Александра Лисина - Холодные дни
Признаться, я почувствовала себя неуютно.
Нет, там не было ни ненависти, ни злобы. Ни отблесков страха, ни дикого ужаса. Не было паники или твердого намерения закончить мои терзания здесь и сейчас. В них не светилось немое обожание, на что я могла бы надеяться, если бы была полной дурой. Не горел юношеский восторг, не плескалась искренняя симпатия, как всего несколько часов назад. В них больше не проглядывала едва зародившаяся любовь, хотя вполне могла бы там быть, если бы я позволила ему вчера стать более откровенным, а сегодня не совершила бы страшную оплошность. Оттуда ушло всякое разочарование и подспудная обида, не виднелось больше непонимание, полностью исчезла вчерашняя досада. Кажется, он неожиданно осознал, что мы слишком разные. Понял, что я — не для него. Что я — чужая и не смогу пойти рядом с ним по жизни. Не стану обычным человеком и уже никогда не назовусь его парой. Понял, что это попросту невозможно, но больше не возражал, потому что увидел сегодня и нечто иное. Что-то, чей смутный отблеск я все никак не могла уловить в его глазах. Что-то, что примирило его с таким положением дел и заставило принять мой выбор, как данность. Что-то такое, о чем я еще даже не догадывалась. Что делало нас всего лишь хорошими попутчиками и, быть может, недолгими друзьями, но никак не больше.
Однако не это меня насторожило больше всего, не это заставило еще теснее прижаться к тигру и инстинктивно искать у него защиты. Вовсе нет: так, как смотрел сейчас Лех, на меня еще никто и никогда не смотрел. От этого становилось неуютно, неудобно и даже неприятно, потому что заставляло чувствовать себя чем-то особенным, странным и немного пугающим. Чем-то, чему я пока не могла подобрать слова, но от чего в груди вдруг поселился тесный ком, а дыхание невольно перехватывало от внутреннего трепета и смутного ощущения Великой Тайны. Так, я думаю, могут смотреть неверующие, которым вдруг явили настоящее чудо. Или, наоборот, истово верующие, которым во время молитвы вдруг ответил четкий глас с небес. Как внезапно прозревший слепец, вдруг понявший, что перестал быть слабым и увечным. Или чудом выздоровевший, буквально вчера умиравший от бубонной чумы. Так не смотрят на обычных людей или нелюдей. Так не удивляются и не ненавидят. Не боятся и не радуются. Не любят и не желают чей-то смерти. Не испытывают привычных чувств и не ждут от них каких-то чудес, потому что ЭТО — выше всего земного, оно ни с чем не сравнимо, не поддается описанию и не похоже ни на что, что встречается под ярким солнцем. Это — нечто совсем иное. Необъяснимое, но, вместе с тем, и удивительно правильное. Странное открытие. Нежданная истина. Внезапное откровение.
Наверное, именно так можно смотреть на спустившееся с небес божество.
9
Молчание затянулось надолго. Я настороженно изучала Леха, не торопясь выбираться из-под его куртки. Лех, в свою очередь, изучал мою сжавшуюся фигурку, не делая попыток приблизиться или первым завязать разговор. Ширра с готовностью закрывал меня от него, ярко светящей луны и от всего остального мира, одновременно цепко поглядывая по сторонам, внимательно следя за слегка шокированным воином и немного снисходительно кивая на его явную растерянность.
А Лех все так же странно смотрел и не двигался.
— Перестань, — тихо попросила я, когда тишина стала невыносимой. — Не смотри так, а то мне начинает казаться, что все слишком плохо. Я ведь предупреждала, что на самом деле не такая, какой кажусь. Или теперь ты, наконец, начал меня бояться?
Он отвел глаза и медленно покачал головой.
— Нет, Трис. Я же сказал — ты меня не пугаешь.
— Даже сейчас?
— Да. Как себя чувствуешь?
— Э… лучше, — немного растерялась я от такой невозмутимости.
Он даже не вздрогнул от моего тонкого голоса!! Не дернулся и не побледнел!! Я и представить себе не могу, что бы делала и как себя вела, если бы вдруг оказалась на его месте и увидела себя со стороны, а он просто сидит и мирно беседует!! Более того, шкуру мне спас у того обрыва!! Ширру не дал поранить! Помог опомниться, до тени донес, укутал до бровей, чтобы я сама себя не испугалась! Выходит, не врет? Или ко всему успел привыкнуть в своем Приграничье? Даже к тому, что хорошие знакомые вдруг перекидываются демон знает во что? Мне бы такие нервы!!
Я тихо вздохнула и рискнула немного опустить полу его куртки, приоткрывая лицо. Ну? Не сбежит? Не шарахнется прочь? Все-таки я еще не совсем пришла в себя, да и внешность, надо полагать, не полностью вернула.
Лех по-прежнему молчал.
— Как ты меня нашел? — наконец, рискнула я спросить.
— Мне подсказали.
— Да? Ширра?
— Не только, — уклончиво отозвался Лех, незаметно изучая мое бледное, не совсем привычное лицо с крупными черными глазами, лишенными белков, и чересчур узким подбородком. Волосы, к счастью, пришли в норму, перестав отсвечивать в темноте ненормальным серебром.
— Тогда что? Следы? Кто-то видел, как я уходила? Зита заметила?
— Нет. Скорее это было предчувствие. Зачем ты вообще убежала? Да еще так далеко?
Потрясающе! Он еще спрашивает! Более того — сердится, что я не перекинулась в это страшилище на глазах у всего лагеря!! Я аж закашлялась от возмущения, не заметив, как выбралась из его куртки уже целиком.
— А как я должна была поступить? Ты хоть представляешь, что было бы, если бы все произошло рядом с Зитой? Или с твоим братом, отцом, Лукой, наконец?! Думаешь, твои эльфы дали бы мне второй шанс, если б узрели, ЧТО я есть?!
— Дали бы, — твердо ответил Лех, кинув быстрый взгляд на хмыкнувшего тигра. — Без моего приказа тебя никто и пальцем бы не тронул, а я Беллри и Шиаллу я не велел особо. Хотя, кажется, это без надобности: думаю, они и так тебя боятся.
Я только фыркнула.
— Это они Ширру боятся. Из-за него не приближаются: знают, мерзавцы, что могут и по морде получить! Причем, не только от него! Одно радует: в отличие от некоторых, они хорошо понимают, в чем разница между ним и всеми остальными.
— Боюсь, не только из-за этого… — пробормотал Лех, старательно глядя в землю. — Ты действительно хорошо себя чувствуешь?
— Более или менее.
— Луна еще яркая, — осторожно напомнил он.
— Да. Но пока есть тень, все будет хорошо: на меня только прямые лучи плохо влияют — стоит попасть лишь одному, как я снова начну сходить с ума. В смысле, меняться, как твоя любимая нежить. И, мне кажется, с каждым днем это происходит все быстрее и легче. Однако, когда есть хоть легкая тень, я себя неплохо контролирую. Правда, опасности она не уменьшает, но согласись: это ОЧЕНЬ похоже на оборотня?
Он молча покачал головой, а я снова поймала все тот же странный взгляд и поежилась, невольно глубже забираясь между могучих тигриных лап и настойчиво пряча лицо.
