Кира Касс - Единственная
Внезапно события последних нескольких минут начисто изгладились из моей памяти. Из глубины души поднялась теплая волна и вытеснила все остальное.
— Я хочу того же самого, — заверила его я.
Максон улыбнулся:
— Что скажешь насчет того, чтобы сделать официальное объявление через несколько часов?
Я пожала плечами:
— Никаких других планов у меня нет.
Максон увлек меня на постель и принялся осыпать поцелуями. Я готова была позволить ему делать это часами, но появления Аспена на сегодня было достаточно. Если нас застукают еще и мои горничные, очень скоро об этом будет знать весь дворец.
Максон оделся, а я накинула халат. Наверное, после всего того, что случилось, это должен был быть немного неловкий момент. Но все, о чем я могла думать, глядя, как Максон натягивает рубашку на свою покрытую шрамами спину, — это какой он невероятный. Я смотрела на него и чувствовала себя безмерно счастливой.
Максон еще раз поцеловал меня на прощание и отправился к себе. Расстаться с ним оказалось труднее, чем я думала. Я сказала себе, что это всего лишь на несколько часов и что ожидание того стоит.
Когда я закрывала дверь, до меня донесся шепот Максона:
— Офицер, леди Америка была бы крайне признательна вам за молчание.
Ответа не последовало, но я представила себе степенный кивок Аспена. Я стояла за закрытой дверью и пыталась придумать, что сказать. А надо ли вообще что-нибудь говорить? Минута шла за минутой, но я понимала, что должна объясниться с Аспеном. Нельзя было приступать к тому, что было на повестке дня сегодня, не поговорив с ним. Я собралась с духом и дрожащей рукой открыла дверь. Аспен наклонил голову набок, прислушиваясь к голосам, доносившимся из коридора. Потом наконец с осуждающим видом повернулся ко мне, и его тяжелый взгляд стал последней каплей.
— Прости, — выдохнула я.
— Не то чтобы я не понимал, что рано или поздно это случится. Просто это стало для меня шоком.
— Я должна была все рассказать тебе раньше. — Я вышла в коридор.
— Это уже неважно. У меня просто в голове не укладывается, что ты с ним спала.
Я положила ладонь ему на грудь:
— Аспен, я не спала с ним. Честное слово.
И тут, когда, казалось, уже ничего испортить было нельзя, из-за угла, держа за руку Крисс, вышел Максон. Его взгляд впился в меня, в пылу убеждения вжавшуюся в Аспена. Я попятилась, но недостаточно быстро. Аспен обернулся к Максону, собираясь объясниться, но ошеломление было столь велико, что он по-прежнему не мог выдавить из себя ни слова.
У Крисс отвисла челюсть, и она поспешно прикрыла рот рукой. Глядя в потрясенные глаза Максона, я покачала головой, силясь безмолвно объяснить, что это недоразумение.
Максону потребовался всего лишь миг, чтобы вновь обрести самообладание.
— Я наткнулся на Крисс в коридоре и собирался объяснить мой выбор вам обеим, пока не появились журналисты, но, похоже, у нас есть более насущные вопросы.
Я взглянула на Крисс, и для меня стало пусть небольшим, но утешением, что в ее взгляде не было торжества. Напротив, вид у нее был подавленный.
— Крисс, будь так добра, вернись к себе в комнату. Только тихо, — велел Максон.
Она сделала книксен и поспешила прочь, радуясь возможности самоустраниться. Максон глубоко вздохнул, прежде чем вновь взглянуть на нас.
— Я так и знал, — сказал он. — Я твердил себе, что это безумие, что ты наверняка сказала бы мне, если бы это было так. Я считал, что ты честна со мной. Надо же было не поверить своему внутреннему голосу. Я знал это с самой первой встречи. Как ты на него смотрела, какой рассеянной была. Этот чертов браслет, эта записка на стене, все те разы, когда я считал, что ты уже моя, а потом внезапно терял тебя снова… Это был ты, — сказал он, глядя на Аспена.
— Ваше высочество, это моя вина, — солгал Аспен. — Я преследовал ее. Она недвусмысленно дала мне понять, что не заинтересована в отношениях ни с кем, кроме вас, но я все равно продолжал ее осаждать.
Ничего не отвечая, Максон подошел к Аспену вплотную, глядя ему в глаза:
— Как тебя зовут? Твое имя?
Тот сглотнул:
— Аспен.
— Аспен Леджер, — произнес Максон, точно пробуя эти два слова на вкус. — Прочь с глаз моих, пока я не отправил тебя на верную смерть в Новую Азию.
У Аспена перехватило дыхание.
— Ваше высочество, я…
— Вон отсюда!
Аспен бросил на меня взгляд, потом развернулся и пошел прочь.
Я стояла на месте, безмолвная и неподвижная, не отваживаясь взглянуть Максону в глаза. Когда я все-таки набралась духу сделать это, он дернул подбородком в сторону моей комнаты, и я вошла внутрь, а он последовал за мной. Обернувшись, я увидела, что он закрыл дверь и провел рукой по волосам. Потом подошел и встал передо мной, и я перехватила его взгляд, брошенный на смятую постель. Он издал горький смешок.
— И давно вы с ним? — спросил он негромко, по-прежнему держа себя в руках.
— Помнишь, когда мы поссорились… — начала я.
— Мы ссоримся не переставая с того самого дня, как только познакомились! — взорвался Максон. — Говори яснее.
Я содрогнулась, но ответила:
— После вечеринки в честь дня рождения Крисс.
Его глаза расширились.
— Значит, практически с тех пор, как он появился здесь, — произнес он с каким-то сарказмом в голосе.
— Максон, прости, пожалуйста. Сначала я защищала его, а потом себя саму. А после того, как выпороли Марли, я боялась сказать тебе правду. Я не могла тебя потерять! — взмолилась я.
— Потерять меня? Потерять меня? — переспросил он изумленно. — Ты возвращаешься домой с небольшим состоянием, новой кастой и мужчиной, которому ты по-прежнему нужна. Единственный проигравший сегодня — это я.
Я словно получила удар под дых.
— Я возвращаюсь домой?
Он посмотрел на меня как на идиотку:
— Сколько, по-твоему, раз я должен позволить тебе разбить мое сердце, Америка? Ты на полном серьезе считаешь, что я женюсь на тебе и сделаю тебя моей принцессой, когда ты почти все это время обманывала меня? Я отказываюсь позволять измываться надо мной до конца жизни. Если ты не заметила, мне и так немало досталось.
— Максон, пожалуйста, — разрыдалась я. — Прости меня! Это не то, что ты подумал! Честное с-слово. Я люблю тебя!
Он неторопливо подошел ко мне вплотную. Глаза у него были безжизненные.
— Из всей кучи вранья, которое я услышал от тебя, это самое мерзкое.
— Это не…
Он взглядом заставил меня умолкнуть.
— Скажи служанкам, пусть принимаются за работу. Ты уедешь отсюда при полном параде.
Дернув плечом, он отправился в будущее, которое всего несколько минут тому назад было у меня в руках. Я развернулась и, держась обеими руками за живот, как будто все мое существо разрывалось от боли, подошла к кровати и свернулась на ней калачиком. Ноги отказывались меня держать.
Я плакала и плакала, надеясь, что слезы помогут ослабить нестерпимую боль до того, как начнется церемония. Как ее пережить? Я посмотрела на часы, чтобы понять, сколько у меня времени… и увидела пухлый конверт, который Максон дал мне вчера ночью.
Я подумала, что это последнее, что у меня от него останется, и сломала печать, чувствуя, как от отчаяния рвется сердце.
Глава 29
25 декабря, 16.30
Дорогая Америка,
с твоего отъезда прошло семь часов. За это время я уже дважды порывался пойти к тебе в комнату, чтобы узнать, понравились ли тебе подарки, а потом спохватывался, что ты уехала. Я так привык к тебе, к тому, что ты постоянно где-то рядом, что твое отсутствие кажется чем-то странным. Несколько раз я уже совсем было собрался тебе позвонить, но побоялся быть навязчивым. Не хочу становиться для тебя клеткой. Я не забыл, как в тот самый первый вечер, когда ты только сюда приехала, ты сказала, что чувствуешь себя во дворце как в клетке. Думаю, со временем ты освоилась и стала чувствовать себя свободней, и я не хотел бы нарушать эту свободу. Придется мне научиться отвлекать себя чем-то другим, пока ты не вернешься назад.
Я решил сесть и написать тебе письмо в надежде, что это заменит разговор с тобой. Отчасти так оно и есть. Я представляю, как ты сейчас улыбаешься этой мысли, может быть, даже качаешь головой, как бы говоря, что это глупо с моей стороны. У тебя есть такая привычка, ты не замечала? Мне нравится, когда ты смотришь на меня с таким выражением. Ты единственная, кто при этом не выглядит так, будто считает, что я совершенно безнадежен. Ты улыбаешься моим пунктикам, признаешь их существование и продолжаешь быть моим другом. И не прошло и семи часов, как мне стало этого не хватать.
Интересно, что ты сейчас делаешь? За эти семь часов ты наверняка успела пересечь всю страну и благополучно добраться до дома. Надеюсь, ты в безопасности. Я просто не представляю себе, каким неизмеримым утешением должен был стать твой приезд для твоих родных! Любимая дочь наконец вернулась!
