Альфред Аттанасио - Темный Берег
— Ты мне не доверяешь, Бульдог? — Топорообразная морда Вороньего Хлыста подалась вперёд. — А нам бы нечего было делить, если бы я тебе не сказал, где это взять.
— И что? — Бульдог притянул рулоны к широкой груди, закрыв перевязь с амулетами. — Самое рискованное было их взять.
— А ты тут при чём? — Вороний Хлыст презрительно передёрнулся. — Ты ничего не сделал. Вообще надо поделить все между мной и Котом.
— Да ты бы и не знал ничего про Кота, если бы не я! — оскалился Бульдог.
— Хватит! — Котяра вырвал у Бульдога грезоткань в грязной мешковине. — Мне ничего не надо. Делите пополам. — Он швырнул один рулон поражённому надсмотрщику, а второй плюхнул в руки своему напарнику. — Здесь все, — сказал он Вороньему Хлысту, фиксируя его зелёным взглядом, тёмным, как наступающая ночь. — Я ничего не припрятал.
— Если припрятал, я узнаю, — хрипло пообещал Вороний Хлыст, пряча грезоткань под плащ и скользя прочь. — Узнаю. И ты об этом пожалеешь.
Тощий силуэт скрылся среди причудливых теней мозаичных деревьев.
— Ты этому паразиту целое состояние отдал, — буркнул Бульдог. И тут же на его тяжёлом лице появилась хитрая улыбка, язык мелькнул из стороны в сторону. — Ты, что ли, пару штук отложил?
Котяра полыхнул на него взглядом и повернулся спиной. Подойдя к склону, он сел на большой камень, выходящий на Мельничные Ворота.
Бульдог подошёл к нему и прислонился к скале.
— Я с тобой поделюсь. Но всё равно, я думаю, что давать этой хитрой Вороне половину было глупо. Котяра покачал головой:
— Мне не надо.
Его большой напарник недоверчиво нахмурился:
— Ты свою долю заработал.
Котяра жестом попросил его помолчать и сказал:
— Включи свои Чармовые Глаза, чтобы послушать, что там говорит Сто Колёс. — Он мотнул головой в сторону Мельничных Ворот, где яркая платиновая фигура с естественной скальной сцены обращалась к внимательной толпе.
Бульдог услужливо отцепил от перевязи жезл силы из чёрного янтаря и снял с плеча Глаз. Но перед тем как сесть, ещё раз попытался понять напарника.
— Слушай, Кот, перестань вилять и объясни, почему ты не хочешь взять свою долю грезоткани? Она что, сморщенная или грязная?
Котяра посмотрел на него холодным взглядом:
— Она заставляет меня грезить.
Бульдог шумно выдохнул, озадаченный таким ответом.
— Конечно. Мы все это знаем. Но ты же не обязан ею пользоваться, дурак ты звериный. Продай её. За такую штуку можно получить кучу самых невероятных амулетов.
— У меня в заначке есть все амулеты, которые мне нужны, — равнодушно ответил Котяра. — Есть мешок наговорных камней, звёзд и острых глаз. А жезлы силы я в своё время воровал ящиками. Столько добычи, что мне её никогда не использовать. Больше мне не надо.
— Тогда зачем ты танцевал с визгунами? — не отставал Бульдог. — Звёздный хвост, Кот, они же могли тебя на части разорвать!
— Это был последний танец. Я это сделал для тебя.
— Для меня? В каком смысле?
— Не понимаешь? Прошлой ночью праздника не было. Там стоит Сто Колёс и вербует фабричных и воров. И все говорят только о Властелине Тьмы. Вон, погляди. — Он махнул рукой в сторону солнечных башен города и длинной очереди чёрных дирижаблей, обступивших горизонт. — Перегонные фабрики закрылись. Когда такое было последний раз?
— Чуют судьбу, — вздохнул Бульдог. — Грядёт Властелин Тьмы. А я всё ещё надеюсь, что это дурной сон.
— Размечтался, — бросил Котяра. — Так что я хотел последний раз с тобой сквитаться. Я у тебя в долгу за то, что ты мне нашёл место в Заксаре.
Бульдог отмахнулся:
— На самом деле я тебе был не нужен. Ты бы и сам отлично справился.
— Может быть. — Котяра тряхнул головой, смутно припоминая. — Но когда ты меня нашёл в Кафе, я ничего не помнил. И сейчас не помню. И ты мне хотя бы показал, как заработать на жизнь. Как красть то, что мне нужно, у тех, у кого оно лишнее.
— Ага! — подтвердил Бульдог, подняв толстый мозолистый палец с кривым жёлтым ногтем. — И самое главное: я тебе показал, насколько глупо раздавать добычу обездоленным, помнишь? Ты думал, что можешь им помочь. Ха! Думал изменить их жизнь своими анонимными дарами. Сколько амулетов, призм и квойнов оставил ты как дурак у порогов нищих? Ты в те дни был совсем тёмный, как ребёнок малый. Ты тогда не понимал, что если жизнь не удалась, то это не из-за нехватки, а только из-за того, что праведное путают с существующим. И такую путаницу не исправишь никаким количеством амулетов.
— Ты меня многому научил, — согласился немногословный Котяра. — Этой грезотканью я хотел отблагодарить тебя. Жаль, что её не было больше.
— Это щедрая плата. — Бульдог похлопал по рулону. — Я очень благодарен. И всё же я не пропустил мимо ушей то, что ты ещё хотел этим сказать. Ты думаешь, что больше не будет возможности воровать. Я прав? Хуже того, ты веришь, что сам Чарм потеряет своё значение в ближайшие дни. Да?
— Тс-с! Послушай, Сто Колёс начала говорить. — Котяра вгляделся вниз, в Мельничные Ворота.
Из поясной сумки Бульдог вытащил два металлических зажима и закрепил ими серебряные глаза на каждом конце жезла силы.
— Не коммуникатор, конечно, но сойдёт, — сказал он жизнерадостно и стал настраивать соединение, пока не исчезло шипение помех.
Забравшись на утёс рядом с Котярой, он направил устройство на собравшуюся внизу толпу. Раздался гул многих голосов. Хмыкнув про себя, Бульдог направил бинокль из Глаз Чарма на сланцевую площадку, где рядом со Сто Колёс возник Крабошляп. Перед толпой расхаживали двое охранников, помахивая оружием.
— …из улиц и переулков! — донёсся голос Ста Колёс так близко, что у вора зашевелились волосы на шее. — Если мы не можем использовать Чарм, то можем использовать увёртки! Мы будем сопротивляться закрытием всех фабрик, перегонных мастерских и магазинов!
Толпа восторженно заревела.
— Ничего от нас Властелин Тьмы не получит! — заорал Крабошляп, подпрыгивая всем своим приземистым телом, и его знаменитый шипастый шлем рассыпал радужные блики. — И ему придётся отступить! Только мы заставляем работать Заксар, и мы ему нужны! Не забывайте!
Приветственные клики.
— Вот до чего дошло, — сказал Бульдог, опуская свой самодельный звукоприёмник. — Хирургов, которых презирали и боялись все, теперь принимают на ура!
Котяра лёг спиной на камень и стал изучать промельки света в облаках, а Бульдог направился искать разносчика мясных палочек на улице вблизи парка. Потом они слушали волынщиков и певцов, нанятых фабриками для успокоения толпы.
Когда Сто Колёс и Крабошляп снова взошли на каменную сцену, послеполуденный свет рассыпал бриллианты в струях воды над Мельничными Воротами. Котяра уже устал от их выкриков и собрался уходить, но тут вдруг увидел тёмную черту на юге. Сначала он подумал, что это ещё дирижабли летят в Заксар. Но вой сирен с фабричных обрывов заставил его всмотреться пристальнее.
