. — Улыбнувшись первый раз за все время обеда, Закыр отсалютовал мне бокалом. — Не сочти за наглость, но позволь тебя поздравить. Поверь, не все так плохо, как тебе кажется. Пусть это и вынужденная мера, но зато теперь я за тебя спокоен и просто уверен, что все разрешится так, как хотим мы, а не убийца. — Отпив, Закыр поставил бокал и тут же заговорил о значении моей татуировки: — Так какая руна тебя интересовала?
— Все. — Не став скромничать, я отодвинула тарелки, поставила локти на стол и указательным пальцем левой руки начала указывать на все по очереди руны, оплетающие правое запястье. — Насколько мне известно, вот эта означает покровительство основателя рода. Эта — гарантию защиты от тебя лично. Эта — от сглаза и злых сплетен. Что означают остальные, которых тут еще с десяток?
— Примерно то же самое. Защиту и покровительство.
Слишком быстрый и расплывчатый ответ насторожил, и я тут же недоверчиво нахмурилась.
— А поподробнее?
— Не суть важно.
— Мне важно. — Недовольно поджав губы, я помахала рукой в воздухе. — Закыр, ты говорил о доверии, а сам уходишь от ответа. В чем дело?
— Зарина… — Его выдох был слишком шумным, чтобы продолжение могло меня обрадовать. Так оно, впрочем, и произошло. — Я пока не могу тебе это сказать. Ты либо обидишься, либо разозлишься. А тебе сейчас нельзя волноваться. Давай чуть позже?
— Нет, я хочу услышать ответы здесь и сейчас. Я не смогу сосредоточиться на работе, зная, что в любую секунду может произойти нечто, о чем знаешь ты, но не знаю я. Не люблю сюрпризов. Я предпочитаю знать правду, какой бы неприятной она ни была. Я пособник Темного, не забывай.
— С тобой забудешь.
И тут он снова откинулся на спинку стула и слегка прикрыл глаза, но вместе с этим внимательно наблюдая за мной. К чему?
— Я расскажу тебе сказку. Одну очень древнюю и странную сказку, а ты, пожалуйста, не перебивай. Хорошо?
— Хорошо.
Начало уже не обрадовало. Очередной древнейший шаманский обычай? Чур меня!
— Итак… жил-был шаман. Самый обычный шаман. Ворожил, призывал стихии, защищал род, охранял детей и урожай. Но был один как перст. И, казалось бы, странно ведь, и силен он был, и могуч, на внешность никогда не жаловался, как и на характер, да и отказов от женщин не было, ведь любая за счастье сочтет предложение шамана, но, видно, на роду у него было написано так и оставаться бобылем. Ни одна в душу не западала. А кто западали, надолго там не задерживались. И воззвал тогда шаман к покровителю рода с вопросом — почему? Уж и дети есть, и внуки, да все от не любимых да не единственных. Нет той, что душу согреет да смыслом жизнь наполнит. И ответил тогда покровитель, что не в том смысл жизни шамана, чтобы счастью личному предаваться, а в том, чтобы служить роду, но добавил, что раз уж невмоготу ему дальше в одиночестве пребывать, то даст он подсказку. И дал.
И-и-и?
Не решаясь перебивать, хотя желудок уже сжался от дурного предчувствия, я выразила нетерпение одним взглядом.
— Он рассказал ему, как узнать свою женщину. Именно свою. И пусть она с первого взгляда не покажется ему особенной, пусть даже на ней и со второго раза взгляд не задержится, и пусть с характером она будет не самым легким и внешностью не самой красивой, но в один прекрасный миг, когда он все-таки поймет, что слишком прочно она поселилась в его думах, то может он проверить свои догадки простейшим способом. Стоит всего лишь добавить в слова традиционной клятвы обручения несколько простых слов. И если у той, что согласилась, появится татуировка со знаком покровителя рода, да с тем, что желаешь ты сам, значит, она и есть. Та самая. Единственная. Ни одна другая даже татуировку не получит, ибо долг шамана перед кланом превыше его личного, но даже боги не вправе забирать у него его половинку. Ту, что останется с ним на века.
