Алёна Киселёва - Шанс на жизнь, шанс на смерть
Глава 8
Две капли сверкнут, сверкнут на дне,
Эфес о ладонь согреешь.
И жизнь хороша, хороша в двойне,
Коль ей рисковать умеешь…
Максим ДунаевскийЕзда с Теласом на одной лошади оказалась сродни американским горкам. Обочины пролетали мимо с головокружительной скоростью, а препятствия, то и дело возникающие на узкой лесной тропке, пролетали над головой и под копытами пугающе легко. Я сидела спереди и судорожно цеплялась за шею коня, которая была неприятно сухой и холодной. Впрочем, в этой дикой гонке нашёлся и положительный момент — длилась она недолго. Мы остановились неподалёку от опушки под одиноким дубом; в стороне виднелась дорога — как я надеялась, та самая, на которой я так неудачно (не то для себя, не то для порядком поредевшей банды) попалась в ловушку.
Я сползла с коня на землю, не ощущая её твёрдости под ногами, прислонилась к дереву. Планка моего настроения упала ниже нуля: что и говорить — день не задался. Порез на руке до сих пор кровоточил, и алая отрава смешивалась с грязью, пачкая и без того не слишком чистый рукав.
— И что дальше? — мрачно поинтересовалась я, наблюдая, как Телас привязывает коня к толстой ветке.
Наёмник неторопливо закончил с узлом и обернулся — его глаза вновь были зелёными.
— Что ты имеешь в виду? — доброжелательным голосом уточнил он.
— Зачем я тебе? Тоже хочешь меня убить? — пессимистично предположила я, отбрасывая вежливое «вы».
— Если бы я хотел это сделать, то что мешало мне раньше? — усмехнулся Телас.
Я пожала плечами, не считая такой довод достаточно убедительным.
— Тебе и сейчас ничего не мешает.
— Верно.
Я вздохнула, недовольно качая головой.
— Может, прекратишь издеваться и объяснишь наконец, что тебе от меня надо?
— Хорошо, — Телас посерьёзнел и подошёл ко мне. — Ты читала текст на той бумаге?
— У меня не было времени.
— И ты не знаешь, о чём он?
— Нет. А тебе это известно?
— Там говорится о легендарном ремадисе — лекарстве от всех болезней. Я думаю, там указан путь к нему. Но знание древнего языка, на котором написан текст, давно утеряно, и я не могу прочитать его. Обычно я работаю один, но если бы ты согласилась помочь мне, то мы могли бы отправиться на поиски ремадиса вместе.
Я остолбенела, сердце забилось чаще. Неужели существует лекарство, способное помочь мне? И решение моей главной проблемы всё время было перед носом? Пытаясь остудить свой пыл, я напомнила себе, что, во-первых, может, этого ремадиса и не существует, во-вторых, его поиски — не такое уж и лёгкое дело, а в-третьих, вдруг даже он не в силах мне помочь… Но надежда, до сих пор робко таившаяся в самых тёмных уголках сознания, вышла на свет и уверенно обосновалась там, не желая слушать доводы разума.
— Откуда же ты узнал, что там написано именно об этом ремадисе, если язык тебе не известен? — отстранённо спросила я, всё ещё отходя от потрясения.
— Уж название «remade contre tout mal» я в состоянии узнать, — пояснил Телас.
— А если я захочу заниматься поисками одна?
— Такого варианта у тебя нет, — холодно ответил наёмник, и в его глазах на миг блеснуло тёмно-красное пламя. — Я просто заберу бумагу с текстом и найду другого переводчика.
Не сдержавшись, я поёжилась — больно уж пугающими были постоянные перемены в его внешности.
— Тебе-то зачем это лекарство? — ворчливо поинтересовалась я, злясь на себя за проявившийся страх.
— Его можно выгодно продать. Это та же работа, только выполняется до заказа, а не наоборот. Но если ты пойдёшь со мной, то мы честно поделим добычу, коли она будет.
Я пару секунд смотрела ему в глаза, решая, стоит ли доверять наёмнику с какими-то подозрительными способностями. Он терпеливо ждал, не отводя взгляд.
— Ладно, — определилась я. — Поедем вместе.
Телас довольно улыбнулся, впрочем, судя по его виду, другого решения он и не ждал.
— Думаю, до завтра останемся здесь. Тебе нужно время для перевода. И, раз уж мы теперь партнёры, может, скажешь, как твоё имя?
— Полесия. А ты, кажется, Телас?
Наёмник поморщился, словно я сказала что-то неприятное.
— Это действительно моё имя, но не называй меня так.
— Почему? — не сдержала любопытства я.
— На моём родном языке «телас» значит «бездна». Такое имя годится только пугать врагов, чтоб не лезли, и заказчиков, чтобы платили побольше. Ты можешь звать меня Игнисом.
— Так тебя называют друзья?
Телас-Игнис смотрел на меня секунд пять, а потом искренне рассмеялся.
— Друзья? Я не знаю, кто это. Игнис — просто прозвище, означает «холодное пламя». И хватит пустой болтовни, принимайся за дело, — резко сменил тон он и, оставив меня недоумённо пялиться ему в спину, принялся отвязывать коня.
— Э-э… Ты куда-то уходишь? — решила уточнить я.
— Да, — лаконично ответил Игнис, вскакивая на коня и разворачиваясь в сторону леса.
— Не боишься, что я сбегу? — прокричала я ему вслед.
Он остановился уже на опушке, обернулся и прежним насмешливым тоном ответил:
— Не боишься, что поймаю?
Предлагая мне обдумать этот вопрос в одиночестве, Игнис умчался в чащу. Впрочем, убегать я не собиралась: хотя наёмник меня и пугал, такая компания являлась неплохой гарантией безопасности, а поход за загадочным ремадисом вряд ли окажется спокойной прогулкой. Если, конечно, в моей бумажке действительно сказано, как и где его искать… Я устроилась в корнях дерева, достала из кармана листок. Сосредоточиться на переводе мне никак не удавалось, взгляд останавливался то на серых от грязи пальцах — спросить, где здесь ближайший водоём, я не догадалась — то на покачивающихся на ветру травинках, а через минуту я вздрагивала, понимая, что спала с открытыми глазами. Разгоняя сонливость, я походила и даже пробежалась; запала хватило на пару строчек, в которых, в общем-то, я едва улавливала общий смысл. Когда я вновь начала погружаться в мягкие объятия дремоты, рядом послышался какой-то посторонний звук, вроде хруста сломанной ветки или шороха упавшего листа. Я поднялась на ноги, огляделась вокруг, но не увидела и не услышала больше ничего необычного и разочарованно прислонилась к шершавому стволу дуба. Погода медленно портилась, небо на глазах затягивалось тучами, и пока я задумчиво наблюдала за передвижением огромного облака, похожего на голову волка, замеченный мною ранее звук повторился вновь. На этот раз мне не представилось возможности как-нибудь отреагировать на него: я не рискнула шевелиться, почувствовав холод металла на шее.
— И за сколько ты загнала моего эксклюзивного коня?
