Вера Петрук - Последний Исход
Они нагнали отряд к утру следующего дня. Солнце начинало палить, и драганы собирались переждать зной в палатках. Даже магия Подобного не могла защитить их от раскаленного светила. Казалось, что твердая плоть такыра не выдерживает гигантских температур и превращается в горячую патоку, в которой застревало все вокруг. Керхи остановились в нескольких салях от стоянки драганов, чтобы ветер, который менял направление раз по десять на день, не выдал их. Арлинг не знал, почему Аршак решил остаться с верблюдами, но спорить не стал. Возможно, керх каким-то образом испытывал брата, но Регарди от этого не выигрывал.
Он был удивлен, что его телу потребовалось столько много времени, чтобы восстановиться после Испытания Смертью. Мышцы дрожали, словно после тяжелого боя, в голове стоял туман, слух и обоняние порождали ложные звуки и запахи. В дороге Белый Ящер не сводил с него глаз, и Арлингу приходилось следить, чтобы керх не заколол его в спину и не сбросил в один из обвалов, которыми изобиловал этот участок такыра.
Особенно мешали галлюцинации. Ему то казалось, что сзади ревел самум, норовя догнать их за секунды и разметать в клочья, то представлялось, что небо покрылось тучей раскаленных стрел, которые вот-вот пригвоздят их к земле, то мерещилось, что среди веток саксаула за ними пристально следят глаза тех, кто давно ушел из этого мира. Хуже всего становилось тогда, когда его начинали преследовать змеи-септоры, которые оставались невидимыми для керхов. На вопрос Арлинга, что Аршак сделал со змеями из гроба, тот лишь недоуменно пожал плечами.
— Ты был в том ящике один, Сих-Гаран, — ответил ему керх. — Один, словно луна в небе. Худой, как скелет, белый, как смерть. Ты даже не дышал. Я подумал, что ты мертв, протянул к тебе руку, и тут ты меня схватил.
Регарди не знал, куда делись септоры из ящика, но был уверен, что они не были плодом его воображения. На запястье левой руки появился новый шрам — вспухшая полоска толщиной в палец. Она еще не зажила полностью и саднила, когда солнце случайно попадало на новую кожу. Похожие следы много месяцев назад оставили на его груди септоры Маргаджана.
Ему всегда нравились змеи и, похоже, сейчас он расплачивался за любовь к ним навязчивыми галлюцинациями. Змеи обвивались вокруг шеи Белого Ящера, свисали гроздьями из седельных сумок Аршака, извивались под лапами верблюдов. Их чешуйчатые тела терлись о сухой такыр, издавая странный, похожий на старческий шепот, звук. Не замечать их было трудно, потому что септоры заглушали шаги керхов и животных, мешая ему определять направление. Он давно уже не чувствовал себя таким слепым. Ему и раньше приходилось воздерживаться от еды и питья долгое время, но тогда справляться с желаниями организма удавалось куда легче. «Наверное, так выглядит старость», — подумал Регарди, откидывая ногой клубок змей, преграждавший путь. Пусть они и были его выдумкой, наступать на них было неприятно.
Подкравшись к драганам, Арлинг и Белый Ящер какое-то время наблюдали. Наемники остановились в овраге возле осыпавшейся стенки узбоя, пересекавшего такыр с востока на запад. Расставив палатки вдоль высохшего русла реки, они спасли их от перегревания, спрятав под откосом глиняного берега. Место было выбрано удачно еще и потому, что хорошо просматривалось со всех сторон. Арлингу и Белому Ящеру пришлось долго ползти по раскаленной глине, чтобы добраться до скопления больших комьев и валунов, где они устроили засаду.
Регарди почувствовал драганов еще до того, как они подкрались к лагерю. Запах прошлого нельзя было ни с чем перепутать. Драганы пахли домом, Согдарией. Несмотря на то что солнце было в зените и нещадно палило, Арлингу казалось, что с неба вот-вот посыплется снег, а следующий порыв ветра принесет с собой запахи свежескошенной травы и спелой черники. Ему и раньше приходилось встречаться с сородичами в разных городах Сикелии, но до появления войск Карателя они были единицами, случайно затерявшимися на просторах южного континента.
Отряд, за которым шли керхи, насчитывал чуть больше ста человек. Регарди не сомневался в их боевых способностях, но ему было странно, что Маргаджан отправил так мало людей против знаменитых серкетов. Впрочем, если бы Скользящие дали воинам Карателя бой, Аршаку пришлось бы искать путь к штабу захватчиков самостоятельно.
Арлинг надеялся, что драганы вызовут в нем ненависть, которая победит равнодушие к миру, охватившее его после Испытания, но ничего подобного не случилось. Драганы пахли родиной, которая отвернулась от него много лет назад, драганы уничтожили его новый дом, прекрасный город Балидет, драганы вторглись в места, где не имели права быть, но, несмотря на все это, его сердце оставалось спокойным, а разум привычно принимал информацию, которую подсказывали слух и обоняние — без эмоций, тревог или страхов. Арлинг поймал себя на том, что наблюдал за ними так, как он наблюдал за обычными людьми. Собирал факты, размышлял о намерениях, складывал в сокровищницу воспоминаний полезное и забывал ненужное.
К тому времени, когда план Арлинга сработал, прошло три часа. Нехебкай послал им одного отупевшего от жары драгана, который вылез из палатки и, не думая, направился к валунам по причине, которую и ждали Арлинг с Белым Ящером. И хотя Регарди претило нападать на людей, когда они справляют нужду, более удобного шанса было не придумать. Очевидно, что драганам раньше не приходилось переходить земли кочевников. Когда Арлинг путешествовал с Сейфуллахом, караванщики всегда отводили специальное место в центре лагеря для таких дел. Никаких уединений в кустах — все знали, что керхи обожают подобные засады. Но драганы уже почувствовали вкус победы. Успех первых сражений сделал их хозяевами, толкая к ошибке, о цене которой они не догадывались.
Часовой смотрел в другую сторону, мечтая о подмене, солдат, справляющий нужду, думал о том, как бы скорее вернуться в палату, а Белый Ящер стрелял бесшумно и метко. Подхватив падающего драгана, Арлинг с керхом нырнули за валуны.
Когда им удалось оттащить его к зарослям саксаула, Регарди принялся за обыск. Змеи насмешливо шептали о неудаче, скользя по пальцам юркими телами, но Арлинг нашел то, что искал. Солдат хранил мокрый камень в кожаном, непромокаемом мешочке на шее, там, где кучеяры обычно носили родовой кинжал — джамбию.
— Можно возвращаться, — прошептал Арлинг Белому Ящеру, предварительно спрятав от него находку. — Когда мы все соберемся, я покажу чудо, которое обещал. Оставим этого наемника здесь. Когда он придет в себя, то решит, что солнце сыграло с ним злую шутку.
— Не торопись, — ответил керх, подозрительно глядя на Регарди. — Мы возьмем его с собой. Зря мы с Аршаком не догадались захватить одного из них раньше. Нужно допросить его, куда они идут. Может, тебе и привычно ходить вслепую, но я так не хочу. Вдруг они идут совсем не туда, куда нам нужно. Бери его за ноги, я буду тащить спереди. И поторопись. Время не на нашей стороне.
