Грегори Киз - Адский город
«Зачем нас спрашивать? — никак не могла понять Аннаиг — За исключением того самого первого случая, мы ни разу не заслужили неудовольствия лорда. Почему она нам по-прежнему не доверяет?»
Но вслух она сказала совершенно другое:
— Мы все продумали, повар! Он будет удивлен и очень доволен, я уверена!
— Почему я должна поверить тебе, глядя на то, что вы тут наготовили?
— Да, это выглядит не очень. Но когда он попробует или просто понюхает, то ощутит незабываемый вкус. Блюдо испускает сразу несколько ароматов. Рыба разжижается и в соединении с окружающими солями выпускает особую сущность. Это переводит вкусовые восприятия на следующий, более высокий уровень. Поэтому второе блюдо — холодный бульон из головастиков, смешанный с лягушачьей икрой. И, наконец, суфле из пророщенного ячменя с пряностями заставит его язык и нёбо еще раз пережить каждый вкус и аромат, но в обратном порядке.
— Это еще один твой «метагастрологик»?
— Да, повар.
— Это все уловки, фокусы какие-то… — склочно произнесла Куиджн. — Не боишься, что ему и это прискучит?
— А мне кажется, ему понравится, — вмешалась Слир. — Но если у вас, повар, есть какие-то другие предложения, я буду счастлива услышать их и воплотить.
Куиджн прищурилась, будто бы решая про себя — стоит ли принимать слова подчиненной как дерзость. Аннаиг затаила дыхание.
Томительное мгновение затянулось на целую вечность, а потом Куиджн просто развернулась и ушла.
— То-то и оно, — ухмыльнулась Слир. — Давай не будем мешкать и отправим обед лорду.
В тот вечер из дворца пришли отличные новости. Джол остался доволен!
Аннаиг и Слир отправились отпраздновать маленькую победу в пещеру с видом на звездное небо — впервые за несколько суток у них появилась подобная возможность. Серокожая принесла легкие закуски и маленькую стеклянную бутылочку, внутри которой словно поселился кусочек солнца.
А когда умаявшаяся за день Слир уснула, Аннаиг ощутил дрожь медальона.
— О, благодарение Дибелле… — прошептала она, сбрасывая одеяло, и на цыпочках вышла из пещеры. Только пробравшись в уединенную кладовку, она открыла медальон.
И увидела улыбающегося Аттребуса. За его спиной плясали багровые отсветы — пламя от камина или костра. На лице принца виднелись синяки и ссадины, а глаза были полны беспокойства. Но все равно девушка испытала радость и облегчение, увидев его.
— А вот и ты! — сказал Аттребус. — Я переживал.
— Я тоже, ваше высочество, — ответила она. — Все эти дни… Я несколько раз пыталась связаться с вами…
Он кивнул.
— Я не мог ответить. Я…
Не договорив, принц замолчал. Он выглядел совсем другим человеком, не таким уверенным и решительным, как раньше.
— Я все понимаю, ваше высочество. Вы занятой человек.
Он снова кивнул.
— Хочу, чтобы ты знала. Я обязательно приеду, как обещал. Но это может быть…
И опять он замолчал, не закончив фразы. Нет, в самом деле, человек, которого она знала как отважного героя, казался беззащитным и уязвимым. Но с другой стороны, он стал более суровым и, как ни странно, более человечным.
— Ты можешь сообщить что-нибудь новое?
— Да! Я нашла место, через которое вижу звездное небо! Значит, я могу определить путь, по которому движется остров. И еще! Я пытаюсь снова сделать снадобье, с помощью которого мы с Глазом попали сюда.
— Это хорошо! Может быть, я сумею найти подобное зелье по дороге. Спустя несколько дней мы проедем через Риммен, а потом — Лейавин.
Аннаиг удивилась, что наследный принц самой могучей державы Тамриэля не взял с собой ни одного мага, но потом подумала — вдруг он предпочитает обходиться без их услуг?
— Я всегда мечтала увидеть Риммен, — задумчиво произнесла девушка. — Говорят, акавири построили там замечательное святилище Тоненака и удивительные по красоте каналы. Ходят слухи, в этом храме не меньше десяти тысяч статуй.
— Признаться, я никогда раньше там не был, — улыбнулся Аттребус. — Но я обязательно расскажу тебе обо всем, что увижу, когда мы будем говорить в следующий раз.
— Это было бы чудесно, принц!
— Само собой, я не стану там задерживаться и глазеть на достопримечательности. Время дорого. Но уверен, замечу что-нибудь достойное упоминания. Да, и еще. Я нахожу, что использовать титулы в частной беседе неудобно. Поэтому предпочел бы, чтобы ты не называла меня принцем или вашим высочеством.
— А как я должна называть вас, ваше высочество?
— Аттребус вполне приемлемо. Или даже просто Треб. Это сохранит нам кучу времени в беседе.
— Я попытаюсь. Но мне это кажется не совсем уместным — мы с вами не так давно знакомы…
— Просто попробуй. Я очень прошу.
Аннаиг обратила внимание на его беспокойный взгляд.
— Ваше… Ну, то есть Аттребус, — поспешила поправиться она. — Что-то не так?
— У меня были небольшие неприятности. Нет смысла пересказывать подробности.
— Думаю, мне было бы интересно.
— Нет, не стоит. Будем считать, что я ничего не говорил.
Она заметила, что его глаза чуть-чуть блестят.
— Все, — вздохнул Аттребус. — Мне пора. Береги себя — это самое главное.
— Я постараюсь.
Принц улыбнулся, и его изображение исчезло.
Помешкав мгновение, Аннаиг, затаив дыхание, прокралась обратно в пещеру с кусочком звездного неба. Слир лежала не шевелясь и, кажется, не просыпалась. Девушка села, опираясь спиной о стену, и задумалась.
У принца Аттребуса явно какие-то неприятности. Это показалось ей дурным предзнаменованием, но что она могла поделать? Ничего. Ей только и оставалось трудиться в кухне Умбриэля, стараясь остаться в живых любой ценой, пытаться разыскать Светло-Глаза и вновь создать снадобье для полета… Не так уже мало, если задуматься. Как говорится, забот полон рот.
Значит, нужно прекратить волноваться о событиях, повлиять на которые она все равно не в силах, а просто отдохнуть. Силы ей пригодятся.
Но она всем сердцем желала, чтобы у Аттребуса — о, боги, его высочество попросил, чтобы она называла его просто Аттребусом! — все было в порядке.
Принц закрыл маленькую дверку на боку птицы. Сегодня он в первый раз видел лицо Аннаиг близко и сумел рассмотреть во всех подробностях: зеленые глаза, красиво очерченные пухлые губы, нос, который кое-кто, возможно, назвал бы великоватым, но на взгляд Аттребуса он был почти идеальным. Волосы, похожие на волны черного шелка. И отпечаток грусти человека, попавшего в безвыходное положение.
— Хорошо, что она еще жива, — сказал он Сулу, сидящему по другую сторону от им же разведенного небольшого костерка.
