Кэтрин Куртц - Архвы Дерини
Следующая неделя оказалась весьма утомительной, ибо помимо последних лихорадочных приготовлений к поездке, отнимавших у Дерри все силы, его мучили раны — хотя он не сильно пострадал, но кости и мышцы ныли еще несколько дней, мешая двигаться, а голова болела всю неделю. Тревожась за его голову, дядя Тревор потребовал, чтобы Дерри отвезли в замок на конных носилках, и сам занимался временным устройством каштанового жеребца в Рилледе, дабы оставить его там под присмотром кузнеца Ромара. Мать Дерри, когда не бранила своего единственного сына за то, что он растратил и без того скудные денежные средства на лошадь, от которой, возможно, не будет никакого толку, суетилась над ним немилосердно, пока не пришло наконец время отправляться в Ремут.
И потому, выехав в сопровождении матери, сестры с семьей и дяди Тревора, который должен был выступить в роли его поручителя, Дерри поначалу больше беспокойно размышлял о своих финансовых делах, нежели о возможной встрече с герцогом Дерини, Алариком Морганом. Сын Тревора, одиннадцатилетний Падриг, ехал с Дерри как паж и был очень возбужден тем, что впервые увидит столицу; в конце концов его энтузиазм отчасти поднял настроение и Дерри. Белоногий гнедой оказался спокойного нрава, имел ровный шаг и полностью оправдывал всю сумму, которую Дерри отдал за него и за покалеченного коня; в последнем письме от Ромара, пришедшем перед их отъездом, говорилось, что каштановый поправляется — и, может быть, материальные дела Дерри были совсем не так плохи, как казалось.
По прибытии в Ремут у Дерри также оказалось слишком много хлопот, чтобы думать о Моргане. Герцог ни разу не попался ему на глаза, пока Дерри и другие будущие рыцари готовились к церемонии, хотя, когда их спрашивали о поручителях, молодой сьер де Вали назвал имя Моргана. Дядя Тревор сопровождал Дерри на ритуальное омовение в ночь накануне посвящения и вручил своему подопечному одеяние черно-красно-белого цветов, после чего Дерри исповедался и приступил к всенощному бдению над своим оружием в базилике замка, но для подопечного Моргана обязанность эту выполнил кто-то другой.
И встретил Дерри Моргана только утром в день посвящения в рыцари, в большом зале, где тот спокойно ждал рядом с де Вали, чьим сюзереном являлся. Дерри увидел его лишь мельком, проходя мимо с Тревором и Падригом, но в памяти его мгновенно ожили все вопросы, что волновали его с момента встречи с этим человеком.
На взгляд Дерри, Морган совершенно не походил на могущественного и злого колдуна Дерини — на герцога он, правда, походил, но и то не очень, в сравнении с другими титулованными особами. На нем была корона, но она представляла собой простой золотой обруч вокруг лба. А его наряд...
Дерри и раньше слышал, что Морган предпочитает одеваться в черное — так он был одет и в Рилледе, но сегодня ожидал все-таки чего-то большего — даже роскошного, ведь посвящение в рыцари является торжественным событием для двора, а Морган как-никак был поручителем сьера де Вали.
На герцоге же было одеяние из дорогого черного шелка, с высоким воротником, доходившее до самых каблуков с золотыми шпорами, простое и строгое, и строгость его лишь немного смягчала пущенная по воротнику, рукавам, подолу и вдоль разрезов кайма из золотого кружева, представлявшего собою переплетающиеся ветви с цветами. Белый рыцарский пояс тоже живо выделялся на черном фоне, но меч в черных ножнах совершенно терялся в складках длинного придворного одеяния, а его кожаная рукоять только угадывалась под левым рукавом. Больше оружия при Моргане как будто не было, но Дерри даже не позволил себе задуматься, какие еще средства защиты может иметь в своем распоряжении лорд Дерини. Вероятно, под придворным нарядом на Моргане была кольчуга, как и в Рилледе.
Когда Дерри вызвали и начался обряд посвящения в рыцари, о Моргане он и думать забыл. Сначала он, стоя на коленях, отвечал на ритуальные вопросы, затем дядя Тревор пристегивал ему меч и шпоры, и наконец он склонил голову перед королем Брионом. Клинок королевского освященного меча коснулся его плеч и головы, и Дерри вздрогнул, испытывая глубокое благоговение оттого, что находится наконец перед своим монархом, которого видел всего несколько раз в жизни, и то издалека. Вложив свои руки в руки короля, он произнес старинную клятву, обет верности, и это были первые слова, которыми он обменялся с Брионом Халдейном.
— Я, Шон Симус О'Флинн, граф Дерри, становлюсь вашим вассалом и отдаю вам душу и тело, и все, чем владею. Верой и правдой буду служить вам и защищать не на жизнь, а на смерть от любого врага, и да поможет мне Господь!
Он поцеловал руки королю, и тот поднял его с колен, и Дерри вспыхнул от гордости, слыша приветственные возгласы придворных, и королева Джехана подпоясала его белым кушаком, знаком рыцарского достоинства. А потом она поцеловала его в обе щеки, и он почтительно склонился над ее рукою, поклонился королю и восьмилетнему принцу Келсону, сидевшему по правую руку от отца, и присоединился к сияющему дяде Тревору, чтобы посмотреть, как посвящают других. Хоть он и был графом, но имел скромный достаток, и потому его посвятили одним из первых. Теперь он мог спокойно смотреть, как вышел, наконец, вперед герцог Аларик, дабы поручиться за сьера де Вали, имевшего всего лишь баронский титул.
Морган старался, как мог, не привлекать к себе внимание, пока его молодой вассал, стоя на коленях, испрашивал у короля милости, и сам встал на колени, опустив голову, чтобы пристегнуть к каблукам де Вали золотые шпоры, но даже Дерри, довольно наивный еще юноша, почувствовал, как мгновенно возрос интерес придворных, когда началось именно это посвящение, — и направлен был этот интерес на поручителя. И меч, который передал Морган по знаку короля своему подопечному, тоже стал объектом пристального внимания, и вовсе не из-за своей богатой отделки, так что Дерри подумал даже, не ждут ли придворные, что оружие, переходя из рук в руки, неожиданно полыхнет огнем.
Меч не полыхнул. И Морган тоже. Герцог Дерини, как самый обыкновенный человек, скромно стоял на коленях рядом с де Вали, пока тот проходил посвящение, произносил свой обет и принимал из рук королевы белый кушак. А затем под приветственные крики придворных Морган исчез в толпе. И снова Дерри увидел его уже гораздо позже, после праздничного пира — герцог Дерини сидел в полном одиночестве в амбразуре окна в самом дальнем конце зала. Высокий воротник его черного одеяния был расстегнут у горла, корона лежала рядом с герцогом на подушечке, но золотые волосы его сами горели в солнечном свете короной. Морган подрезал стилетом ногти.
Дерри приостановился возле амбразуры, не решаясь его побеспокоить — и не понимая даже, что надо ему самому, — но Морган сразу заметил его и встал.
![Кэтрин Куртц - Хроники Дерини.Книга 1. [ Возвышение Дерини.Шахматная партия Дерини]](/uploads/posts/books/57013/57013.jpg)
![Кэтрин Куртц - Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини]](/uploads/posts/books/60811/60811.jpg)
