Сергей Щеглов - Разводящий Апокалипсиса
— Понятно, — выдавил Валентин, с удивлением понимая, что трясется от страха.
Альгин Кроче закрыл рот, и его верхняя губа причудливо изогнулась.
— Вот теперь, — сказал он с нескрываемым удовольствием, — я вижу перед собой живого человека. Человека, который боится. Человека, которому есть, что терять.
Валентин затряс головой, всем своим видом выражая согласие.
Вампир! С двадцатилетним стажем! Да еще во главе могущественной организации!
Без паники, приказал себе Валентин. Да, с двадцатилетним стажем. Да, с неограниченным запасом крови. Но все равно — сладил бы он с Габриэлем Серым? Черта с два. Долго бы он продержался против Великого Черного? Не против Ваннора, у которого прорва силы, но никакого ума — а против Хеора? И пяти минут не продержался бы. И наконец — если он попробует свои зубы на мне?
Валентин представил себе, как это будет выглядеть, и помрачнел. Я просто не успею, понял он. Я просто ничего не успею. Его зубы будут в моей артерии, а я все так же буду сидеть за столом и все еще видеть его изображение на сетчатке моих глаз.
— Ну что ж, — сказал Валентин обреченно. — Теперь я знаю, кто ты.
— Теперь, — сказал вампир, — ты понимаешь, что у тебя нет выбора. Ведь ты хочешь остаться человеком?
Валентин молча кивнул. Его зубы вонзятся в сонную артерию, думал он, и я потеряю всю свою кровь за несколько секунд.
— Тогда, — продолжил вампир, — ты должен заплатить выкуп.
Валентин еще раз кивнул. Я потеряю всю свою кровь за несколько секунд. За несколько секунд.
Вообще говоря, это чертова уйма времени.
— Как ты сам понимаешь, — произнес вампир, словно извиняясь, — цена за Великого Фалера не может быть малой.
Валентин усмехнулся. Пусть даже это будет одна-единственная секунда. Я успею выдать целых пять заклинаний. И его счастье, если среди них не окажется ни одного экспериментального.
— Подойди ко мне, — приказал Альгин Кроче.
Черта с два, подумал Валентин. И с удивлением обнаружил, что стоит на ногах.
Словно в кошмарном сне Валентин шел вдоль стола. Секунды тянулись медленно, но точно так же медленно текли мысли. Заклинания, еще недавно висевшие на кончиках пальцев, вдруг затерялись в памяти и никак не желали появляться обратно. Валентин остановился в метре от вампира, дрожа от страха. Обрывки заклинаний крутились в голове, но никак не желали складываться в единое целое.
— Ближе! — скомандовал вампир, повышая голос.
Казалось, прошел целый час, прежде чем ноги Валентина сделали еще один шаг.
Валентин увидел, как его левая рука сама по себе рванулась вперед, повернувшись запястьем вверх. Альгин Кроче изогнул верхнюю губу — и впился зубами во вздувшуюся на руке вену.
Заклинания вырвались на свободу, повинуясь дрожащим пальцам правой руки.
Их было всего четыре.
Первое превратило кровь в горячую красную жидкость солоновато-железистого вкуса, фонтаном ударившую из прокушенной руки.
Второе вонзилось вампиру между лопаток, проникло в позвоночник и выпустило наружу годами копившуюся там Силу.
Третье заставило ожить лежавшие на полу ковры, подняло их в воздух и набросило на оставшихся в комнате Незримых.
Четвертое, которое Валентин так и не успел досконально просчитать, окутало голову вампира таинственным мерцающим облаком.
Альгин Кроче зарычал, повалил свое кресло и забился в судорогах, как если бы вместо человеческой руки укусил высоковольтный кабель. Он силился оторваться от Валентина, прервать поток губительной влаги, так похожей на кровь, но челюсти и зубы его жили собственной жизнью, глоток за глотком поглощая волшебный яд.
Валентин, собравший свои заклинания буквально в последнее мгновение, сам был ошарашен таким исходом. Вампир трясся всем телом, повиснув у него на руке, и никак не мог оторваться от поглощения пьянящей отравы. Ковер у ног Валентина насквозь пропитался псевдокровью. Посмотрев на свои штаны, Валентин с неудовольствием убедился, что те мокры до колен.
Брезгливость взяла верх, и Валентин резким движением вырвал руку изо рта вампира. Тот потянулся следом, но сил его хватило только на одно движение. Дернувшись в последний раз, он ничком упал на ковер и замер. Изо рта его хлынула так и не проглоченная псевдокровь.
— Кто еще хочет получить выкуп? — осведомился Валентин, позволив коврам отпустить своих жертв.
Три приглушенных вопля были ему ответом. Еще раз посмотрев под ноги, Валентин сообразил, сколь ужасающее зрелище открылось Незримым: их начальник лежал в луже собственной крови. Вот так, подумал Валентин, и рождаются легенды.
Альгин Кроче, лежавший у его ног, медленно поднял голову.
— Не трогать! — прохрипел он. — Его не трогать! Иеро, дай мне крови!
Все ясно, подумал Валентин. Три из четырех заклинаний погасли, отток Силы прекратился, и вампир снова пришел в себя. Вряд ли за пару минут он мог лишиться всей Силы. А я уж подумал, что ему конец.
Иеро в два прыжка пересек комнату и протянул руку своему господину. Вампир медленно погрузил клыки в белую кожу, сделал первый глоток и отстранился, сравнивая ощущения. Он явно опасался еще раз нарваться на псевдокровь.
Валентин следил за процессом кормления и раздумывал, не пора ли идти. Магистр, оказавшийся вампиром, заметно подорвал его уважение к Незримым. Он просто кровушки Великого Фалера хотел попробовать, решил Валентин, а все разговоры про войну и союзы были отвлекающим маневром.
— Хватит, — выдавил вампир, отстраняя от себя бледного как смерть Иеро. — Почему ты не убил меня, Фалер?
Валентин пожал плечами:
— Во-первых, ты кусал меня в руку, а не в шею. Значит, ты не хотел меня убивать, по крайней мере, прямо сейчас. А во-вторых, я пришел сюда поговорить, и предпочитаю иметь дело с живым собеседником.
Альгин Кроче облизнул окровавленные губы, приподнялся на руках — и выблевал на пол целую лужу псевдокрови.
Валентин нахмурился. Его экспериментальное заклинание должно было помочь вампиру усвоить проглоченный яд. То, что оно не подействовало, было весьма кстати. Но что, если оно подействовало как-то иначе?
— Садись на свое место, Фалер, — сказал вампир, безуспешно пытаясь вернуть своему голосу утраченную властность. — Судя по твоему ответу, тебе многое предстоит узнать.
Альгин Кроче поднял упавшее кресло, оперся на его сиденье руками и поднялся на трясущиеся ноги. Потом осторожно повернулся и с видимым облегчением сел, откинувшись на спинку. Валентин тем временем добрался до своего кресла и принялся рассматривать свою изрядно пожеванную левую руку.
— Ты не смог бы убить меня, — сказал Альгин Кроче, — даже если бы захотел.
