Песнь войны (СИ) - Карпов Илья Витальевич

Наёмника бросило в холод. Он прислушался — и точно. Если до этого трели пернатых органично вплетались в шум листвы, стрёкот сверчков и прочие лесные звуки, то теперь они были слышны отчётливо и сильно выделялись.

— Уфодим. Фефяс! — резко сказал Таринор.

— Ох, лучше ничего не говори, а то я снова буду по земле кататься, — ответил Тогмур.

— Пфтицы! Они внают, фто мы вдефь!

— Что нам птицы-то сделают…

— Эльфы! Эльфы внают! Надо вернутьфя на тропфу. — наёмник быстро зашагал туда, откуда ещё некоторое время назад они неслись, сверкая пятками.

— Там же пчёлы! — испуганно воскликнул Иггмур.

— Пфлевать! — отрезал наёмник, не оглядываясь. — Нувно вернутьфя, а то ваблудимфя.

Теперь впереди шёл Таринор. За ним следовал настороженный Тогмур и вглядывался в окружающий лес. А позади семенил испуганный Иггмур, вжав голову в плечи. Они уже немало прошли, когда рыжий взял наёмника за плечо.

— Слушай, Таринор, мы уже должны были прийти обратно. А тут ни улья, ни дерева, ничего. Сплошной лес, — в голосе Тогмура был слышен плохо скрываемый страх. — А вдруг эти россказни правда, и мы теперь не найдём выхода?

— Ефли мы фвернём, то тофьно ваблудимфя, — стараясь не терять самообладания, ответил наёмник.

Непросто говорить уверенно, когда губы больше напоминают оладьи, но он и сам понимал, что Тогмур, скорее всего, прав. Они и в самом деле заблудились.

— Фёрт бы ваф пфобврал ф вафым мёдом… — тихо сквозь зубы процедил наёмник, как вдруг из-за пазухи выпал серебристый листок.

Таринор попытался поймать его на лету, но он полетел в сторону, будто подхваченный ветром. Наёмник дёрнулся в ту сторону, а листок полетел дальше. И тут его осенило: ветра-то нет. Воздух был неподвижен, как в склепе. Селименора…

— Ва мной, — коротко сказал Таринор. — Я внаю путь.

Братья последовали за ним без лишних вопросов. Тогмур побледнел, и его румяное лицо теперь выглядело нездоровым.

— Не бойся, братишка, — раздался голос Иггмура. — Мне тоже страшно.

— И вовсе я не боюсь, — огрызнулся тот. — Сейчас Таринор нас выведет. Он дорогу знает…

Наёмнику тоже хотелось верить, что он знает дорогу и это действительно знак богини. И что целью она имеет именно вывести их на тропу. Наверное, если бы не опухшее покрасневшее лицо, он бы сейчас тоже выглядел испуганным. Наконец, перелетев через кусты, листок приземлился на вытоптанную травяную тропинку. Перекатившись в сторону, он замер. «Туда, стало быть, и пойдём. Спасибо тебе, среброокая», — подумал Таринор. Он спрятал листок обратно и облегчённо вздохнул.

— Феперь вперёд. И никаких офтановок, пфёл и мёда! Фторой раф мовем и не выйфи…

Дальше дорога проходила в молчании. Даже успокоившийся Тогмур ни говорил ни слова, а только мычал под нос какой-то незатейливый мотив. Но Таринора смущали не смолкавшие птичьи трели. Конечно, он не был большим знатоком, но звучали они как-то беспокойно. Наёмник старался гнать эти мысли прочь, но тревога не покидала разум, заставляя биение сердца походить на конский галоп. Вскоре к этому прибавилась паранойя: в причудливых чащобных узорах ему то и дело мерещилось движение. И если раньше он думал, что лес за ними следит и внимательно изучает, то теперь ему казалось, будто за каждым стволом пряталось по эльфу, а сами деревья были готовы разорвать их ветвями на части. В памяти всплыл момент собственной смерти. Таринор будто снова ощутил ту нестерпимую боль, ужас и отчаяние…

— Да уж, здорово тебя покусали, — усмехнулся Тогмур. — Я б тебя и не признал теперь.

— Угу. Вдорово, — буркнул в ответ наёмник.

— Ну, я так считаю, раз всё кончилось хорошо, то и нечего обижаться, правда?

— Ефё нифево не коньфилофь. Коньфифя, когдва мы ив лефа выйвем. Вывыми.

— Ну, уж в этом я не сомневаюсь. Мне как-то старый Эйвинд сказал: молния дважды в одно место не бьёт. Мол, если раз из передряги выбрался, то уже бояться нечего. Только не пойму, причём тут молния…

Таринор ничего на это не ответил. Только подумал, что в его случае, видимо, молния обозлилась и решила бить, покуда не оставит от наёмника горстку пепла…

Вдруг лесной шум прорезал крик незнакомой птицы. Таринор застыл как вкопанный, братья тоже остановились. Похожий на пронзительный свист, звук повторился трижды и стих.

— Это ещё что? — испуганно спросил Тогмур.

— Фо, фево я и воялфя… — настороженно ответил наёмник.

Он поглядел по сторонам: с обеих сторон от тропинки к ним приближались фигуры. Эльфы. Кто-то из них обнажил клинки, кто-то натягивал тетиву лука, а у двоих были длинные копья-рогатины.

— Не февелитефь, — процедил наёмник. — Вабудьте моё имя.

— Чего? Зачем это?

— Профто вабудьте моё имя, — продолжал Таринор с той же интонацией.

Эльфы были слишком близко, чтобы объяснять дальше. Оставалось надеяться, что Тогмур послушается. И Иггмур тоже… Тем временем лесные эльфы уже окружили их. Остриё копья застыло на расстоянии вытянутой руки от лица наёмника.

— Люди, — сказал один из них, темноволосый. — Северный народ. Что же вас сюда привело? Вняли советам наших ледяных братьев?

— Никому мы не внимали, — ответил Тогмур. — Просто идём на юг.

— В таком случае, зачем вы потревожили лес? — продолжал эльф. Его холодная интонация и решительное лицо показалось наёмнику смутно знакомым.

— Так мы случайно. Не хотели никого тревожить. Я вообще здесь впервые.

— Тогда назовите хотя бы одну причину, почему мы не должны убить вас на месте? Подобные вам калечат древа и проливают кровь. Этот лес помнит топоры ваших предков, я чувствую его ненависть к вам.

— Мы фотим к вам прифоединифьфя! — неожиданно сказал наёмник. — Я флыфал, люди идуф к вам.

— Я не разберу ни слова из речи этого калеки, — презрительно ответил эльф.

— Он говорит, примкнуть к вам хотим, — нашёлся Тогмур.

— Что ж, в таком случае, я сохраню вам жизнь. — улыбнулся эльф, — Нам нужны люди. Gerige lau!

После этих слов копья опустились, стрелы вернулись в колчаны, а мечи в ножны.

— Прошу отдать ваше оружие. Вам оно не понадобится.

Тогмур хмуро посмотрел на Таринора. Тот кивнул и отдал меч в ножнах, после чего рыжий с неохотой протянул эльфу топор.

— А он? — эльф кивнул на Иггмура.

— А у него оружия нет, он и сам не промах. Только палка, спину чесать. Но вы не бойтесь, он парень добрый.

Эльф недоверчиво поглядел на гиганта, а тот попытался изобразить на лице улыбку.

— Нам будет полезен такой могучий союзник, — натянуто улыбнулся эльф. — Прежде чем мы отправимся, назовите ваши имена.

— Я Тогмур, это мой братец Иггмур. А это Та… — получив толчок в бок, рыжий осёкся. — Тальберик. Наш общий друг. Глуповатый малый и большой любитель мёда.

— Вижу, вашему другу досталось. Будет неповадно впредь разорять пчелиные гнёзда.

— Вот-вот, — ухмыльнулся Тогмур. — Я ему так же говорил.

Наёмник подумал, что, если бы не опухшее лицо, ему бы вряд ли удалось скрыть недовольную гримасу.

— В таком случае, назовусь и я, — произнёс эльф. — Моё имя Нолдир. Добро пожаловать в Гвельморн или, как его называют иначе, Северную пущу.

Глава 14

Архимаг Вингевельд сидел у костра и грел морщинистые руки. Над его головой раскинулось бескрайнее звёздное небо, а позади едва слышно журчали воды Серебряной, крупнейшей реки Южного края, отделяющей их от Озёрных земель. Ночь выдалась прохладной, так что он подбросил в огонь веток из лежащей рядом кучи валежника. Если бы кто-то увидел его сейчас, то непременно удивился бы, как старику в одиночку удалось притащить столько хвороста. Впрочем, вскоре этот кто-то убедился бы, что архимаг был совсем не один.

Из темноты медленно вышла человеческая фигура, в которой Вингевельд узнал гробокопателя Мальва. Его пустые глазницы глядели в никуда, а из отвисшей челюсти не доносилось ни звука.

— Неужели уже готово? — улыбнулся архимаг. — В этот раз справились даже быстрее. Пожалуй, стоит пересмотреть вопрос о вашей обучаемости…