Яна Алексеева - Эрнани из гильдии актеров
Меня тогда сорвали с традиционной вечеринки в честь успешной премьеры, где я тихо сидела в уголке и наблюдала за слегка разнузданным весельем старших и чинными передвижениями младшего поколения труппы. Смешно…
Руководитель труппы тихонько подошел ко мне и, прошептав:
— Ты мне нужна, — под локоть вывел меня из общей гримерки. Торопливо провел по коридору и втолкнул в одно из подсобных помещений. Там, среди швабр и тряпок нас ожидал неприметный человечек, закутанный в серый плащ.
— Это она?
Мелмор кивнул.
— Слишком заметна!
Я отчетливо фыркнула. Разумеется, ведь я все еще в театральном гриме и ярко-синем платье по моде столетней давности!
— Эри, покажи ему, — чуть улыбнувшись, приказал учитель.
Кивнув, я сосредоточилась… вдох, выдох, здесь нет ничего и никого, только я, только мои чувства. Привычно расслабившись, прикрыла глаза, и, ощутив, как поплыли черты лица, услышала потрясенный выдох критика. Так то! Пусть мои возможности еще не слишком широки, я могу удивить потенциального нанимателя. А то, что нам сейчас предложат особую работу, очевидно.
— Хорошо… смотрите!
Я открыла глаза, и брезгливо поморщилась. В мешке, ранее перекинутом через плечо человека, находилась голова. Искаженное предсмертной судорогой лицо принадлежало рыжему выходцу из Дитера.
— Этот человек в течение суток должен доставить пакет документов в Аррихоф приграничный.
— Хорошо, — проронил Мелмор.
— Вы успеете? — тревога в голосе человека была неподдельной.
— Разумеется, — кивнули мы, — только оставьте пакет и голову, будьте добры.
— З-зачем?
— У каждого ремесла есть свои секреты… так ли нужно вам это знать? — хищно улыбнулся Мел, — удовольствуйтесь тем, что мы исполним вашу просьбу…
Когда Мелмор говорит подобным спокойным тоном, его глаза превращаются в серые острые льдинки, а узкое тощее лицо каменеет, что осаживает собеседника куда лучше, чем самые грязные ругательства.
Выпроводив озабоченного шпиона, мы поспешили в личную гримерку, расположенную в спрятанном на заднем дворе фургоне. Следовало срочно привести себя в порядок. А отпразднуют уже без меня…
— Справишься? — озабоченно спросил Арриол, подсаживая меня в седло.
Я спокойно кивнула. Точнее не я, а Эрхат Гилвей, курьер торгового дома Сеат.
Потом была безумная скачка сквозь ночь, торопливый поиск нужного адреса в незнакомом городе, торжественная передача документов, а на обратном пути…
Ну, а то, что дом Сеат вскоре обанкротился, не сильно заинтересовало меня, в ту пору загруженную репетициями сразу двух ролей…
Глава 7. Интриги королевского двора
А на обратном пути, добираясь окольными путями до города, где остановилась наша труппа, я попала в засаду. Самое обидное то, что расставлена она была не на меня, и даже ни на курьера, которого я заменяла, а на каких-то посторонних купцов, которых я обогнула по далекой дуге.
Лошадка неторопливо рысила по обочине грязной дороги, проходящей сквозь густой лес, и я настолько погрузилась в себя, перебирая подробности исполненного задания и разучивая про себя новую роль, списки с которого мне в дорогу сунул Арриол, что не обратила внимания на подозрительное шевеление в кустах. А зря…
Неожиданно под ноги лошади вылетело толстое бревно, и, запнувшись, она резко остановилась, едва не упав на колени. Крепко приложившись животом о высокую луку седла, я прошипела грязное ругательство, и только потом огляделась. Из кустов неторопливо вылезали несколько низкорослых горцев в меховых куртках. Главный, судя по его красному лицу и длинной, волочащейся по земле косе и двойной меховой оторочке, происходил из клана Эргох, славящегося своей кровожадностью…
— Тааак… — деловито протянул он, обходя меня кругом. — Идиоты!! — бросил он своим подчиненным. — Кого остановили?
А действительно, кого? Среднего роста, молодой да рыжий, пропыленный и усталый, в удобной дорожной куртке, судя по шнурам в рукавах — курьер торгового дома. К тому же — пустой…
Я все еще не до конца включилась в реальность, а потому философски взирала на происходящее сверху вниз, не пытаясь вырваться из круга.
— Слезай!
— Зачем? — спросила я, подняв бровь.
— Не твое дело, — процедил главарь, не понимая, почему я все еще не дрожу от страха.
Но мои мысли витали в Степи…
— Как раз мое…
— Любопы-ытный? Грабить будем, — прохрипел главарь.
Усмехнувшись, пожала плечами. Нечего грабить…
— По-моему, вы ошиблись. У меня ничего нет.
— Угу… уже не важно. Слезай.
— Не буду, — уперлась я.
— Слезай, не зли нас…
— Хе, чего вы мне сделаете?
— Любопы-ытный, да? — что-то он повторяется…
Издалека донесся приглушенный вой. Сигнал о приближении еще одного путника? Все засуетились, половина разбойников вновь скрылась в придорожных кустах, главарь схватил лошадь под уздцы, пытаясь стащить с дороги, а еще один потянул меня за ногу. Очнувшись, дернула ногой, бешено заорала и пришпорила отличающееся флегматичностью серое животное. Точнее, кольнула ее в круп острием стилета, пристегнутого к запястью…
Такого обращения не потерпит ни одна тварь. Лошадь взбрыкнула, тряхнула головой, и взметнулась в длинном прыжке. Не зря конюшни Хоркальта продают своих невзрачных выкормышей по такой бешеной цене. Выносливые, упрямые, но очень быстрые, способные долго нестись галопом…
И сейчас, стремительно удаляясь от остолбеневших от удивления горцев, совершенно не ожидавших такой прыти от косолапой на вид животинки, звонко улюлюкала, прощально махая рукой. Вообще-то, мне повезло, обычно в засаде сидят и арбалетчики. Но у горцев нелюбовь к стрелковому оружию доходила порой до абсурда, и вот в таких ситуациях они ничего не могли поделать…
Мимо левого плеча просвистел крупный камень. Пращники? Откуда? Быстрее! Я прибавила ходу…
Неожиданное чужое присутствие даже во сне заставило ощетиниться охотничьи инстинкты. Но окончательно из прошлого меня вырвал тихий оклик:
— Эй! Сирин! Ну и горазды же вы спать, сера…
Открываю глаза, пару мгновений бездумно всматриваясь в полог над кроватью. Простыни неприятно облепили потное тело, покрывало скомкано… Сердце полно горечи, воспоминания о той упорной, но беспечной девушке. Никогда, никогда Боги не дадут забыть о прошлом, пусть даже воспоминания те приятны… хотя, как ругали меня за беспечность мои учителя!
А кто меня разбудил? На миг напрягшись так, что в голове зазвенела кровь, отбросила покрывало и стремительно перекатилась к краю ложа. Взметнулась вверх, откидывая полог, и торопливо огляделась, поправляя ножны стилетов. Чуть смутилась под пристальным взглядом Грея, настороженно замершего рядом. Сколько он пытался до меня добудиться? И как?
