Наталья Бульба - Ловушка для темного эльфа
Только не думать, как он пережил эту ночь. Чтобы самой не начать тихо поскуливать, лишь теперь начиная осознавать ужас того, что едва не случилось. Понимая под этим не только возможное похищение принцессы, но и свою собственную гибель.
Мои руки скользнули в его волосы, сильнее прижимая его голову к себе. Не через слова, собственным телом говоря ему о том, насколько я его люблю.
И он затихает. Так и не выпуская меня из объятий, пока Олейор, аккуратно приподняв его за плечи, не отдирает, в прямом смысле этого слова, от меня. Шепча при этом в самое его ухо.
— Все будет хорошо. — Как заклинание.
Для кого? Себя? Сашки?
В серой бездне, которой он смотрит на меня, нет ничего от того принца, которого я знаю. Его взгляд бесстрастен, даже несколько отстраненно холоден. Но это холод не обжигает. Не ранит. Это, всего-навсего преграда, чтобы то, что прячется за ней, не вырвалось наружу. Сметая своим накалом.
Похоже, и я мысленно, ухмыляюсь, драконья кровь дала мне не только физические силы.
Я не вижу, не чувствую, но, словно теплый ветер доносит до меня отголоски тех чувств, что скрываются под маской невозмутимого учителя.
Не знаю еще, как я поступлю с этим, неожиданным для меня открытием, но… Меня это несколько пугает. Наводя на мысль, что та игра, которую он вел со мной до этой памятной ночи, покажется мне детской шалостью.
— Ты нас всех напугала, принцесса.
И этот туда же. На лице Рамона легкая улыбка, но глаза… Глаза, как у больной собаки.
А в голове ни одной идеи. Как разрядить обстановку и перевести все в шутку.
Спасибо Ксандриэлю.
Он влетает в комнату, сделав несколько танцующих шагов, замирает, обводя всех взглядом. Быстро оценивает, что сцена, свидетелем которой он является, тянет больше на похороны, чем на воскрешение и, как-то внешне легко, словно никто и не сопротивляется, оттирает их от собственного ложа, на котором я чувствую себя весьма уютно.
— Все, кто не целители и не служанки, — и он, опускаясь на край кровати, насмешливо улыбается — за дверь.
— А ты? — Наконец-то, оживать начал. А то я уже начала бояться, что переживания, отбили у моего кошмара способность ехидничать.
— А я? — И лицо Правителя становится таким безмятежным, что от предчувствия гадости, которую он сейчас выдаст, становится радостно. В этой команде, похоже, все друг друга стоят. А те, кто еще не дорос до уровня старших, к этому успешно стремятся. — А я? — Он вновь повторяет свое восклицание, растягивая наслаждение. — Я здесь главный. И что хочу, то и делаю.
С таким утверждением, действительно не поспоришь.
— А меня примешь в свою компанию?
И в комнате появляется еще один персонаж.
Среди эльфов я не видела таких, кого можно было бы назвать не красивым. Будь то мужчины, или, женщины.
Они разные. В ком-то красота бросается в глаза. Заставляя опускать взгляд, чтобы не осквернить. У других, сродни легкому ветру, мягкому летнему утру, журчанию ручья. Дарует наслаждение и радость.
У третьих, первое, что замечаешь, ощущение опасности. Необъяснимой, но настолько яркой, что нет возможности находиться рядом, без того, чтобы не оценивать свои способности себя защитить.
И только потом начинаешь видеть грациозность движений, их стремительность, неуловимость. И, сводя все это в единую цельность. Понимать, насколько прекрасен этот союз.
Этот же…
Лишь цвет волос, светлого серебра, отличает его от темноволосого Олейора. Лишь, немногим выше, рост. Чуть более глубокое спокойствие. Но, ни в коем случае, не равнодушие. И этих чуть, набирается столько…
Хватает для того, чтобы понять мгновенно. Мне очень повезло. В том, что первым на моем пути встретился принц, а не его отец. Потому что, никаких шансов остаться собой, после этого знакомства у меня не было бы.
Я сглотнула вставший в горле комок. Надеясь, что никто не заметит моего затравленного взгляда.
Зря надеялась.
Его губы чуть заметно дрогнули, и он, медленно, до последнего мгновения давая мне увидеть удовлетворение в своих глазах, опускает ресницы.
Но, когда снова поднимает их, смотрит не на меня, а на Ксандриэля. Словно не замечая, как слегка склонив голову, приветствует его сын, и, в более глубоком поклоне, Рамон и Сашка.
— В нашу компанию, Элильяр. В нашу… — Князь стоит, прислонившись к двери. Его насмешливая улыбка направлена в сторону Правителя темных, а глаза, мягкие и теплые, смотрят на меня. Словно давая сил, справиться с шоком от появления нового действующего лица.
И я отвечаю ему тем же, надеясь, что он ощутит мою благодарность.
А он, принимает ее, чуть наклонив голову.
— Вам не кажется, что леди Лера нуждается сейчас больше в хорошем завтраке, чем в нашем, здесь присутствии.
И все, как-то очень тихо, легко согласившись с князем, покидают покои Правителя. А некоторые, даже, пытаются изобразить на своем лице раскаяние. Впрочем, весьма безуспешно.
Ксандриэль начинает подниматься с ложа, когда кроме него и князя в комнате не остается никого.
Но я успеваю коснуться кончиками пальцев его руки и он, замирает. Что-то в моем взгляде, видимо, выдает мои намерения, потому что он, едва ощутимо напрягается.
А я шепчу, одними губами, позволяя многообещающей улыбке скользнуть на мое лицо.
— Сегодня ночью.
Он явно не понимает того, что я хотела ему сказать. Его брови изображают усиленную работу мысли. Он, удивленно смотрит на меня, похоже, расценивая мои слова, как обещание встречи.
Со мной!
И я улыбаюсь еще шире, наслаждаясь этим моментом. И когда уже не остается сил наблюдать за тем, как эмоции сменяют друг друга, до полного неверия в то, что он услышал, я добавляю.
Совершенно уверенная, что полностью угадала со своими прогнозами.
— Она придет сегодня ночью.
Он не утруждает себя тем, чтобы скрыть свое изумление. Растерянность. Оглушающий страх, от того, что он неправильно меня понял. И надежда…
Его губы касаются моего запястья, когда последнее чувство становится верой. И, двигаясь медленно, словно в сгустившемся воздухе, он выходит из комнаты.
Князь уходит последним. И, прежде чем закрыть за собой дверь, оглядывается.
Я уже знаю, что моя бабушка должна была стать его женой. Я чувствую, что он, ежесекундно, сравнивает меня с ней. И, вряд ли, находит общее.
Мы — разные. Я совершенно не похожа ни на кого из своих родных. И в нашей семье частенько звучали шутки про соседа, в которого, я, скорее всего, пошла. Но, к большому сожалению всех, кто хотел пройтись по этой теме, таких соседей, от кого я могла бы взять свои черты лица, в нашем окружении не было.
