Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан
Он ответил мне спокойной полуулыбкой.
Вот только одно мне не понятно. Капитан, что он думает по этому поводу? Какая роль отведена ему? Мне очень бы не хотелось верить, что он заодно с Максимусом. Если так, то все это выглядит очень гнусно. А если мы только фигуры в руках кукловода… Я готова простить Капитана прямо сейчас. Он хорошо ко мне относится, может, я ему даже нравлюсь. Хотя соперниц у меня нет. Он связан по рукам и ногам этой своей клятвой. Это печально. Его хочется любить, ему нужна эта любовь и мое открытое сердце. Но так же, как мне хочется любить его, также и хочется разбить ему его сердце, и я сделаю это, только если узнаю, что он в сговоре с Максимусом. Как бы это выведать?
— Ты слишком много думаешь, леди, — снова прервал меня Максимус.
— Мне есть о чем подумать.
— Отрадно, коли так. Вот наблюдение. Хоть ужин и на скорую руку, он все равно очень вкусный, и курица в исполнении кока, его ни сколько не портит, — улыбнулся он.
— Я рада, — коротко ответила я.
Максимус поднял одну бровь и перебросился взглядом с Капитаном, тот ему не ответил. Он тревожно смотрел за окно.
— Что-то все сегодня такие неразговорчивые, — пожал он плечами.
— Будет шторм, — тихо сказал Капитан, — Я это чую. Нам надо бы укрыться в бухте.
— Будет? Такая отличная погода!
— Будет, Макс. Я столько провел в море, что чую бурю задолго до ее появления.
— Ну, да. Рано или поздно шторм будет, — улыбнулся Максимус и отпил вина.
— Он будет к утру, — Капитан сверкнул на друга серо-зелеными глазами. Мне стало не по себе от этого взгляда.
— Тебе виднее, друг мой, — согласился Максимус спокойно.
После ужина я собрала и помыла посуду. Было очень неспокойно на душе. За бортом крепчал ветер. Я поднялась к Капитану в каюту, чтобы взять еще книг.
— Можно?
— Тебе всегда, — Капитан натянуто улыбнулся.
— Я заберу остальные части. Вдруг завтра шторм, а я останусь без любопытного чтива.
— Ты всегда можешь сюда подняться, я не против, — он встал с постели и перешел к столу.
Я собрала книги и тут меня поразила мысль.
— Капитан, можно спросить у вас?
— Да, что ты хочешь?
— Сложись ситуация, когда ради шутки вам предложили бы некрасиво поступить с не очень умным человеком, чтобы его проучить, вы согласились бы?
— Прибил бы на месте шутника, — не колеблясь, ответил Капитан.
— А если бы это был ваш лучший друг.
— Максимус? Он не способен на такую подлость. Максимус боится только одного: постоянства, со всем остальным он справляется сам. Его жизненный принцип: дурака учить — время тратить.
— А зачем же тогда ему делать из меня женщину?
Капитан тепло улыбнулся и наклонил голову набок.
— Этого я никогда не понимал. Макс считает это чем-то вроде искусства, ему нравится выпускать на волю прекрасных птиц, — Капитан вздохнул как-то судорожно и подошел ко мне ближе, тепло обнял, — ты сама не представляешь, какие сокровища можешь носить в своей душе.
Он погладил меня по голове.
— Не злись на него, в сущности, он — хороший человек. Все мы так любопытно пересеклись. Он изменит твою жизнь, ты изменишь наши жизни. Люди встречаются только за тем, чтобы изменять друг друга. В моей жизни с той встречи в порту уже многое поменялось.
— Спасибо, что научили меня танцевать, — сказала я, как-то отогревшись душой, ответ Капитана меня успокоил.
— Спасибо, что открываешь мне свое золотое сердечко, — улыбнулся он, — Я рад, что мы встретились. Жаль, что так поздно.
— Совсем поздно?
— Ну, говорят, что лучше поздно, чем никогда. Так что стоит просто радоваться.
— Мне очень бы хотелось вас полюбить, — вдруг сказала я и осеклась.
Капитан не изменил взгляда, только стал еще теплее и грустнее.
— Мне тоже, Аиша. Мы похожи с тобой, но все же настолько разные. Поэтому-то я жалею, что мы так поздно встретились, — он поцеловал меня в лоб, — А теперь ступай. Или, если хочешь, можешь остаться со мной.
Я испуганно посмотрела на него. Почему же я раньше не замечала, какой он усталый и добрый. И гусиные лапки возле глаз и складки от носа к губам и спутанные на лбу волосы и немного топорщащиеся на затылке прядки — все было мне тогда мило. Я порывисто прижалась к нему, и тогда в душе стало совсем тепло. Он погладил меня по спине, успокаивал, согревал.
— Я пойду, — сказала я.
— Так, наверное, будет правильно, — прошептал он и улыбнулся, наклонив голову. Он поцеловал меня в нос и проводил до каюты.
Глава 26. Шторм
Я опустилась на кровать, не зажигая свет. Руки немного дрожали, было не по себе. Мне хотелось вернуться к Капитану, но что мне там делать? Просто сидеть и молчать, и потом он, наверное, устал и хочет отдохнуть. Но он сам предлагал мне остаться? Может из вежливости? Он же просто ждал моего ответа, не надеялся, что я останусь. А почему не надеялся? Слишком много каких-то странных вопросов. Я тряхнула головой.
Упав поверх покрывала, я закрыла глаза и лежала так очень долго, но сон так и не пришел. Где-то на грани дремы меня разбудили далекие громовые раскаты. Да и качка усилилась. Мне вдруг стало страшно. Вернуться к Капитану? Он спит, наверное. Разбужу его. Нет, не стоит, пусть отдыхает. А Максимуса стоит разбудить, он хозяин, вот пусть и заботится обо мне.
Я вышла из каюты и постучалась по соседству. Никто не отвечал. Я постучала еще, посильнее, ничего. Либо крепко спит, либо опять прохлаждается с матросами. Что ж это судьба! Я заранее попросила у Капитана прощения за вторжение.
У двери его каюты я притормозила и прислушалась. Свет горел за дверью.
— Так чего тебе не спится в ночь? Разбудил меня, — лениво спрашивал Максимус.
Я слышала только шаги Капитана.
— Я не знаю, что мне делать.
— А что случилось?
— Не могу здесь разговаривать. Пойдем вниз.
Я запаниковала и прошмыгнула в темный угол. Качка усиливалась. Мужчины вышли, Максимус был в своем халате, отчаянно зевал. Капитан еще не ложился, под глазами у него залегли черные круги.
Я тихо следовала за ними. Они сели в кают-компании. Капитан молча разливал виски. Я прокралась в помещение между кухней и кают-компанией, оттуда все было слышно и почти все видно. На секунду во мне проснулась совесть, но я вспомнила, что если бы Атос не подслушал разговора через каминную трубу, то не узнал бы и не отнял бы у Миледи документа, полностью оправдывавшего их перед кардиналом. Значит, и мне будет полезно послушать, тем более что речь идет, кажется, обо мне.
— Не тяни, старик, я жутко хочу спать, — зевал Максимус.
