Роберт Джордан - Новая весна
– Суан, ты никогда не задумывалась, почему Тамра так уверена, что срок уже пришел, что ребенок будет рожден именно сейчас? Я бы сказала, весьма вероятно, что об этом говорилось по меньшей мере в одном из тех Предсказаний. Нечто такое, что позволило Тамре, вкупе с тем, что слышали мы, решить, что время настало. – Морейн в свою очередь задумчиво сдвинула брови. – Ты знаешь, как происходили Предсказания у Гайтары? – У разных женщин это случалось по-разному, изменялся даже голос при произнесении Предсказания. – Судя по тому, как она говорила, возможно, он родился в ту самую минуту. Может, вызванное этим событием потрясение и убило ее.
– Колесо плетет так, как угодно Колесу, – хмуро отозвалась Суан, затем встряхнулась. – Свет! Пойдем ужинать. Тебе еще надо позаниматься.
Девушки не переставали готовиться к грядущему испытанию, хотя теперь заниматься приходилось по вечерам. Мирелле продолжала помогать им, если не уставала настолько, что отправлялась спать сразу после ужина – а иногда и не дожидаясь его. Многие из Принятых поступали либо так, либо эдак, так что галереи пустели и затихали задолго до того, как наступал час гасить светильники. Упражнения плохо давались Морейн, особенно поначалу. В первую же ночь, когда она терпела издевательства Суан и Мирелле, стоя на цветастом ковре в своей комнате, к ним внезапно вошла Элайда. Огонь был разожжен пожарче, насколько позволял маленький камин, но пламя едва ли смягчало царивший в комнате холод. Хорошо хоть девушки не замерзали.
– Рада видеть, что вы не увиливаете от занятий под предлогом своей работы, – заявила Красная сестра. Судя по ее тону, она была удивлена этим, а слово «работа» произнесла с явным презрением. Ее платье опять было ярко-алым, и на плечах лежала шаль с бахромой, словно ее хозяйка явилась с официальной миссией. Пройдя в угол и не спуская глаз с Морейн, Элайда скрестила руки на груди. – Продолжайте. Я хочу понаблюдать.
Девушкам ничего не оставалось, кроме как повиноваться.
Возможно, из-за присутствия Элайды, Суан и Мирелле старались изо всех сил. Самые худшие и неожиданные шлепки, щипки, хлопки над самым ухом и хлесткие, как розгой, удары по ногам обрушивались на Морейн как раз в тот момент, когда требовалась максимальная сосредоточенность. Девушка старалась не смотреть на Элайду, но сестра стояла там, где Морейн не могла не видеть ее. Оценивающий взгляд Элайды нервировал ее, но, наверное, одновременно и заставлял стараться, а то и подстегивал ее. Сконцентрировавшись, сосредоточившись изо всех сил, Морейн сумела закончить шестьдесят одно плетение, прежде чем шестьдесят второе рассыпалось путаницей прядей Земли, Воздуха, Воды и Духа, отчего на коже осталось ощущение чего-то липкого, пока Морейн не уничтожила остатки созданного. Превосходным исполнением упражнения это не назовешь, но и чем-то совершенно ужасным – тоже. Она уже много раз вплотную приближалась к тому, чтобы завершить всю сотню плетений, но действительно до конца ей удалось дойти всего лишь дважды, причем один раз – буквально каким-то чудом.
– Жалкое зрелище. – Голос Элайды был холоден, как лед. – Так ты никогда не пройдешь испытание. А я хочу, чтобы ты его прошла, дитя мое. Ты пройдешь его, не то я спущу с тебя шкуру, и ты у меня еще попляшешь. Пока тебя не отошлют прочь, небо тебе с овчинку покажется. Вы двое – плохие подруги, коль так ей помогаете. Когда я была Принятой, мы знали, как надо готовиться. – Жестом отослав Суан и Мирелле в угол, где прежде стояла сама, Элайда села возле стола. – Я покажу вам, как это надо делать. Начинай, дитя мое.
Облизнув губы, Морейн повернулась к ней спиной. Мирелле ободряюще улыбнулась подруге, а Суан уверенно кивнула, но Морейн видела, что они обеспокоены. Что задумала Элайда? Морейн начала все сначала. Стоило ей обнять Силу, как перед глазами замелькали вспышки света, оставляя после себя водопад черных и серебристых пятен. В ушах звенело от хлопков и пронзительных свистков. Удары, словно тяжелой плетью или розгами, сыпались один за другим. И так без малейшей передышки, пока она не закончила первое плетение. Потом была короткая пауза, но лишь до тех пор, пока Морейн не начала плести снова.
И все это время Элайда поучала холодным, не терпящим возражений тоном:
– Быстрее, дитя мое. Ты должна действовать быстрее. Плетение должно быть готово сразу же после того, как ты начинаешь плести. Быстрее. Еще быстрее.
Цепляясь за чувство спокойствия чуть ли не ногтями, Морейн добралась лишь до двенадцатого плетения, когда ее концентрация окончательно рухнула. Плетение не просто распалось – она вообще утратила связь с саидар. Моргая, она пыталась отогнать плясавшие перед глазами пятна. И с несколько большим успехом сморгнуть набегающие слезы. Боль набросилась на нее от плеч до лодыжек, синяки ныли, вспухшие рубцы пульсировали, нестерпимо жег пот. В ушах, не ослабевая, продолжало звенеть.
– Спасибо, Айз Седай, – быстро проговорила Суан, – теперь мы понимаем, что нам нужно делать.
Пальцы Мирелле комкали юбку, лицо ее было пепельным, а глаза широко раскрыты от ужаса.
– Начни заново, – велела Элайда, и Морейн потребовалась вся сила воли, чтобы заставить себя вновь повернуться к Айз Седай спиной.
Теперь разница была в том, что на сей раз Морейн сумела закончить только девять плетений.
– Заново, – велела Элайда.
С третьей попытки Морейн закончила шесть плетений, с четвертой – только три. Пот градом катился по лицу. Через какое-то время сверкающие вспышки и оглушительные свистки уже казались ей разве что мелкими помехами. Лишь беспрестанные удары имели значение. Бесконечные удары и бесконечная боль. На пятой попытке она с плачем упала на колени под первым же обрушившимся на нее градом ударов. Избиение немедленно прекратилось, но Морейн, обхватив себя руками, продолжала всхлипывать, не в силах унять рыдания. О Свет, ей никогда не было так больно! Никогда!
Морейн даже не заметила, что рядом с ней на коленях стоит Суан, пока та мягко не произнесла:
– Ты можешь встать, Морейн?
Оторвав голову от ковра, она воззрилась на полное сочувствия лицо Суан. Сделав усилие, которого сама от себя не ожидала, Морейн сумела справиться с рыданиями, кивнула и с трудом начала подниматься. Избитые мышцы отказывались ей служить. При каждом движении ткань сорочки натирала изъеденные потом рубцы, причиняя девушке мучительную боль.
– Она выживет, – сухо сказала Элайда. – Немного боли, пережитой сегодня, заставит ее хорошенько запомнить урок. Вы должны плести быстро! Утром я вернусь, чтобы Исцелить ее. Тебя тоже, Суан. Помоги ей добраться до кровати, а потом начинай.
