Последний ученик магистра - Корж Сергей

– Где удобства?

– Здесь же, в номере, ваша милость, в конце коридорчика. Там же купальня, горячую воду принесут по первому требованию.

Слава Матери, столица знала, что такое канализация и водопровод.

– Тогда записывай.

– Минуточку, ваша милость, я представлю вам слугу, который закреплен за этим номером. Лойм, подойди сюда. Господа, представляю вам слугу, только он имеет право зайти в номер с вашего разрешения, он закрывает при вас номер, если вы уходите, и открывает его, когда вы придете. Только он приносит в номер еду и вино, только он чистит вещи и обувь, он же оказывает бесплатно другие услуги. Расчет за номер у нас принято платить авансом.

– Держи золотой, когда он закончится, зайдешь. Лойм, записывай или запоминай, мне все равно. Портного, сапожника, два ведра горячей воды, легкую закуску, бутылку вина. Эту одежду, что на нас, вычистить, ту, которую мы достанем, – погладить. Вот тебе серебряк для придания скорости исполнения заданий, и, я тебя прошу, не разменяй его на удар в ухо.

– Все будет исполнено в лучшем виде, ваша милость.

Когда портье и слуга при номере ушли, мы достали свои костюмы. По дороге от ворот до крыльца я успел присмотреться к столичной моде. В общем, все то же самое, только материалы ярче да перьев и кружев больше. Сшитый в Рабате костюм меня устраивал, надевал я его всего пару раз, но на всякий случай решил заказать себе такой же. Народ тут наверняка горячий, дуэлей не избежать, порвут, порежут, не в чем будет сходить мокко выпить.

– Выбирайте себе спальню, Лир.

– Если вы не против, я возьму себе левую спальню, мне хочется тишины и спокойствия, давненько я не совершал такие путешествия, устал я почему-то. А вам, молодому, пусть достанется спальня с балконом.

– Я не возражаю. – В этот момент в дверь учтиво постучались. – Кто там?

– Вода, ваша милость.

– Заноси.

Лойм внес два ведра кипятка, вернулся и сказал:

– Портной и сапожник будут через час. Я могу забрать ваши костюмы в глажку?

– Да, забирай. После визита портного и сапожника не забудь принести закуски и вино.

– Как можно, я свою службу знаю.

– Свободен пока.

Я пошел мыться и бриться, Лир в ожидании своей очереди присел отдохнуть. Ведра кипятка мне, по старой памяти, хватило на все. Глянув в никудышное гостиничное зеркало, я достал свое; со временем я научился бриться местной бритвой без последствий для лица. Переоделся в шелковое белье и вышел в зал. Лир дремал, сидя на стуле за столом.

– Идите мыться, Лир, скоро придут мастера, надо бы и вам заказать новый костюм.

– Пока вы купались, я задумался над одним вопросом, Сьерж. Вы ведь Сьерж Рэй ван Орж?

– Да, и не скрываю этого.

– Да я не об этом, Сьерж. «Мокко Рэя» имеет к вам отношение? Просто так ввести фамилию вана в название товара не рискнул бы ни один торговец. Значит, он получил на то ваше разрешение. Или кто-то из ваших родственников дал такое разрешение?

– Не ломайте себе голову, Лир. Да, это я дал пару рецептов приготовления мокко. При условии, что один из них назовут моей фамилией. В одном старом манускрипте нашел рецепт и поделился им с хозяином кондитерской в Рабате. Видимо, дела пошли в гору, и он решил перебраться в столицу. Кстати говоря, от каждой проданной чашки моего мокко мне обещана доля. Интересно, сколько там накапало?

– Я с вами путешествую два месяца, Сьерж, и ни разу не видел вас читающим манускрипты. А вот шпагу и сатур вы держите в руках ежедневно.

– Как-то один милосердный брат, залечивая мне шишку на голове, сказал такую фразу, которую я переадресую вам: «От многих знаний многие печали». Расшифровать?

– Нет, я понял, незачем умножать мои печали.

Еще через полчаса Лойм привел мастеров и принес поглаженные костюмы, я переоделся, крутнулся перед портным и сказал:

– Такой же, – и немного подумав, добавил: – Два.

– Но позвольте, ваша милость! Такое, возможно, модно там, откуда вы приехали, но в столице вас не поймут. Где, я вас спрашиваю, рюши, бантики и кружева? И что это за цвет? Нет, такой видный молодой человек, и так невзрачно одет. Материал и крой хорош, сшито отлично, но ведь не бросается в глаза! Да вас не заметит ни одна дама.

– Мастер, мне сшейте так, как я вас попросил, я дал обет нашей Матери – покровительнице всего живого, что не надену ничего яркого, дабы не соперничать с ней блеском одежды. А вот этому вану, – Лир, как раз вышел из купальни, – можете предложить все ваши варианты, тут я надеюсь на ваш опыт, выберете ему что-нибудь достойное.

– Погодите, Сьерж! Вы хотите сказать, что ваша мастерская изготавливает такие зеркала? Вы знаете, сколько оно стоит?

– Во-первых, не изготавливает, а мой управляющий перекупает их у одного мастера в Орже, во-вторых – да, я знаю, сколько стоит такое зеркало, около полутора сотен золота. Но мы отвлеклись.

– Нет, Сьерж! Я точно помню, вы сами говорили.

– Лир, – перебил я старика, – помните, я говорил вам про многие печали? Вы как никогда близки к ним.

– Теперь вы, мастер, – обратился я к обувщику. – Что можете предложить из имеющейся обуви для этого костюма? Если нет готовой, я доплачу за скорость изготовления.

– Есть нужная пара, ваша милость. Вы ведь всадник, много передвигаетесь на лошади?

– В общем, да. Но нужна еще одна пара обуви для пеших прогулок.

– Такую придется шить, готовой нет.

– Сколько времени это займет?

– К утру будет готово, ваша милость.

– Цена?

– Четыре серебра пара, ваша милость.

– Вот тебе за готовую пару, пусть ее несут, за вторую рассчитаюсь завтра.

– Дозвольте снять мерки?

– Снимай, – разрешил я и повернулся к Лиру: – Что у вас там? Вы выбрали?

– Как вы считаете, Сьерж, это не слишком для такого старика, как я?

– Отлично! Таких костюмов изготовьте тоже два, но разных цветов. Что у вас с обувью, Лир? Пока мастер здесь, заказывайте.

Наконец мерки были сняты, сроки исполнения оговорены, авансы заплачены, довольные мастера ушли. Лойм привез на специальной каталке несколько тарелок с салатами, холодным мясом, хлебом, бутылку вина и пару бокалов. Расставил все это на столе, открыл бутылку и встал в сторонке в ожидании распоряжений.

– Скажи, Лойм, в кофейне вечером бывают свободные столики?

– Крайне редко, ваша милость.

– Возьми этот медальон, сходи к хозяину кофейни, покажи его ему и скажи, что я буду у него вечером. Пока свободен.

Слуга удалился.

– А давайте выпьем, Лир, за успех нашего предприятия, – обратился я к задумавшемуся партнеру.

– Сьерж, я точно помню…

– Три тысячи хрогов, Лир! Вы знаете такое слово – тайна? Не все, о чем я говорю с вами, должны знать окружающие! Это вам понятно? Итак, я предложил тост за успех нашего предприятия, вы его поддерживаете?

– Да-да, конечно, Сьерж, вы меня простите, действительно тут я опростоволосился. Стар стал, перестал, как говорится, курей топтать. Может, вы напрасно надеетесь на меня? Справлюсь ли я с вашими заданиями?

– Лир, я же вас не в атаку бросаю и не Королевский банк грабить, а своим присутствием внушать нашим будущим служащим, что хозяин бдит и в случае чего спуску не даст. Просто придерживайте язык за зубами. Сказанное слово – как птица, вылетит – не поймаешь.

Выпили, закусили, помолчали. Я наполнил бокалы еще раз, пригубил свой, смакуя превосходное вино, поставил бокал на стол и продолжил: – Рано или поздно я попаду в академию. Не знаю точно, но, по словам одного знакомого мага, поступив в нее, я выпаду из местной жизни на десятилетие. Думаю все-таки, какая-то связь возможна, поэтому я хочу устроить вас, наше дело и только потом отдаться науке. Разговоры о моем прошлом, о подозрительной осведомленности в различных сферах жизни только возбудят излишнее внимание к нам. И хорошо если нас заметят дружественные нам силы, а если недружественные? Без друзей, без связей, одной шпагой не отбиться, и даже вдвоем мы долго не продержимся. Поэтому надо искать друзей и покровителей, налаживать связи. Вот этим мы и займемся с завтрашнего дня. Пейте и закусывайте, Лир, до ужина еще далеко.