Евгений Лобачев - Ведьмоспас
Допили вино.
– Пора, - сказал Миша.
– Пора, - согласился Олло.
– Мы им рыла-то начистим! - прорычал Геремор.
– Морды расцарапаем! - взвизгнул Йорик.
– Где больница?! - рявкнул орк. - Подать сюда!
Гиллигилл грохнул бокалом о стол, поднялся и сделал несколько шагов во тьму.
"БУМММ!" - раздалось в ночи. А потом: "Ай!". И после: "Тра-та-та. Шлеп. У! У!".
– Что это?! - вскрикнули все разом.
– Гиллигилл налетел на сосну, - сказал Йорик. В темноте он видел лучше любой кошки.
– А что за "Тра-та-та, ай, ай"?
– Посыпались шишки, две звезданули его по башке, - сообщил череп.
– Так чего он молчит? Сознанье потерял?
– Прилип губами к смоле. Мужики, может вам фонариком обзавестись, раз в темноте ничего не видите?
Из тьмы донесся звонкий шлепок: это Миша хлопнул ладонью по лбу.
– Черт! Фонаря-то у нас и нет.
– Вато есть мпара мникчемных эльвов! - Гиллигилл наконец оторвался от смолистого ствола. Губы были клейкими, как "язычок" конверта, и орку стоило немалых трудов разлепить их. Вдобавок ко всем бедам, в голове грохотали тысячи колоколов, и бедняге приходилось перекрикивать этот адский шум. - Сделайте что-мнибудь, мпоганцы! Хоть хакел мнаколдуйте, что ли!
Олло щелкнул крышкой Боекомплекта.
– На, - сказал он, протягивая орку свеженаколдованный фонарь со свечой внутри.
– О мбоги! - простонал Гиллигилл. - Ты мбы еще лучинку мнаколдовал. От тмвоего фонаря света как от чахоточного светляка. Ничего ж не мвидно.
– А ты глаза пошире раскрой, - огрызнулся Олло. - Или ты с факелом собрался идти, чтоб тебя за милю засекли? Дурень, с фонарем нас никто не увидит, пока мы сами им не явимся. Смотри, какая конструкция.
Олло поднес фонарь к самому носу орка, чтобы тот получше разглядел чудо эльфийской техники. Из черного жестяного цилиндра пробивался лишь узкий желтый луч, который действительно трудно было заметить. Причем, не только стороннему наблюдателю, но и самому хозяину фонаря.
– Бред эльфячий, - буркнул Гиллигилл. - Бери-ка ты свою жестянку и топай впереди.
– А ты?
– За тобой мпойду. Ты будешь мпадать через каждые пять шагов, так что я смогу ориентироваться по звуку.
Орк довольно хрюкнул.
Олло раздал фонари Мише и Геремору.
– А мне?! - возмутился Йорик. - А ей? - он ткнул лапой в Велосипед.
– Вам двоим фонарь без надобности, - отрезал Олло. - У тебя глазищи и так светятся, а она по запаху дорогу найдет.
– Дискриминатор хренов, - проворчал Йорик и юркнул во тьму.
Стояла образцово непроглядная ночь. Луна занималась своими делами где-то на другой стороне Земного шара, и только звезды уныло поблескивали в разрывах между затянувшими небо облаками.
Невидимый врагу лучик света диаметром с вязальную спицу весело плясал по склону холма. Он был тонковат для эльфа, но, например, некрупные муравьи могли бы маршировать под этим лучом по четыре, а то и по шесть в ряд. Олло то и дело оступался, несколько раз едва не упал, но некстати разыгравшийся приступ упрямства толкал его на новые подвиги.
Позади Олло двигались остальные члены группы. Они давно выбросили его изделия и освещали свой путь при помощи больших негаснущих ламп, сделанных Геремором.
Йорик носился где-то впереди. Его горящие глазки то появлялись, то снова исчезали во мраке.
"Скачет, как полоумный" - раздраженно думал Олло. - "И так по собственной воле лезем дракону в пасть, а тут еще это бесноватое недоразумение на ножках. Того и гляди всех собак пе…".
Земля скакнула в сторону. Навстречу рванулось что-то черное, чернее тьмы. С громким "ПЛЮХ!" Олло рухнул в глубокую яму, наполненную липким вонючим месивом. Это была та самая помойная яма, которую они видели днем.
Из груди эльфа вырвался крик, от которого зашлись в истерике собаки на вершине холма. Хлопнула дверь. Невидимый субъект произнес прочувствованную речь, в которую затесались даже три вполне литературных слова: "дайте поспать" и "суки". Потом все стихло.
– Я же говорил, что буду ориентироваться на слух, - донесся сверху голос Гиллигилла. В ответ Олло слово в слово повторил тираду зазаборного незнакомца, выкинув, правда, фразу "дайте поспать".
– Ладно, ладно, не кипятись, - прошептал орк. - Сейчас что-нибудь придумаем.
В яме нестерпимо воняло. По всему телу шмыгали мухи и прочие обитатели помойки, к счастью, невидимые в темноте. С поверхности доносились обрывки разговора. Фраза "Почему я?" повторялась чаще других.
Наконец что-то сверкнуло, и перед носом рыжего эльфа повисла толстая веревка с петлей на конце.
– Предлагаете удавиться? - проворчал Олло.
– Это уж как тебе хочется, - ответил сверху Геремор.
– Красавец! - завопил Йорик, когда Олло оказался на поверхности. В темноте череп казался парой бесноватых светляков, пляшущих над травой. - Можешь сделать карьеру огородного пугала. Да нет, круче! Можешь подрабатывать нейтронной бомбой. Любая живая тварь в радиусе пятидесяти метров… Эй, не отряхивайся на меня!
– Не цепляйся к нему, - вступился за приятеля Геремор.
– Ну, вы идете?! - позвал Миша.
– Сейчас, - проворчал Олло, - только почищусь. А то на меня слетятся мухи со всей округи и Гиллигилл умрет от обжорства.
– Еще чего! - обиделся орк. - Чтоб я ел таких мух?!
– А чем они плохи? Чем тебе не нравятся мои мухи?
– Эй вы, гурманы, - донесся из темноты голос Геремора, - может, потом обсудите местную кухню? Скоро луна взойдет.
Послышался звук удаляющихся шагов. Олло зарычал и поплелся следом, ориентируясь на отблески фонарей.
Остановились у забора.
– Ну вот, пришли, - сказал Миша, поправляя ножны на боку. Меч придавал уверенности, но в то же время до крайности смущал. Милиционер чувствовал себя первоклашкой, вздумавшим поиграть в рыцарей. - Теперь я, Геремор, Йорик и Велосипед - налево, Олло и Гиллигилл - направо. Расцарапаем рожи, а, Йорик? Что делать все помнят? Геремор, маскировочное заклинание в порядке?
– Заклинание не может быть в порядке или не в порядке, - наставительно сказал Геремор. - Оно или есть или его нет.
– Отлично. Тогда - вперед.
Маскировочное заклинание не подвело. Миша снова ощутил свое лицо как пластилиновую маску. На этот раз он "отрастил" себе необъятные щеки, добавил несколько подбородков и придал животу форму бездонного пивного бочонка. Белые волосы сменились бурой щетиной. Меч исчез, растворившись в складках одежды.
Где-то поблизости ошивался Геремор. Прочтя еще одно заклинанье, он принял вид полевой мыши и затаился.
Ворота рассерженно загудели под ударами Мишиных башмаков.
