Вера Чиркова - Не сердите добрых принцев!!!
-Что ты делаешь? - рванулся из плена Хабер, - Спасаться надо!
Очередная волна хлестнула по ним соленой холодной плетью, выбивая из-под ног накренившийся пол. Едва отдышавшись от попавшей в рот и нос воды, Хабер сумел развернуться лицом к бывшему учителю, чтобы убедиться, действительно ли тот сошел с ума, и не пора ли его усыпить.
-Давай, помогай! - Рявкнул бывший учитель и глава понял, Гистон творит заклинание, только не разгадал, какое.
И лишь когда после очередного принудительного морского омовения взглянул вниз, заметил быстро растущую из разбитого борта густую щеточку зеленых веток.
-Корни попышнее... - крикнул сквозь вой урагана голос старого мага прямо в ухо и Хабер кивнул, вовсе не надеясь, что этот кивок будет замечен.
Только отрастив густой рядок гибких стеблей, уходящих вниз упругой метелкой корней, Хабер сообразил, что задумал этот хитрец. Когда ветки перестали расти вверх, а начали раздуваться в ширину. Есть такое растение на юге Симана, когда оно созревает, стебли начинают изнутри пустеть. Однако очень прочная, узловатая оболочка не дает им съежиться, делая высохшие растения очень легкими. При высокой прочности пустотелый тандук самый лучший материал для легких плотов и лодок.
Теперь волны уже не могли унести магов с покинутого командой судна, высокие живые борта надежно защищали от коварных потоков. Высыхающий тандук понемногу выровнял судно. Из-за набравшейся в трюм воды осадка значительно увеличилась, но пышная бахрома, за несколько подзвонков окаймившая весь корабль придала ему большую устойчивость.
А маги все продолжали укреплять свой единственный шанс на спасение. Гистон вырастил новую лиану, которая нырнула корнями в трюм и начала усердно сосать оттуда воду, взамен выбрасывая все новые побеги, оплетающие для крепости тандук. Хабер всё добавлял в частокол новых растений, пока, абсолютно опустошенный, не обвис на держащей его плети Гистону под ноги.
Ослабленный маг оглянулся на бесчувственного ученика и перестал магичить. Приказал лиане отпустить их и утомленно рухнул рядом. Но через подзвонок все же упрямо поднялся на дрожащие от слабости ноги и, уцепив за руку, поволок Хабера в ближайшую каюту. Его последних сил хватило лишь на то чтобы затащить друга в болтающийся гамак и рухнуть в соседний.
Он вынырнул из тяжелого сна через несколько звонов от страшного грохота и мощного рывка. Пол каюты стоял дыбом, стена возле его руки стала почти потолком. Гистон осторожно сунул руку за ворот и, нащупав тонкую палочку амулета, переломил в пальцах. Это был его самый последний, самый неприкосновенный запас энергии.
Почувствовав, как влилась в тело теплая струйка, протянул тонкую нить поисковика к стеблям тандука, чтобы понять, что стряслось. Выращенные магией растения откликнулись своему создателю, да иначе и быть не могло. Ведь в них была его воля, его энергия. Через подзвонок Гистон уже понимал, произошло нечто очень неприятное.
Их корабль-роща напоролся на острую верхушку подводной скалы и теперь имеет в днище огромную пробоину. Которую всё увеличивают резкие рывки волн. Значит, конец может наступить в любой момент. Едва шторм сдернет корабль со скалы, он либо начнет тонуть, либо немедленно развалится.
И есть только один путь к спасению, выжать себя досуха, но удержать корабль на этом камне. Гистон покрепче вцепился в гамак и отправил своим питомцам новый приказ. Впиться корнями в скалу, оплести ее крепчайшим коконом, просочиться в самые маленькие расщелины. И намертво зацепиться за них.
Первыми это должны были сделать те корни, что оказались выше всех, чтобы хоть немного выровнять судно. Потом остальные. Маг выдавал им энергию очень экономно, запас амулета был невелик. И если бы пришлось иметь дело с обычными растеньями, вряд ли ему всё удалось. Но выращенные магией корни тандука были гораздо отзывчивее. Подпитываемые растворенными в воде минералами и направляемые магией, они с таким рвением устремились выполнять приказ, что результат стал заметен через несколько подзвонков. Судно, скрипя и потрескивая начало заметно выравниваться и постепенно перестало качаться. Полностью оплетенный снаружи стеблями и корнями корабль перестал быть транспортным средством.
Отныне он был островом.
Расположенным где-то далеко в океане, среди безымянных скал, в стороне от торговых путей.
-Как давно ты это заметил?
-Осенью. Когда... Ната... упала.
-И... много было... таких случаев?
-Достаточно, чтобы убедиться. Только... не хотел я это никому говорить. Сами знаете... со всякой ерундой будут идти. А я только тех чувствую, кто как-то со мной связан. Вот перед этим... Анюся целый день из головы не шла. Прихожу к Хаберу, оказывается, она в башне. А когда он сказал... за Гистона побыть... у меня прямо кошки на сердце заскребли. Сначала... я полагал, из-за того, что с Натой реже видеться буду... а потом понял, пока про неё думаю - на душе спокойно. А вспомню про Хабера - тянуть начинает.
Мы в Харшад случайно попали, Тимку искали. Там, в доме Жунима я их след и почувствовал. Три дня назад они на торговом корабле на Берзийские острова уплыли. Только в море сейчас сильнейший шторм, уже второй день бушует. Рыбаки говорят, лет десять такого не было. Их должен был на полпути застать. - Зак тяжело вздохнул и отвернулся к окну.
-А когда шторм закончится? - Осторожно спросила Каруна.
-Никто не знает. Но не раньше, чем через пару дней. Я Жуниму сигналку на амулет поставил. Как начнет стихать, он даст знать.
-Понятно. - Кивнул непривычно серьезный Сейден. - Значит, ты сейчас в Хадиркан?!
-Нет. Там меня Крис заменяет. - Решительно мотнул головой маг. - Тем более, сейчас туда целая команда магов отправилась, с заговором разбираться. Нити-то ведут очень далеко. Я пока приготовлю несколько амулетов, и как только стихнет шторм, отправлюсь в Харшад. Этот ментальщик природникам не по зубам. У меня были новые амулеты... опробовать взял... выгорели начисто, и то едва выдержали. Болевого заклятья такой силы я раньше не знал. Так он после этого еще портал собственного изобретения смог открыть. И мое оцепенение его не взяло. Амулеты, как гроздь ягод на груди висели.
-Ладно. - Кивнула Каруна, - Иди, отдыхай! Мы с отцом немного подумаем, может, что и решим. Поговорим завтра утром.
Зак кивнул и молча поднялся с кресла. Проходя мимо зеркала, на миг приостановился, разглядывая сотворенную отцом иллюзию. Вроде похож.
Незаметно подмигнул себе и вышел из комнаты. Хитрую сторожку он поставил на этот кабинет еще перед обедом, сразу как пришел домой. Теперь осталось только дойти до какого-нибудь кресла и снять амулет, закрывающий чужие мысли. Эти... как говорит Тала, партизаны, явно что-то знают. И почему-то скрывают от него.
