Художник кошмаров 2 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич

Дошло до того, что солдаты детей императора могли напасть среди белого дня на любого, кто показался бы им подозрительным. А так как в городе собралось немало опытных бойцов, то далеко не всегда такие стычки заканчивались победой именно солдат.

Изрядно обеспокоенные жители, слыша каждый час гремящие взрывы, буквально сходили с ума, не зная, что произойдет в следующую секунду. Сложившаяся ситуация была подобно пороховой бочке, к которой пока что просто забыли поднести фитиль.

Хотел бы я сказать, что меня всё происходящее не касалось, но тогда бы я нагло соврал. Знакомство с Лиан и последующая встреча с Шин Чан Ди автоматически приблизила меня к главной наследнице престола.

И, казалось бы, надо радоваться, вот только несмотря на своё законное положение и личную силу, Шин имела куда меньше вассалов, чем её братец. Тем не менее, после поражения армии Императора всё было уже не так однозначно. Желая покрасоваться и показать вассалам своей сестры силу, Джунг Чан Ди взял немало сильных совершенствующихся, что превратились в пепел под атакой Императора.

Да-да, я узнал от Лиан о причинах поражения армии Хаэна, и услышанное в очередной раз напомнило мне в каком мире я жил. Иногда я забывал, какими жадными до силы безумцами могут быть практики, но такие события вновь и вновь мне об этом напоминали.

К слову, о Лиан. Меня очень интересовало, каким образом у Хао получилось так легко втереться в доверие к этой холодной принцессе. Шин не выглядела как та, кто легко доверяет людям.

— Я ей рассказала о наших планах, — без обиняков призналась Лиан, смотря как я бессильно открываю и закрываю рот, как выброшенная на берег рыба. — И это сработало.

— Какую часть «держать в тайне наши планы» ты не поняла? — наконец пришел в себя я. — А что если она бы решила тебя предать и принять предложения Ульсана? О чем говорить, она может быть так и сделала, и ты теперь в смертельной опасности.

— Хан, — Лиан грустно вздохнула. — Я уже не та девочка, что ты когда-то учил. Я умею смотреть на людей и видеть, что у них «внутри». Шин чувствует себя в ловушке. Она словно загнанный зверь, чья лапа попала в капкан. Ей требовались союзники, но она была слишком подозрительна, чтобы подпустить их к себе. Я дала ей причину, по которой она смогла это сделать. В любом случае, я рассказала о тебе не так уж и много, поэтому можешь не беспокоиться.

Змееглазая внезапно ухмыльнулась.

— И самое забавное, что Таймин никогда не сможет так поступить, поэтому я в безопасности.

— Ну-ну, — с сомнением протянул я, но все же решил оставить тему, так как уже ничего нельзя было сделать. — И какой же у вас тогда план?

— Шин слишком слаба для того, чтобы упускать из рук любую помощь, — принялась описывать мне ситуацию Лиан. — Поэтому она хочет, как можно дольше пользоваться благосклонностью обеих сторон, как Ульсана, так и Кайодзи. Пока я буду рассказывать своим Наставникам о готовности Хаэна встать на их сторону, Шин будет заверять Таймин, что Хаэн несомненно верен именно Ульсану.

— Это очень опасная игра, — хмыкнул я. — В ваших же интересах, чтобы они об этом узнали, как можно позже.

— Выбора нет, — пожала плечами Лиан. — Мы возьмем у них обоих как можно больше ресурсов и артефактов, после чего начнём между ними лавировать. Потратив на нас часть средств, они будут вынуждены продолжать пытаться отбить их назад. Главное, продолжать давать им шанс победить.

— У вас очень уютно. — были первые слова Рамода, после того, как он вежливо поприветствовал меня и улыбающуюся ему Лилит. И хоть монах этого старался не показывать, но у меня сложилось ощущение, что его несколько беспокоила та приветливость, что демонстрировала ему Лилит.

Откровенно говоря, это меня тоже беспокоило. Хоть я ни словом не обмолвился, что я собирался сегодня делать, но Лилит откуда-то это знала.

— Я не буду вас больше беспокоить, господин, — поклонилась мне Лилит. — Желаю вам успеха.

Мы с Рамодом напряженно смотрели вслед порождению Кошмара.

Сделав знак рукой, я двинулся в сторону подвалов. Вернувшись в город, мы оба понимали, что долг стоит вернуть. И не было сомнений, какое решение выберет Рамод.

Кроме этого, не стоило забывать и о Таймин. В любую секунду в поместье могли ворваться её боевики и устроить тут ночь длинных ножей.

— Кто она? — наконец спросил монах, пока мы спускались вниз. — Её ци очень странная. Я не могу определить, к какой стихии её духовный корень предрасположен. Также, такое чувство, что самое её присутствие беспокоит.

— Она прямое порождение того, к чему ты так стремишься. Ещё не передумал?

— Она элементаль Кошмара? — выдохнул Рамод и я мысленно отметил, что с подобной точки зрения я её не рассматривал. А ведь в этом что-то было.

— В некотором роде, — согласился я. — Ты взял то, что я просил?

— Да, — Рамод встряхнул сумкой, что висела у него на плече. — Я попросил тюремщика выдать мне свои самый старые пыточные инструменты. Также соскрёб каменную крошку со стен тюремных камер. Для чего это? Требуется то, что они ощущали чью-то боль?

— Не так-то просто обратить прямое внимание стихии на кого-то или что-то, — объяснил я. — Вначале требуется создать специальные условия, подготавливающие саму площадку для призыва. Взятые тобой предметы важны не потому, что они причиняли кому-то боль и страдания. Дело совсем не в этом. Кошмар по своей природе — это порождение страха. Именно страх родитель этой стихии. В некотором роде, Кошмар можно рассматривать как более слабую стихию, ведь она появилась не с первыми из них…

Я сделал паузу, на что получил понимающий взгляд Рамода и искреннее желание, чтобы я продолжал.

—…Но это было бы заблуждением. В отличие от того же хаоса, что порождает псевдостихии, настоящие стихии не стремятся к взаимному уничтожению или полной победе. Скорее, это можно рассматривать как толкание локтями в тесной комнате.

— Прости, что прерываю, но ты так много знаешь о хаосе, — Рамод замялся. — Как много ты о нём знаешь?

— А к чему вопрос? — мы наконец достигли подвала и, приняв у рамода мешок, я начал расставлять принесенные им предметы по всем четырём углам. Каменную пыль же я принялся разбрасывать по всему полу, стремясь покрыть как можно большую площадь. — В чём-то меня подозреваешь?

— Нет-нет, — спокойно отклонил мою претензию Рамод. — Основатель научил нас, как чувствовать хаос. В тебе его нет. Наш мир очень защищенное место от любых внешних изменений. С одной стороны, это хорошо, с другой же, мы очень мало знаем о том, что происходит там, снаружи. Мне было просто любопытно.

— Я и сам не так уж и много знаю, — честно ответил я. — Знаю лишь, что кружащиеся внутри хаоса планеты оказывают на него постоянное влияние, от чего он меняется и порождает различных недружелюбных сущностей. А так как влияние очень сильно зависит от эмоций жителей всех тех миров, то и сущности частенько имеют прямую зависимость с эмоциями.

— Это к тому, что Кошмар очень сильно похож на хаос?

— Точно, как говорится, яблочко от яблони. Но даже так Кошмар — это все же стихия, а не хаос. — последнее я сказала с неожиданной, даже для самого себя, горячностью.

— Понимаю, — Рамод неопределенно покачал пальцами. — Иногда я задумываюсь, что там, за пределами нашего мира. Основатель сказал, что мастера прошлого имели доказательства того, что там тоже есть жизнь. Как они живут? Победили ли они войны и человеческую глупость? Есть ли там вообще люди? Быть может, лишь мы здесь являемся злыми, пока весь остальной мир давно пришел к добру?

— Я бы не был так уверен, — криво ухмыльнулся я. — Плохой путь самый простой. Укради, отними, обмани, убей. Зачем думать и договариваться, когда можно использовать силу и взять всё так? Сила ведь абсолютный аргумент, не так ли?

— Нам она требуется для дела добра! — мгновенно напрягся рамод, поняв в чей огород этот камень. — будь у нас возможность сделать это бескровно, я бы первый согласился.