Возрождение. Забытые боги (СИ) - Анифер Екатерина Анатольевна "Путешественница"

Туфли начали пропитываться влагой. Одного взгляда на пол хватило, чтобы отбить всякое желание глядеть туда. Впрочем, как и на жертвенник, откуда невидяще смотрела оторванная женская голова. Я запустила ногти в ладони, чтобы не заорать. Взгляд заметался по храму, пытаясь отыскать хоть один реальный предмет в этом воплощении кошмара. И нашёл. Я не могла поверить своим глазам: на троне сидел мальчик лет семи-восьми и немигающее смотрел на меня. Красные волосы напоминали скорее кровавый поток, находящийся в непрерывном движении. Неестественная бледность и худоба только подчёркивали бездонные провалы огненных глаз, цвет которых менялся от бледно-синего до тёмно-красного.

— Сама пришла… — прошелестел тот, — ответить за ошибки предков.

Мир покачнулся, потерял чёткие очертания и замедлил своё движение.

— Фе-фе-фе, какая гадость! Я целовался с парнем!! — Мирайя тыльной стороной ладони вытер губы и скривился. Он, конечно, мог бы побеседовать с этим светлым, но времени просто-напросто не было.

«Узнает кто — засмеют, — мрачно подумал он, но тут же одёрнул себя: — Ладно, не время себя жалеть. Пусть мне досталась сумасбродная девица, готовая отказаться от своих слов, но я-то начатого дела никогда не бросаю. Ей ещё своего демона вызволять предстоит, а для этого девушке нужно выжить. Да и за демона, чувствую, она мне скажет отдельное спасибо. Ничего, я тоже могу быть злопамятным, так что из кожи вон вылезу, но вытяну её хранителя… хе, хранительницу из межмирья. К тому же, спасая Елену, я смогу насолить этому красноволосому извергу, а ради этого я готов стерпеть характер девчонки и простить её последний выбрик. Ага, а вот и комната Алекса».

Мирайя сконцентрировался, меняя облик, и быстро оглядел себя со всех сторон. Вроде, всё в порядке.

Феникс лежал на кровати, закинув руки за голову, и бездумно смотрел в потолок. При появлении Мирайи в облике Дениса он поспешно сел. Не давая ему раскрыть рта, мальчик протянул Алексу кулон, как можно небрежнее сказав:

— Странник, меня Елена просила передать эту штуку тебе.

— Это разве не её украшение? — удивился Странник, повертев украшение в руках.

— Её, но она попросила, чтобы оно некоторое время побыло у тебя. Э-э, не, не в кольце. Ты должен носить его при себе. В кармане, там, но лучше на шее.

— А почему она сама мне его не отдала? — недовольно поинтересовался феникс.

— Ей принесли какую-то записку, и она, взволнованная, поспешила в тот храм, где мы были вечером.

— Записку, говоришь? — Странник ещё больше помрачнел.

— Да, но её поведение было странным. Будто там что-то нехорошее сообщалось. Может, сходим, проверим?

— И помешаем её свиданию? Ну уж нет. — Феникс небрежно запихнул кулон в карман штанов, отчего Мирайю слегка перекосило, и собрался вновь лечь, но хранитель схватил его за рукав и умоляюще заглянул в глаза.

— С таким выражением лица на свидания не ходят. Ну пошли, чего тебе стоит? А вдруг Елена в опасности? Вот только не надо говорить, что она сильная и сама со всем разберётся, — быстро продолжил Мирайя, видя, что Странник собирается спорить. — Это просто хрупкая девушка, которая, в придачу, запуталась в себе.

Удар обжёг руку, и что-то с дробным стуком поскакало по полу. Я стояла в кромешной тьме и силилась хоть что-нибудь понять. Где я? И почему здесь так темно?

— Что это на тебя нашло? — раздался над ухом обеспокоенно-раздражённый голос Странника. — Решила спровоцировать политический скандал, а то и войну? Пошли отсюда.

Алекс подхватил меня на руки и вынес из кромешной темноты. Только когда он оказался снаружи, я вспомнила, что произошло. Этот красноволосый псих чуть не убил меня! А Дефансер даже не попытался ему помешать, хотя вполне мог… Я всхлипнула и прижалась к Алексу, ища защиты и утешения, но вскоре отодвинулась и попросила:

— Поставь меня, пожалуйста.

— Зачем?

— Нельзя это чудовище оставлять здесь.

Я достала розу, нашпилила на неё лоскуток ткани и подожгла. Мини-комета прорезала темноту помещения и ушла в стену. Как и во время праздничного вечера, все поверхности были покрыты мягкими коврами и тяжёлыми драпировками. Сухими и легко воспламеняющимися.

— Зачем ты это сделала? — недоумённо поинтересовался парень.

Я прижалась к Алексу, почувствовав, что меня сотрясает мелкая дрожь, и неотрывно смотрела в провал входа. Прожорливый огонь моментально разбегался во все стороны. Но достаточно ли одного пламени, чтобы очистить это место от столь жуткого создания? Будто в ответ на мои мысли, изнутри раздался леденящий кровь крик.

— Что это? — вздрогнул Алекс. — Там же никого, кроме тебя, не было.

Похоже, огня будет достаточно, — решила я, после чего схватила феникса за руку и потянула его за собой, прочь от этого страшного места.

— Пошли отсюда, это призраки прошлого. Пошли-пошли. Нас по головке не погладят, если узнают, что мы учинили пожар.

Известие о пожаре распространилось быстро и вызвало настоящую панику среди семийцев. Похоже, это здание было у них чем-то вроде культового места. Правда, для чего оно служило, я так и не добился. И, подозреваю, хозяева сами имели об этом весьма смутное представление. Пожар потушили за полночь. Причём потушили — это громко сказано. Скорее, там уже нечему было гореть — здание-то каменное — и огонь сам постепенно сошёл на нет.

Когда суматоха немного утишилась, я решил заглянуть к Елене, проверить, всё ли с ней в порядке, а то мало ли что. Заодно хотелось выпытать: зачем она учинила пожар, и кто же там всё-таки сгорел. Каково же было моё удивление, когда я застал девушку в походной одежде, собранную и сосредоточенную. Она стояла посреди комнаты и что-то вспоминала или над чем-то глубоко задумалась. Меня она даже не заметила.

— Елена, что случилось?

Девушка вздрогнула.

— Алекс, ты меня напугал. Ничего… — перехватив мой скептический взгляд, она пошла на попятную. — Ладно-ладно. Только не надо на меня смотреть, как будто мне пора в психушку. Всё просто и тривиально: я ухожу.

— Куда? — растерялся я. У неё ведь нет дома, и семья Повелителя является самыми близкими существами в этом мире.

— Не знаю. Присмотри за Денисом, ладно? — Елена просительно глянула мне в глаза.

— Но почему? — никак не мог прийти я в себя.

— Столкнулась кое с кем. И больше видеть его не желаю. — Елена с омерзением передёрнула плечами. Она старалась казаться сильной и уверенной, но в её взгляде слишком часто мелькала растерянность. Поэтому я, даже не задумываясь о последствиях, сказал:

— Я пойду с тобой.

— Алекс, не глупи. Зачем тебе бадяться неизвестно где и непонятно зачем?

— А тебе? — поинтересовался я. — ведь остальной мир для тебя тоже чужой.

— Мне? — задумчиво протянула девушка, то ли не зная, как ответить, то ли не желая говорить правду. — Интересный вопрос. Я пойду искать свою судьбу, тем более, что я давно уже слышу её зов.

— Так значит слышишь?

— Да, слышу, — как-то враждебно отозвалась Елена.

Мне очень не хотелось вновь оказаться в глупом положении, но терять эту девушку мне не хотелось ещё больше, поэтому я шагнул к ней, прижал это хрупкое тело и выдохнул, стараясь не думать о реакции Елены:

— А я, похоже, свою судьбу уже нашёл.

Помощник жреца в храме Пророка стёр со стоящей в углу статуи пыль, окинул взглядом помещение, проверяя, всё ли в порядке, и тихо вздохнул. Совсем забыли фениксы своего бога. Вот уже несколько сианов храм посещают только по большим праздникам. Бог молчит, и о нём постепенно забывают. А ведь летописи рассказывают, что раньше ни одно крупное решение не обходилось без согласия Пророка. Сейчас в храме лишь жрец да его помощник, причём первый явно не дружит с головой, если осмелился подобным образом воссоздать убранство некогда кровавого бога. Вот и он. Лёгок на помине. Помощник жреца поморщился и поспешил к выходу. Этот каждодневный ор ему уже набил оскомину. Неужели нельзя понять, что бог может услышать слова, обращённые шёпотом или даже про себя. Совершенно незачем орать так, что слышно за полшарина.