Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти
— Мне кажется, я схожу с ума, — сказал Винсент после долгого молчания, очень тихо, на этот раз, не рассчитывая быть услышанным.
— Знаешь, в твоём возрасте я тоже думала, что схожу с ума, — заметила вампирша. Голос звенел, как ледяной колокольчик.
— Тогда ты не жила здесь. Мерзкий город! Больной, ужасный, пустой. От страха он словно только тень себя…
— От… страха?
— От страха перед ними. Раньше я не видел их, только чувствовал холод. Они испускают холод, как живые — тепло. Раньше я думал, что они чудовища. А теперь я вижу их! Они здесь везде. Они отражаются в людях, как в зеркалах. У них мёртвые глаза, но они не мертвы. И, что самое ужасное, они не чудовища! Если б они были чудовищами, всё было бы намного проще… Лучше б я не видел, не знал их!
Вампирша неубедительно засмеялась:
— Мы же давно говорим о них. Ты ещё не привык?
— Это не всё, — он опустил ладонь ещё ниже, позволяя пламени лизать пальцы. — Они… зовут меня. Это чары Высших?
— Пожалуй, нет. Чары Высших сильны, способны подчинить любого, но недолговечны. Разумный быстро распознаёт их и ставит барьер. А вот Низшие… Если чары Высших подобны цепям, то чары Низших — паутинкам. Смертные не замечают их и могут следовать внушённым им идеям долгие годы. Но Низшие "зовут" лишь того, кто способен их услышать, кто слаб, кто сомневается, кто боится, кто чем-то опечален… Что с тобой?
— Если б я знал!
— Что это за зов? Как ты его ощущаешь?
Винсент задумался. Он даже оставил свечку.
— Как будто внутри меня есть частица, которая тянется к ним. Как железо к магниту. Но чужеродная это частица или часть меня? Не могу понять!
Вампирша кивнула. Проклятый Дар! "Частица проклятия, Великого вампира, стремится к carere morte".
— Что бы это ни было, не поддавайся. Это шаг в бездну.
Избранный поморщился.
— Это я знаю, — он резко, недовольно взмахнул рукой. — Но ты не понимаешь! Они некрасивы, странны, но притягательны. Когда я чувствую их рядом, меня кидает в жар, мысли путаются, и я… — он взглянул на неё и вдруг оборвал фразу. Покраснел… Мира поняла, о каком влечении речь. О, и она сама когда-то поддалась тёмному обаянию юного бессмертного!
— Их привлекательность — только иллюзия, — тихо заметила она. — То, что кажется лекарством для внезапно заболевшего тела, может стать ядом для души.
Но от нового взгляда племянника её бросило в жар: то был вполне взрослый, мужской, бесстыдный взгляд! И Мира опять бежала наверх… На лестнице она остановилась, закрыла лицо ладонями. Щёки горели.
Что же это? Дар Избранного просыпается? Или это Низшие, слуги Конора, туманят его разум?
И что же теперь делать ей, carere morte?
В эту ночь её сопровождал Гектор. Вместе вампиры навестили Сальтус и прошли его насквозь. Они неслись, подобно теням облаков. Мира часто поворачивала лицо к спутнику, заглядывала в глаза, силилась прочитать ответ в чётких линиях профиля.
Они остановились отдохнуть за городом, в небольшом лесочке по пути в соседнее селение. Отсюда был хорошо виден Лысый холм — место страшной казни вампиров, и Гектор всё не отводил от него глаз.
— Однажды мы можем оказаться там, — пошутила Мира.
— Только ты. Потому что живёшь на виду…
Мира усмехнулась: "Это мы ещё посмотрим!". Вампир заслонял от неё пейзаж, и она вытянула шею, пытаясь разглядеть мягкий округлый силуэт холма на фоне черного неба.
— Тот мальчик на первой же улице Сальтуса, лёгкая добыча, — медленно сказал Гектор, вспоминая недавнюю охоту. — Почему ты не взяла его?
— Кто? О ком ты? Я не запомнила.
— Я запомнил. На вид ему было лет пятнадцать. Сначала ты не трогала детей, теперь обходишь стороной и подростков. Интересно, правда? Почему? Жалеешь их, как племянника? Или стыдишься перед ним?
— Не говори чуши.
Наступила долгая, давящая тишина. В молчании вампира сквозила обида, и Мира пожалела о необдуманно брошенной фразе. Ведь ей сегодня ещё нужно выяснить у Гектора, есть ли чары Низших над Винсентом…
— Когда мы охотились, я вдруг подумала: что, если наша добыча окажется Низшим? Смешная ошибка! — торопливо заговорила она, ещё толком не зная, как подведёт к нужной теме. — Внешне их не отличить от смертных, и сердце у них бьётся также часто.
— Просто, ты недостаточно чутка. Я легко отличу Низшего от смертного.
Мира не обиделась. Обоюдные язвительные замечания были булавками, скрепляющими их очень свободные отношения.
— Интересно, сколько в Карде сейчас Низших? Они так незаметны… Интересно, есть ли они в моём районе? Агата часто жалуется на мигрень… Не они ли тому причиной? — повела она дальше, все ещё слабо представляя себе финальный вопрос, который даст ей единственно нужный ответ.
Гектор ухмыльнулся.
— Низших сейчас вовсе нет в Карде, — безо всякого перехода огорошил он. — Ещё осенью Дэви потребовал у Конора очистить вотчину Высших от "всякого сброда". Низших нет в Карде уже почти полгода.
— Это точно?
— Определённо точно, — она ожидала увидеть смешок в его жёлтых глазах, но Гектор остался равнодушно-безучастным. — Видимо Владыка собирается скоро отбыть в очередное путешествие, вот и не желает оставлять Карду "всякому сброду".
— Тебя это определение сильно задевает.
— Ты знаешь мою историю, — он поднялся. — Ты достаточно сыта?
Мира сладко потянулась. Ей было тепло на промозглом ветру, хотя ощущения наполненности, сытости, как в юности, она не испытывала.
— Сыта ли я? Не голодна, но экономна. Что ты хочешь мне предложить?
— Танец в небе, — он протянул ей руку. — Ты можешь остаться в человеческом обличье, если хочешь.
— Чтобы ты вертел меня, как куклу? Ну уж нет.
Была ли в их близости хоть капля любви? Нет. Ни любви, ни простого инстинкта продолжения рода, довлеющего над всем живым и не оставляющего даже carere morte. Это была разведка; поиск слабых и болевых точек противника. Это была война; они обменивались ласками, как ударами. Они оставались закрытыми, каждый в своей крепости, и когда все одежды были сброшены. И когда два крылатых воина сшибались, играя в небе, казалось, слышится лязг их доспехов…
Мира возвратилась домой за полчаса до рассвета. Неслышно отворила дверь и проскользнула в свою комнатёнку наверху.
"Низших нет в Карде! Значит, странные мысли Винсента вызваны не их чарами, — вампирша опять кружила по комнате, не замечая того. — Значит, виной тому пробуждающийся Дар Избранного и… его чертов возраст!"
Она остановилась, отчётливо представив себя и его, их последний разговор. Две фигурки, кружимые смерчем, сопротивляющиеся, цепляющиеся за стены воронки… Напрасная борьба! Они неизбежно встретятся, соединятся на дне бури!
