Галина Ли - Призрачные дороги
Я сменил позу, повернувшись так, чтобы хорошо было видно мага, и уточнил:
— То есть крокутов и шушваль удержит, а умертвие — нет?
Агаи кивнул:
— Верно. Хотя стаю шушвали тоже не выдержит. У нее довольно мощная сущность.
Это пояснение меня насторожило.
— Что значит — "мощная сущность"?
Маг вздохнул:
— Ну не знаю, как понятнее объяснить, что я вижу. Просто кто-то из нежити немного… живее, что ли. Как вампиры, которых мой контур не держит совсем. А кто-то… вообще состоит не из плоти, а из магии. Как твое проклятие. Это же было чистое колдовство. Вот с такими тварюшками у меня хорошо получается: заклинание оттягивает их энергию на себя и поглощает. Подобная пакость боится лезть в круг.
Я досадливо поморщился — совсем меня умник запутал.
Агаи, уловив мое недовольство, снова вздохнул:
— Я плохо объясняю, да и сам толком не понимаю, что к чему, и отчего именно так получается. Только скажу — все защитные заклинания живых магов построены по общему принципу, и контур, созданный без привязки к… материи, серьезную нежить не удержит. Каким бы сильным ни был маг. Все заклинания плетутся по одному закону, понимаешь?
Я немного подумал и решил уточнить:
— То есть магам просто не дано создать непробиваемую стену из воздуха, так получается? А как же святилище в Пустоши? Там и стен-то толком нет. Одни валуны.
Сирин в ответ усмехнулся.
— Я же сказал — нашим магам. И еще тем, кто использует магию этого мира. А в том святилище все завязано на… на, — волшебник сначала очертил в воздухе невидимый шар, словно ему слов не хватило, и лишь затем закончил: — … на магии смерти. Нам, сирин, эта сторона не дана. Да и людям тоже. Хотя среди них все же нет-нет, а встречаются исключения. Вы зовете их некромантами.
Немного помолчав, юноша тихо добавил:
— Если бы мы владели даром смерти, думаешь, сидели бы до сих пор в холодных горах? Нашими покойниками отмечены земли от Наорга до предгорий Юндвари! Было бы легче легкого набрать армию мертвецов, как это сделал ты.
Заявление мага осветило мою способность создавать умертвия с неожиданной стороны. Во время сражения с оборотнями я использовал ее совершенно бездумно, приняв случившееся как факт. Ну да, умею, и что? Некроманты еще не на такое способны. Правда, мне для создания нежити заклинания не нужны, но все-таки в этой способности я не уникален. Или — уникален?
— Мне дана особая магия? — я решил до конца прояснить этот вопрос. Задан он был не случайно — требовалось узнать мнение мага, который не в состоянии соврать. Бывшее высочество, конечно, светлая голова, алхимик и все такое… но он тоже мог ошибаться или попросту упускать из виду важную деталь.
Агаи кивнул и поежился, то ли от холода, то ли от собственных мыслей:
— Не удивлюсь, если ты действительно окажешься сыном самого Мо. Знаешь, как ты колдуешь?
Я лишь хмыкнул — откуда?
Сирин проворчал:
— Вот то-то и оно, что не знаешь. А так не бывает! Магические способности — всего лишь инструмент, которым еще надо научиться пользоваться! А ты…
Агаи возмущенно передернул плечами:
— Ты колдуешь, словно дышишь — не замечая. Такое только демонам по зубам!
Последнее предложение прозвучало очень уверенно, кажется, в душе у аптекаря не осталось и тени сомнений.
Я осклабился в недоброй усмешке:
— Надо же, оказывается, предательство тебя ничему не научило.
Юноша, вздрогнув, прикусил губу и сдвинул брови:
— Живые слишком мало знают о природе демонов. Возможно, они совсем не зло. Ну… не совсем зло. Я много думал об этом. О себе, о тебе…
На этом слове голос сирин сломался:
— … и о том, что натворил. Если ты все-таки демон, то это ничего не меняет! Я и без клятвы буду тебе верен…
Тут меня повело от злости: будет он верен, скотина.
— Вот только от правды все равно никуда не деться… Только демоны могут поднимать мертвецов так, как это делаешь ты. Дюс, твой отец пожаловал в наш мир из преисподней!
Этого мерзавца вообще что-нибудь, кроме моего происхождения, волнует?
Я не выдержал и вызверился:
— Мы вроде как этот вопрос уже обсудили! Хватит! Возвращаться к нему не желаю!
Юноша мрачно огрызнулся:
— Ну, думать-то ты не запретишь!
Я оскалился:
— Уверен?
Сирин тут же насупился и замолк, а я, содрав со ствола кусок коры, принялся бездумно его ломать.
Получалось, можно успокоиться, раз Агаи подтвердил, что Пустошь для сирин непроходима. Вот только вопреки здравому смыслу, облегчение не наступило, и мага я в этом не винил: сомнения глодали не его, а мою душу. Что-то я опять упускал… Что-то ускользало от внимания… Что-то очень важное.
Я плотнее вжался спиной в дерево — ледяной ветер пробирал до костей — и попытался вспомнить каждый день нашего бегства из Сырта, каждое более-менее важное происшествие.
Что не давало мне покоя?! Наше столкновение с оборотнями?
Нет!
Рождение из неприкаянных душ умертвий?
Снова нет!
Вампиры? Вампиры…
Я не удержался от вздоха — вампиры, словно плохо отлаженная струна, заставляли раздраженно морщиться. И вовсе не потому, что я не доверял им в полной мере…. Просто порой они казались удивительно уязвимыми, несмотря на всю свою силу. Способными рассыпаться на куски в самый ответственный момент. Я даже мог сказать, когда появилось это чувство — после того клятого "вещего" сна!
И тут до меня дошло… Головоломка, что не давала покоя, сложилась…
Если это действительно так…. Если то, что я видел во сне, и правда случится…. Пустошь станет безопасна на много дней пути! Потому что все ее обитатели исчезнут — превратятся в серый пепел!
Но как тогда быть с надеждой Андру? Он явно рассчитывает укрыться в своем замке, хотя знает о грозящей опасности намного больше меня. Может, не все так безнадежно, как кажется?
Я резко поднялся, следом, не понимая, какая муха меня укусила, испуганно вскинулся Агаи. Мне же требовалось немедленно поговорить с Андру.
Плотные сумерки быстро окутывали лик Энеи, сгущая темноту. Дольше ждать не имело смысла, но на всякий случай, я пристально оглядел небеса. Неуютно в них было сейчас, пожалуй.
Я накинул на голову капюшон плаща и приказал:
— Пошли, надо быстрее выходить, пока возможность есть.
У самого лагеря у меня мелькнула интересная мысль, и я не удержался от вопроса:
— Агаи, а что будет с куполом невидимости в мороз?
Маг так и застыл на месте с открытым ртом:
— Я не знаю!
— Ну вот и подумай на досуге.
Все лучше, чем всякой ерундой голову забивать.
***
Ветер зло рванул полы плаща и попытался скинуть меня с лошади. Даже не верилось, что утром светило солнце и можно было ходить в одном камзоле. За полночи пути я успел продрогнуть до костей: плотная шерсть уже не спасала от непогоды.
