Роман Выговский - Игра без Правил
— Анри, Сслар наш друг, — сказала Ситара серьезно, — ты можешь смело доверять ему, — похлопала ладонью по широкой спине маркиза.
— Нет-нет, я доверяю, просто осторожничаю немного, — пробормотал он смущенно. — Так что там внизу светится?
Любопытство жгло Анри изнутри, но сколько во тьму не вглядывайся, виднее не становится, только глаза болят. На пробегающие время от времени лучи тоже надежды нет, вспыхнут как порох, и тут же гаснут, ничего кроме стен да ступенек не разглядишь.
— Вот вос-сьми, — сказал наг, снял с длинного пальца кольцо. Металл серый, невзрачный, хотя во тьме и золото не блещет. Но на гладкой поверхности нет ни узора, ни драгоценного камушка, что хоть как-то разбавил бы серую простоту.
— Вос-сьми, — повторил Сслар, протянул вперед покрытую мелкой чешуей руку.
Анри прищурился, старался разглядеть что лежит на широкой как весло ладони нага. Почти носом в пальцы уткнулся, с удивлением заметил, что те никак не пахнут, хотя представлялся противный рыбный дух или еще хуже… Узкое колечко выглядело крохотным и невзрачным, какое-то селянское украшение.
— Что это? — спросил Анри. Брать кольцо не спешил. Мало ли что? Хотя, если не возьмешь, а наг обидится? Кто знает, какие у них обычаи.
— Бери, бери, — сказала живо Ситара, подтолкнула под локоть.
Анри осторожно взял кольцо двумя пальцами, поднес к глазам. В самом деле, неказистое, из простого, неблагородного металла. Тусклое и серое, вроде бы из железа даже, но слишком легкое, так что не железо точно, и не бронза — та зеленее.
Анри примерил колечко на средний палец. Руки у него не то чтобы мелкие, широкие ладони, и пальцы длинные, однако кольцо оказывается, для него великовато, болтается как обруч. Видно пальцы у нага намного толще.
— Кольтс-со пос-сволит смотреть в темноте, — сказал Сслар все тем же размеренным тоном. — С-слару кольтс-со не надо. С-слар и так видит, а человек нет. Человек не видит сквос-сь темноту. Ему будет полес-сно. Человек не будет падать. Будет видеть.
Анри повертел кольцо на пальце, пожал плечами: раз полезно, то пускай будет.
— Спасибо, Сслар, — сказал Анри, широко улыбнулся, — спасибо.
Наконец-то увидел, что происходит вокруг. Под ногами пористые изъеденные временем и водой ступени. Поросль, которую принял за мох, на деле оказалась водорослями, да еще и разными. Одни более короткие и бурые напоминают действительно обычный мох, другие с длинными стеблями и широкими листьями даже и не водоросли будто, а трава. Лестница вела вниз, там, в глубине, все так же мигал яркий голубой свет.
Анри взглянул на Ситару с нежностью и тревогой, слишком хороша она для таких мрачных мест. Ей бы в замке сидеть, в окружении угодливых служанок. Волосы черные, как ночь, перепачканы грязью и илом, даже на прекрасном личике налипли кусочки бурой жижи. Но все равно прекрасна как заря, ему даже почудилось, что она вся светится, контуры тела очерчены дивным сиянием, будто сзади кто-то зажег костер. Большие блестящие глаза смотрели с добротой и лаской. Анри мечтательно поджал губы, тяжело вздохнул:
— Нам обоим нужен отдых.
— Не сейчас, Анри, — печально ответила Ситара. — Сслар проводит нас к порталу.
— А что за портал?
— Темное месс-сто, с-старый проход в город мертвых. Давно нет там человеков. Только мертветс-сы, — прошипел Сслар зловеще. — Отетс-с С-слара хранил месс-сто. И дед хранил. И С-слар хранит.
— И зачем нам туда? — спросил Анри с омерзением в голосе, по спине будто дунул холодный ветерок
— Там с-сила, С-ситара с-снает, — тихо ответил наг.
— Да, это единственное место, где ты можешь закончить инициацию, — подтвердила она.
— А если нет, если я не пойду туда?
— Тогда рано или поздно Черная ложа найдет тебя и поработит, или убьет. Третьего не дано, — сказала девушка, голос дрогнул от волнения.
— Значит, ты изначально знала, что мне придется лезть в этот некрополь? Знала и ничего не сказала. Это очень вежливо с твоей стороны, — с обидой произнес Анри, глаза недобро загорелись, мускулы под одеждой напряглись, затвердели, вздулись шарами.
— Нет, не знала, — печально ответила Ситара, — но я догадывалась. Никто не знает, я же говорила…
— Человек найдет с-силу, — произнес терпеливый и спокойный Сслар. — Морс-ской народ иc-cчет человека, но не с-снает кто он. С-слар с-снает, потому что С-слар хранитель.
— Кого вы ищете?
Анри едва не зацепился ногой о ступеньку, мягкая порода расползалась под ступнями.
— Морс-ской народ потерял рас-сум. Многие слуш-шат с-слу. С-слар не с-слуш-шит. С-слар хранитель.
— Это я понял, — сказал Анри, пристально взглянул в серые глаза нага. — Но зачем я тебе?
Сслар удивленно почесал шипастый гребень на затылке, произнес твердо:
— С-слар помош-шет тебе человек, а ты помош-шешь С-слару.
— И как же? — спросил Анри, продолжая осторожно спускаться вниз.
— Ты найдешь вес-счь в мире мертветс-сов. С-слую, очень с-слую вес-счь — прошипел наг без утайки. — Вернешь вес-счь С-слару и мы в рас-счете.
У Анри в груди закрутило, будто ковыряет кто внутри пальцем.
— Вот так, значит — прошептал он.
Голос дрогнул, хотя и старался говорить тихо, думал, не заметят. Надо было вообще смолчать. Но как тут промолчишь, должен же ответить… Анри со страхом и стыдом ощутил в животе предательский холодок. Только дважды он чувствовал подобное: когда еще юнцом потерялся в горах, и когда видел, как из его пробитой груди толчками хлещет кровь. Сейчас же в целости сохранности, если раны на ноге не считать, но душа в тревоге, словно вновь, как в детстве, оказался один среди голых скал, и под ногами пропасть…
— Вот как, — повторил Анри мрачно, — Вы знаете… Скажу честно, я ничего не понимаю. В один миг простой, пускай и не совершенный, но родной и близкий мне мир смели одним ударом… как коса срезает траву. И вот я срублен под корень, и ничего… ничего не понимаю, меня хотят убить! И оказывается я колдун, или чародей. Так что же, все это время я жил… я существовал не в том месте? Не там, где должен?!
— С-смирис-сь, — спокойно ответил наг, — думаеш-шь С-слар хотел быть хранителем? Нет, С-слар не хотел. Но его никто не с-спраш-шивал. Это жис-снь. Так хочет творет-с.
— А чего хочу я, меня кто спросил?
Анри гневно сверкнул глазами. Грудь вздымается отрывисто, ноздри как у быка дышат жаром. Ситара подумала: В самый раз водой окатить, чтоб остыл. Даже держать его стало неприятно, горячий, липкий.
— А кто ты? — прошипел вкрадчиво Сслар.
— Я Анри де Ланьяк, маркиз, — более спокойно произнес он, понял, что нет смысла ярится на нага, он то здесь ни при чем. Хотя это как сказать, злую вещь ведь мне доставать, не ему.
