Диана Шипилова - Что будет, то будет
— Ну, я как‑то крупно повздорил с однокурсником… — профессор вдруг заинтересовался песочными часами на своем столе.
— Гриффиндорцем? — понимающе спросил Северус.
— Alldeles riktigt[12], — улыбнулся Лэнс. — Его звали Барти Крауч. Это его сын учится сейчас на первом курсе. Хм… Я очень жалею, что не видел лицо Крауча, когда тот узнал, что Шляпа отправила его единственного сына в Слизерин! Так вот, на шестом курсе я превратил Крауча в поросенка, и имел неосторожность сделать это недалеко от учительской…
Северус тоже улыбнулся, не сводя глаз с профессора.
— Я рад, что эта история тебя позабавила, — сказал Лэнс, — но, как твой учитель, вынужден предупредить тебя, чтобы ты не пытался выкинуть что‑нибудь подобное. Неприятности с МакГонагалл — это была еще ерунда! Как ты легко можешь себе представить, после этого случая наша взаимная неприязнь с Краучем обострилась еще больше. А после окончания Хогвартса мы оба попали в Министерство магии, причем в один и тот же отдел. И тут оказалось, что я, мнящий себя полиглотом со своими пятью языками, по сравнению с Краучем в глазах руководства…
— Вы знаете пять языков?! — воскликнул Северус.
— Теперь восемь, я еще выучил болгарский, испанский и португальский, — поправил Лэнс, отвернувшись в сторону. — Сейчас пытаюсь осилить японскую грамматику. Но этот… поросенок, оказывается, знал языки десятками и постоянно учил новые! Кто бы мог подумать… Впрочем, — Лэнс сверкнул глазами, — я об этом не слишком жалею: то время, что Крауч потратил за грамматическими словарями, я тратил если не с большей пользой, то с большим интересом для себя — по крайней мере, так мне тогда казалось…
Северус задумался вдруг — а что видел профессор в своей жизни? Раньше ему казалось, что он не выходит за пределы своей комнаты и книжных страниц — а ну как он ошибается? Может, у Лэнса была более насыщенная жизнь… Вот научился он где‑то, например, окклюменции… Воображение услужливо подсовывало Северусу разные картинки — одну ярче другой. Он с трудом заставил себя вслушаться в то, что говорил профессор:
— …в результате его карьера была просто головокружительной, а я годами оставался на одном и том же месте, о чем он при случае мне всегда напоминал. Думаю — нет, уверен, — что он и начальству не уставал напоминать, что моя благонадежность вызывает серьезные сомнения, потому что из всяких проверок я не вылезал. Естественно, о повышении не было и речи. А Крауч… не удивлюсь, если лет через пять он станет министром магии вместо Миллисенты Багнолд.
В голосе Лэнса слышалась горечь. Северус почему‑то почувствовал себя неуютно.
— Поэтому вы и решили сменить род деятельности, сэр? — спросил Северус и попытался представить, как бы чувствовал себя он, если бы Поттер стал министром магии. Его замутило при одной только мысли об этом.
— И поэтому тоже. — Лэнс вдруг усмехнулся, словно ему на ум пришло что‑то забавное. — Представляю, как теперь Крауч бесится, зная, кто ведет защиту от темных искусств у его сына! Но это я заранее не планировал, разумеется. Впрочем, сейчас он не может меня здесь… как‑либо навредить мне. Только Дамблдор — или совет попечителей… хм… — вправе уволить меня, а Министерство не может вмешиваться в дела Хогвартса… — Лэнс взял в руки песочные часы и перевернул их несколько раз. — Кстати, есть еще какие‑нибудь вопросы по легилименции?
— Да, сэр. Когда я пытался проникнуть в ваши воспоминания, у меня это получилось не сразу. Вы говорили, что не используете окклюменцию, но мне показалось, что это было очень похоже на то…
— Я практически не использовал окклюменцию, — поправил его Лэнс. Он поставил часы обратно на стол и подошел к окну. — Но тем не менее, некоторые свои мысли и воспоминания мне хотелось бы оставить… в неприкосновенности. А некоторые я тебе показать просто не могу.
— Почему? — нахмурился Северус, подумав, что Лэнс‑то мог читать все его мысли, когда вторгался в его сознание.
— По морально–этическим соображениям, — хладнокровно ответил Лэнс, все так же глядя на хмурый осенний пейзаж.
Сообразив, что это может означать, Северус смутился настолько, что так и не смог придумать, как на это отреагировать.
— Еще вопросы есть? — спросил Лэнс, резко повернувшись в профиль.
Северус покачал головой, сцепив руки на коленях. Он вновь отвел глаза от профессора, фигура которого четко вырисовывалась на фоне темного неба.
— Я, наверно, пойду, — сказал он, не придумав ничего лучше.
— Vas[13], — хмыкнул Лэнс.
Северус встал, развернулся на каблуках и стремительно вышел из кабинета. Потом так же быстро вернулся обратно.
— Оревуар, профессор, — язвительно бросил он.
Когда Северус спускался в свою гостиную, он чувствовал, что его просто колотит от злости и… обиды.
***
Ужин прошел как обычно — под мерцание свечей и звон вилок. Да еще Кровавый Барон решил поделиться воспоминаниями, и Северус (впрочем, не он один) слушал его прохладный, неторопливый и немного жутковатый рассказ об одном очень давнем инциденте с применением какого‑то редкостного яда. Северус поначалу заинтересовался, но потом понял, что Барон явно фантазирует.
— Как дела? — поинтересовался он вдруг у Северуса. Северус сглотнул внезапно появившийся комок в горле.
— Как всегда, — сухо ответил он, удивившись такому вниманию со стороны привидения.
— Вы в этом уверены?
— Я вас не понимаю… — холодно сказал Северус, а затем на всякий случай добавил: — …сэр.
— Ах, молодой человек, не стоит портить отношения с коллегами и начальством, вы уж мне поверьте. Иначе закончите, как я, — заметил Барон и выплыл из‑за стола.
Однокурсники недоуменно переглянулись. Северус покосился на Лэнса. Вот кому бы не помешал урок вежливости, обиженно подумал он. Но Лэнс, как ни в чем не бывало, резал ножом бекон, пересмеиваясь с Вектор.
К себе Северус пошел в отвратительном настроении. Бросившись на кровать, он пару раз хорошенько врезал подушке, но даже это не помогло понять, из‑за чего они, собственно, поссорились с профессором, и, главное, при чем тут он, Северус. Он же ничего такого не сделал! Может, это Вектор ему что‑то напле… наговорила? А может, они… О нет! Да нет, ерунда… Проворочавшись без толку часа полтора, Северус наконец уснул. Ему снилось, что он вновь проходит распределение, и Шляпа ласковым, но настойчивым, как у мадам Помфри, голосом убеждает его отправиться в Хаффлпафф.
***
Утром Северус столкнулся в дверях Большого зала с Вектор. Поздоровавшись и поймав взгляд ее темных глаз, он уловил любопытство, смешанное с недоумением.
— Доброе утро, мистер Снейп, — важно кивнув, сказала она.
