Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – маркиз
Я быстрее пришел в себя, чем Анжер. Он едва успел вскинуть меч, они с моим столкнулись в воздухе со страшным лязгом. Брызнули багровые и снежно-белые искры, все услышали, как жутко закричал черный меч. Я не понял, в чем дело, усилил натиск, Анжер поспешно отступал, но теперь я шел следом и теснил его по всему полю.
От каждого удара в щите появлялись глубокие зарубины, откалывались куски. Когда удавалось достать самого Анжера, доспехи страшно вскрикивали, как кричала бы от боли мясорубка или стиральная машина. В месте каждого удара из металла брызгали струйки дыма, там торопливо плавился металл, стараясь зарастить прорубленное место.
Анжер, бледный и с вытаращенными глазами, парировал мои удары щитом и мечом, губы его все время двигались, я слышал слова заклятий, усиливал натиск, надо успеть до новой чертовщины. Иногда он успевал зыркнуть в сторону королевской ложи, то ли стыдился отступления, то ли молил о помощи.
Я стиснул челюсти, от усталости едва волочу ноги, но наступал, наносил удары. Анжер уже не успевал подставлять щит под мои удары, его доспехи покрылись крохотными ущельями, из которых брызгает оранжевым и красным.
– Ну поговори… – прохрипел я злобно, – расскажи, какой ты герой… И как тебя все боятся.
– Я тебя… – прорычал он устало.
– Что?
– Убью, – сказал он и отступил еще на пару шагов.
Глава 3
В небе недовольно прорычало. Коротко и страшно блеснула синеватая вспышка. Анжер быстро взглянул вверх и тут же ринулся в атаку. Я от неожиданности пропустил ряд тяжелых ударов, рыцарский меч – тот же колун, функция у него простая – раскалывать панцири, а если даже не расколет, то пропущенный удар по шлему может отправить в нокаут.
Я голову берег, но руки, плечи, бока кричали от боли. Так бронежилет спасает от пули, но не от кровоподтеков, я ощутил, как немеют руки, поспешно отпрыгнул и задействовал регенерацию. Холодок пробежал по телу, но через мгновение я почувствовал себя почти свежим.
Анжер дышит тяжело, с хрипами, грудной панцирь в безобразных шрамах, словно трещины заваривал неумелый электросварщик, на плечах вздулись безобразные горбы, туда я попадал чаще всего, на руках наросты, доспехи уже потеряли нарядный блеск, теперь больше похожи на слиток застывшего металла, что остается в литейном цехе на дне ковша.
– Сегодня ты в ударе, – прорычал я, а после паузы, а то вдруг не поймет, добавил: – И даже не в одном.
Его шатало, он вряд ли понял, но в толпе восторженно закричали. Я перевел дыхание, надо идти на риск, в толпе ахнули, когда я отшвырнул щит и ухватил меч обеими руками.
Мои удары стали сокрушающими, щит Анжера превратился в огрызок после трех-четырех ударов. Он стряхнул его с руки, тоже ухватил меч двумя руками. Я рубил и рубил, не давая перехватить инициативу, а когда увидел, как он от усталости поднимает руки все тяжелее, собрался с силами, пусть их хватит ненадолго, и торопливо нанес быстрый удар в голову.
Лезвие со звоном соскользнуло со шлема, Анжер вздрогнул, острая сталь прорубила доспехи на плече и углубилась почти на ладонь. Я видел, как смертная судорога пробежала по лицу, но через мгновение оно порозовело, и граф сам пошел в яростную атаку.
Заклятие исцеления, мелькнуло у меня. Вот сволочь… нет, это я дурак, забыл, что если все им пользуются, то этот железный чурбан не выйдет на бой без него…
– Это не поможет, – прохрипел я.
– Умр-р-решь, – прорычал он.
– Мечтай, – ответил я. – Намечтай себе победу.
– Я тебя убью…
– Ага, щас…
Я изловчился и снова ударил в то же место. Лезвие прорубило доспех и погрузилось уже на две ладони. Анжер охнул, глаза его вперили в меня неверящий взгляд. Рукоять меча в стиснутых ладонях начала поворачиваться, пальцы медленно разжимались.
Он качнулся, сделал шаг, пытаясь удержаться. Изо рта хлынула широким потоком кровь, а из расколотого панциря на плече брызнул алый фонтанчик. Меч выпал из рук, красиво вонзился в каменную плиту и застыл, а сам черный рыцарь медленно повалился вниз лицом.
Я торопливо подобрал щит, оглядел себя. Доспехи целы, даже не поцарапаны. Похоже, неизвестная здесь святость защитила меня от магии, чего как не понял Анжер, так и не понимают в толпе.
Со стороны короля Бекштайна на поле выбежали двое оруженосцев в одеждах с гербами графа Анжера. Они остановились, глядя на меня со страхом и почтением.
Я махнул им рукой.
– Можете забрать… это. Ну, это животное.
Они подбежали к распростертому герою, старательно огибая меня по широкой дуге.
Один сказал льстиво:
– Спасибо за великодушие, ваша милость!
Я сказал утешающее:
– Могло быть хуже! Могло кончиться свадьбой.
Второй прошептал непонимающе:
– Но… как? Неужели он в самом деле убит?
– Как опытный проктолог, – ответил я, – скажу, что смерть наступила в результате прекращения жизни.
С той стороны поля к нам спешил герольд. Лицо раскраснелось, еще долго будут говорить о таком поединке, а он был арбитром, прокричал еще издали:
– Он… что… в самом деле умер?
Я сдвинул плечами.
– Это смотря как смотреть. Смерть – еще не доказательство, что он жил.
Они таращили глаза то на меня, то на остывающий труп, а я медленно побрел через поле к королевским трибунам. Король Бекштайн сидит в кресле, окаменев, как силурийский моллюск, которому двести миллионов лет. Глаза вылезают из орбит, на лице не удивление, а шок, словно небо рухнуло. Сзади него застыл второй его человек, бледный и растерянный.
Я сказал громко:
– Итак, Ваше Величество… вы что-то хотели сказать? Насчет города Рогана?
Он смотрел на меня все теми же ошалевшими глазами, не веря и не понимая, как такое могло случиться с его лучшим воином, с ним, и вообще. К его уху наклонился второй из прибывших с ним рыцарей и что-то шептал, указывая на меня взглядом. Король вздрогнул, прорычал сломленным голосом:
– Город?.. Да, молодой человек, ты сумел победить сильнейшего воина, какого я только знал…
Я подошел ближе и уже с угрозой посмотрел в его широкое лицо, теперь похожее на круг сыра.
– Ваше Величество, это все?
Он ощутил, что все смотрят на него со всех сторон, напрягся, лицо наконец начало багроветь. Я ждал, что заорет, затопает ногами и пошлет меня, однако взгляды тысяч человек заставили его выпрямиться гордо и буркнуть:
– Город Роган отныне принадлежит королевству Гессен.
– И на все времена, – уточнил я.
Он выдавил зло:
– И на все времена.
Народ закричал ликующе, я видел везде взлетающие в воздух чепчики, воины стучали в землю древками копий, а мечники били рукоятями мечей в щиты.
Я поморщился от гвалта, вскинул руки. Крик начал стихать, я сказал громко и укоризненно:
