За пределами официальных хроник - Коллектив авторов

— Вы уверены, что он был мертв?

— Абсолютно, доктор. Мертвее не бывает.

— Можете звать меня просто Виктор. Наверное, стоило раньше вам об этом сказать, но я побоялся, что вы не поверите, лейтенант.

— Не поверю чему? Тогда уж зовите меня Мариус и давайте на «ты».

— Теда действительно упоминала кое-что странное. Как раз про момент нападения. Она точно помнит, что поцарапала напавшего, но клянется, что спустя пару минут царапины исчезли.

На лице Элиаде отразился целый поток эмоций, от облегчения, к недоверчивому изумлению и, наконец, полному ступору.

— И что это значит? — Выдал он хрипловато.

— М-м-м-м, как тебе сказать… Звучит дико, но похоже наш маньяк не совсем обычный человек.

— В каком смысле не совсем?!!

— В каком? Послушай, от тебя что, часто уходили застреленные люди? Или ты знаешь кого-то, у кого царапины заживают прямо не глазах?

— Я — нет? А ты, похоже, знаешь, если можешь так спокойно об этом говорить.

— Ну, в самом деле я уже о подобном слышал, Мариус.

— Хех, от пациентов должно быть?

— Можешь иронизировать, но боюсь, некоторые из них считали себя сумасшедшими только потому, что иначе не могли пояснить увиденное. А ведь возможно они были здоровыми людьми, понимаешь?

— Звучит жутковато. Прости, Виктор, я просто перенервничал вчера. Да и такое не каждый день услышишь. Не могу поверить, что все это происходит на самом деле. Если бы не увидел своими глазами… Мне ни за что не поверят. — Мариус сокрушенно покачал головой. — Как же мне его остановить?..

— Точно не пулей. Когда Теда рассказала мне кое-какие подробности, я начал подозревать, что уже слышал о подобном.

— Но кто он такой? Или что такое?

— Не знаю. Точно не знаю. Боюсь, в полиции и вправду никто не поверит, но у меня было время подумать, что можно сделать. Если ты не против сотрудничества.

— Я против? Я даже никому рассказать не могу толком, что происходит. Да и сам не очень понимаю. Так что я готов принять любую помощь. Если у тебя есть какие-то соображения — выкладывай.

Из госпиталя лейтенант вышел со странно смешанным чувством уверенности и крайней степени озадаченности. От того, что есть кто-то, кто внимательно выслушал его соображения, поверил в историю с выстрелом и изъявил желание помочь — стало намного легче. С другой стороны все это было настолько невероятно, противоестественно и, если это действительно правда, даже пугающе. Мысль о том, что в городе бродит вооруженный маньяк, которого невозможно убить, оптимизма не внушала. В какой-то момент Мариус даже пожалел, что влез в это дело, но тут же мысленно дал себе подзатыльник — что бы там ни было, а его работа защищать людей. Не в первый раз в его жизни возникают ситуации, коварно подсовывающие морально-этические и профессиональные дилеммы. Но с подобным, без сомнения, Элиаде сталкивался впервые. Хотя, поразмыслив, он пришел к выводу, что в сущности ничего не изменилось — преступника надо найти, поймать и обезвредить. Пусть даже кое о каких обстоятельствах придется умолчать, а кое-где смухлевать. Главное — результат. Оставалось надеяться, что Виктор, как профессионал, свое дело знает и плохого не посоветует.

Для начала нужны были доказательства. Доктор был согласен, что раз маньяк решил напасть, значит, он подобрался достаточно близко. Константина уже работала над списком жильцов, благо их там было не так уж много. Катунеску смилостивился и дал добро на повторный осмотр района, поверив, что Элиаде мог только ранить нападавшего.

Возвращаясь к месту инцидента Мариус не надеялся найти там самого преступника, ему нужно было «логово зверя».

Слишком долго искать не пришлось, но найденное повергло в шок. Видимо, маньяк спешил покинуть убежище, так что не успел или просто не захотел замести следы. Эван Каспари. Теперь Мариус знал имя. И еще он узнал, что не ошибся в своих предположениях, по крайней мере, в большой их части. Пропавшего мужчину, работника Архитектурного института он тоже нашел. В стареньком холодильнике Каспари. Зрелища разделанного человеческого тела не выдержал никто, молоденький патрульный, тот самый, что приехал на вызов, был бледнее больничной простыни и, казалось, вот-вот лишится чувств. Да и сам Элиаде ощущал себя не лучше. Таким с Лолой точно не поделишься. Стоило только подумать, с каким чудовищем он имеет дело, как кишки скручивало судорогой. А ведь еще немного и лейтенант вполне мог бы занять свое место на полке. Не слишком привлекательная перспектива.

Теперь уже никому не приходилось ничего доказывать и внушать. В доме и во дворе вовсю работали эксперты. По городу объявили план «Перехват», впрочем, несколько запоздало. В эту меру Элиаде верилось с трудом, если маньяк так долго проворачивал подобные уму непостижимые зверства и не попался, то попытка выловить его за пару часов было несколько самонадеянной. Почему-то Мариус был уверен, что поимка Каспари — это дело, которое только он может и должен довести до конца. И помочь здесь мог Виктор Мирч, которому, похоже, было известно больше, чем он говорил.

В этот раз доктор позвонил сам, узнать, что они нашли. Мирч был впечатлен, но не слишком удивился, кое-что в его интонации заставило Мариуса насторожиться.

— Возможно, я ошибаюсь, но лучше тебе быть в курсе. Для типов, подобных Каспари, это перестало быть просто игрой, которую можно прервать. Ты бросил ему вызов, понимаешь? Он должен показать, кто тут жертва, а кто охотник, довести начатое до конца.

— Думаешь, он снова попытается меня убить?

— Не исключено.

— На его месте, я бы уже бежал из города. Он ведь догадался, что его будут искать.

— Но он — не ты. Он вас не боится. Конечно, Каспари не попрет на тебя в открытую, он слишком осторожен. Не хочу тебя пугать, но ты в опасности. Возможно, твоя семья тоже. Будь готов в любой момент.

— Звучит не слишком оптимистично. — Мариус надеялся, что его голос не очень заметно дрожит. — Считаешь, все на самом деле так серьезно?

— Просто хочу, что б ты не расслаблялся. Еще ничего не кончено.

— Я знаю. Если он будет охотиться за мной — тем лучше, так мы сможем его поймать.

— Это наш шанс. Но тебе придется побыть в шкуре мыши, ты готов?

— Мне это жутко не нравится, но я готов. Жена уедет из города уже сегодня, к матери.

— Отлично. Уверен, скоро все закончится.

— Так или иначе, да. И спасибо за помощь, Виктор.

— Не за что. Держись.

Лейтенант положил трубку и зажмурился. В висках стучало. Надо было как-то помягче пояснить Лоле, что ей надо уехать и при этом не слишком ее напугать. Надо было взять себя в руки и собраться с мыслями. Очень много чего надо было, но на самом деле больше всего хотелось просто сбежать куда-нибудь в тихое, спокойное место и, наконец, как следует отоспаться.

— Константина! Пошли машину к моему дому. Да, прямо сейчас. И принеси мне, пожалуйста, еще кофе.

Круг сужался, еще пару витков и можно будет поставить точку. Я надеюсь. Сейчас, после разговора с лейтенантом, еще острее стало ощущаться, как он все-таки уязвим перед Каспианом. Как, впрочем, и любой смертный перед одним из нас.

Может, было бы честнее вызвать братца и попытаться остановить его старым добрым методом. Но я не уверен, что смогу его победить. Не уверен на сто процентов. А если я проиграю, его уже никто не остановит. Это доводы труса, да? Может быть, но я не хочу, что бы моя сила досталась этому существу. И мне будет гораздо удобнее, когда Всадник перестанет мотаться неизвестно где, заставляя вздрагивать от каждого нового Зова.

Если откровенно, будь то Элиаде, Теда или кто-то другой, но здесь они всего лишь средство для достижения цели. И мне действительно не хочется, чтобы они пострадали, как бы лицемерно это ни звучало.