Маргарита Гришаева - Работа под прикрытием
А я снова рассмеялась, и плакать тут же перехотелось.
— Вот так лучше, улыбка красит девушку гораздо больше, чем большие соленые капли, драматично скатывающиеся по щекам, — сморщила она аккуратный носик.
— Спасибо, Данька, — выдохнула я, снова прижимаясь к подруге и ощущая себя той маленькой девочкой, которой встретила ее когда-то.
— Тебе спасибо, Каська, что навестила, — ласково улыбнулась она. — Слушай, ты всегда была сообразительной девочкой, но такой оперативности я не ожидала. Вроде только писала, что никак тебе не выбраться, а тут на тебе — ночью примчалась. Я так и знала, щепотку криминальности в твоей душе ничего не изменит. Как была мелкая бунтарка, сбегающая из приюта, так и осталась. Теперь, правда, удираешь из более серьезного учреждения, и менее заметно, но все равно. Ох, свинина ты, — покачала она головой.
— Да нет, — поспешила я переубедить подругу. — Я сегодня хорошая, я с сопровождением к тебе прибежала, мне разрешили.
— Правда? — поразилась она. — И где же оно, сопровождение твое? — Она окинула взглядом площадь за моей спиной. — О, и так поняла. Это тот самый мужчина, который сейчас не особо довольным взглядом сверлит твой затылок.
Я вздрогнула от этого замечания, но отлипать от подруги не спешила. А Данька как раз склонилась ко мне и горячо зашептала на ухо:
— Касьена, только не говори мне, что это ради него ты платье выманила? Теперь понимаю, что тебя заставило надеть вот это, — легонько погладила она вышивку на моем лифе. — Черт, я тебе аж завидую, такого мужика отхватила, просто ах! — Она закатила глаза. — Если бы не мой Джейми, отбила бы, вот ей-богу! Но мое сердце принадлежит другому, так что ты можешь быть спокойна за свое, — пафосно закончила она и хитро усмехнулась.
Я же, вспыхнув до корней волос, притянула высокую подругу за шею.
— Во-первых, я никого не отхватывала, — злобно фыркнула я в ответ. — Во-вторых, за твое платье я еще отдельное спасибо выскажу, а в-третьих, этот самый мужчина, как я небезосновательно предполагаю, сейчас нас с тобой с удовольствием подслушивает, и за последнюю фразу тебе тоже будет индивидуальная благодарность.
— А почему все шишки мне? — возмущенно пробормотала подруга.
— Не переживай, ему свое фи я тоже выскажу.
— Тогда ладно, — успокоилась она. — Нет, серьезно — слышит? А с виду такой приличный. Мужчина! — неожиданно рявкнула она над моей головой, и мне захотелось заткнуть уши: и от ее громкого голоса, и от ощущения надвигающейся подлянки. — Забудьте все, что вы сейчас слышали. Это я не про вас говорила. Про другого поклонника. У Касьены их полно, так что не расслабляйтесь, — хитро подмигнула она мне, а я едва удержала руки, готовые сомкнуться на ее шее. — И вообще, греть ушки на женском разговоре неприлично. Стыд и срам вам.
— Если бы меня предупредили, зачем мы сюда направляемся, я бы не стал прибегать к таким некрасивым методам. — Ответ магистра прозвучал совсем близко.
Ой, значит, точно слушал!
— Ка-а-асс? — раздался над головой вопросительный голос подруги, поэтому пришлось взглянуть ей в глаза. — Ты что, правда даже не сказала ничего?
— Какая разница? — буркнула я. — Я попросила этого господина подбросить меня, и все.
Данька бросила на меня осуждающий взгляд, а я, фыркнув, зарылась носом в ее цветастую шаль, наслаждаясь чувством постепенно окутывающего меня покоя.
— Вы уж простите нашу девочку, она попала ко мне в руки слишком взрослой, поэтому правилам вежливости обучить ее не удалось, — расстроенно произнесла она, поглаживая меня по голове.
— Да нет, она еще вежливая. Поверьте, я встречал и наглее.
— Верю. Касьена, солнце мое, может, ты уже отпустишь меня, а то мы немного странно смотримся, — попросила Дана.
— Нет, мне и так хорошо, — вредно заявила я, еще крепче обнимая подругу.
— Вы мне не поможете? — раздалось над головой, и не успела я опомниться, как меня ухватили за талию и отцепили от подруги. Та облегченно вздохнула и потерла ребра.
«Не так сильно я тебя сжимала», — состроила я обиженную мордашку в сторону брюнетки, пытаясь выразить свои эмоции.
— Кастодия, потрудись напомнить, сколько тебе лет? — уперла она руки в боки, изображая грозную наставницу.
— Невежливо задавать девушке подобные вопросы, — вернула я ей фразу, когда-то брошенную мне.
— Исходя из этих слов, могу сделать вывод, что достаточно, дабы подобное поведение считалось недостойным, — продолжила она читать мне нравоучения.
— А сколько тебе лет, Даниэлла? — усмехнувшись, поинтересовалась я, за что получила полный возмущения взгляд. — Вот-вот, а я беру пример со старшего поколения.
— Ты все же нахалка, — погрозила мне пальцем Данька. — Надо было тебя еще в детстве пороть за вредность, авось сейчас бы была ангел, а не девочка.
— Вот еще, ты бы не посмела, — хохотнула я в ответ. — Это насилие над детьми. Да у тебя бы и не вышло, я же кусала и дралась тогда будь здоров.
— Да уж, хоть от этой привычки тебя отучили, и то радость, — обреченно вздохнула она. — Как вам наш маленький экспромт? — бросила она через мою голову.
— Впечатляюще, — усмехнулись над моим ухом, и я осознала, что все еще стою в объятиях Бриара. — Хотелось бы увидеть пьесу целиком.
— Извиняйте, данный спектакль уже снят с репертуара. Касьена, если ты поняла мои тонкие намеки, то продемонстрируй, пожалуйста, что хоть какие-то правила приличия мне удалось запихнуть в твою голову, и представь нас, — попросила Данька, широко улыбаясь магистру.
— Достопочтимая госпожа Даниэлла Орнелли, позвольте представить вам господина главного дознавателя городской стражи Дамиана Бриара, — расшаркалась я.
Тут подруга слегка взбледнула и бросила на меня встревоженный взгляд.
— Во что ты вляпалась? — тут же нахмурилась она, а я слегка растерялась.
С чего такая реакция?
— А почему сразу подозрения? — осторожно уточнила я.
— Не просто же так тебя на нашу встречу сопровождает такая важная личность, — бросила она взволнованный взгляд поверх моей головы. — И еще тебе по какой-то причине запретили покидать академию. Из всего этого можно сделать определенные выводы: тебя либо наказывают за проступок, либо защищают. И мне, откровенно говоря, не нравится ни один из этих вариантов. Так просветите меня, пожалуйста, господин Бриар, какая из предложенных мной версий верная, потому что мелкая, как всегда, промолчит, — обеспокоенно попросила она.
— Обе, — коротко, но честно ответил он.
— Ох, Касс, — печально вздохнула она. — Как же ты так? Вроде посмотришь, такая тихая, даже забитая девочка, а копнешь глубже, так тайн и проблем не оберешься… Когда у тебя чувство самосохранения очнется? — вопрошала она меня.
