Кира Стрельникова - Дикая и опасная
Я с любопытством огляделась, вполуха прислушиваясь к разговору. Окон тут не было, вдоль стен стояли бесконечные стеллажи с папками, книгами, странными штуками и приборами, мотками проводов и еще всякой фигней. В углу два стола с компами, заваленные бумагами, а рядом что-то вроде стоматологического кресла, только без бормашины.
— Угу. — Леня оказался невысоким, шустрым мужчиной, довольно молодым, кстати, лет двадцати пяти на вид, в больших квадратных очках в пластмассовой оправе. Светлый ежик волос придавал ему забавный вид, и вообще он был похож на какого-нибудь одержимого ученого. Взъерошив короткие пряди, он кивнул на кресло. — Спецом пораньше сегодня пришел, потестил прогу — работает, норма. Давно ее не использовали, года два, наверное. Ты опять самородок нарыл, что ли? — Леня с любопытством естествоиспытателя уставился сначала на Тима, потом на меня. Глаза за стеклами очков блеснули, он присвистнул. — Ого, Николаич, да тут даже без проги все ясно! Везет же тебе на такие случаи!.. — выдал он непонятную фразу, и я опять занервничала.
— Ясно ему, — буркнул куратор. — Делай давай, мне не твои вспышки интуиции нужны, а реальные факты. Я тоже много чего вижу, но хочу убедиться точно. Понимаешь же, такое дело…
Последовала многозначительная пауза, Леня и Николаич переглянулись, и мне стало еще больше не по себе. Неожиданно моей ладони коснулись теплые пальцы и слегка пожали.
— Сонь, не дрейфь, — шепнул Тим.
Сама удивилась, как спокойно вдруг стало. Нервозность ушла, страх перед неизвестным тоже. Действительно, чего уже нервничать, все случилось, осталось только понять, что именно и что с ним делать.
— Так, девочка, садись. — Леня ухватил меня за локоть и подвел к креслу. — Куртку сними только.
Я устроилась в кресле, ожидая дальнейших указаний. Леня прикрепил к вискам датчики, пощелкал клавишами и сказал:
— Расслабься и постарайся ни о чем не думать, лучше всего дышать начни, как вас там Николаич учит, — он усмехнулся. — Будут неприятные ощущения, сразу говори.
— А они могут быть? — обеспокоилась я.
— А хрен знает, насколько ты чувствительная, — последовал беспечный ответ.
Вот спасибочки, обрадовал. Ладно, фигня война, главное маневры. Я прикрыла глаза и привычно выровняла ритм дыхания — мышцы тут же расслабились, тело стало невесомым, а в голове воцарилась оглушительная тишина и пустота. Не знаю, сколько это длилось и что там Леня делал со своей мистической прогой, но из блаженного состояния, близкого к нирване, меня выдернуло неприятное покалывание в кончиках пальцев, будто несильные удары тока. Резко вздохнула, распахнув глаза и рывком возвращаясь в реальность, и тут же на лоб легла прохладная ладонь Лени.
— Все, все уже, — он снял датчики. — М-да, девочка, как все интересно складывается… — задумчиво протянул молодой профессор. — Да не пугайся раньше времени, — очень точно угадал мою взметнувшуюся эмоцию Леня. — Ща все объясню.
— Я объяснять буду, — перебил Николаич тоном, не допускающим возражений. — Давай Тима проверь.
— Педант и аккуратист. — Леня поморщился. — Бумажкам больше, значит, доверяешь, чем чувствам двух сенсов высшей категории, да?
— Не ругайся при мне непотребными словами. — Николаич назидательно поднял палец. — Работай давай.
Верден так же сел в кресло с такими же датчиками. С ним Леня управился минут за десять. Я покосилась в монитор, но заметила только мелькание разноцветных пятен, и потом из принтера с тихим шелестом вылез листок бумаги.
— Держи, бюрократ. — Леня протянул распечатки и смачно зевнул. — Иди жизни учить, а я спать пойду, пожалуй. Тут еще неделю делать точно нечего. И это, начальству-то докладывать про нее? — кивнул он на меня.
— Не надо пока. — Николаич покачал головой. — Я сам отчет напишу.
— Как скажешь. — Леня пожал плечами. — Все, избавьте меня от вашего присутствия, меня дома пивко с рыбкой ждет и мягкий уютный диван, — с мечтательным видом протянул хозяин лаборатории.
— Алконавт, — беззлобно поддел Николаич. — Смотри, печень потом почистить не забудь, не казенная.
— Обойдусь без сопливых, — таким же легким тоном ответил Леня. — Насмотришься с мое на всяких тестах, тоже алконавтом станешь.
Куратор уже направился к двери и оттуда оставил последнее слово за собой:
— Ты знал, куда шел, так что не бухти. Зато тепло, сухо и мухи не кусают.
Он поспешно вышел за дверь, и мы за ним. Я просто изнывала от любопытства и тревожного ожидания, но куратор молчал, как партизан на допросе, и по пути наверх я спрашивать не рискнула. Тим снова нашел мою ладонь, сжал и не выпускал, время от времени тихонько поглаживая, пока мы не поднялись к кабинету Николаича. Эмоции не трогал, но от такого простого жеста поддержки реально легче как-то становилось. Я тихонько вздохнула: сама себя не понимаю, дожила, мать. Кидает от терния к звездам, то мне рядом с Верденом хорошо и спокойно, когда не ведет себя как самодовольный и наглый идиот, то хочется пристукнуть в темном уголке за все хорошее. И ведь никогда не знаю, с каким Тимом буду иметь дело в следующий момент…
— Ну садитесь, други мои, — задумчиво протянул Николаич, заняв место за столом.
Я только нацелилась на стул, как его занял Верден, но возмутиться мне не дал: потянул за руку, усадил на колени, обнял и замер, приготовившись слушать. Вот и понимай как хочешь. Устраивать разборки на глазах у Николаича не хотелось, да и стыдно потом будет, так что, поставив очередную галочку прочитать Вердену лекцию, как вести себя со мной на людях, тоже переключилась на более волнующую тему.
— Ну, обычно начинают издалека и с хороших новостей, но я сделаю наоборот. — Куратор неожиданно усмехнулся. — Поздравляю, Сонька, ты скрытой сиреной оказалась, — со странной торжественностью сообщил Николаич, и я недоуменно воззрилась на него: что за зверь такой? — Вообще редкий вид экстрасенсорных способностей, и очень опасный, определяется трудно, ибо контролю не поддается, и активизируется только в состоянии сильнейшего эмоционального стресса, — любезно пояснил он, и его слова мне совсем не понравились.
— И… и что? — У меня внезапно пересохли горло и губы, интуиция подтвердила, что да, сейчас будет бомба.
Руки Вердена сжались на моей талии чуть крепче, а губы на мгновение прижались к затылку. По телу прокатилась теплая волна, успокаивая панику.
— Ну, начну с того, что для обычных людей твой ментальный удар смертелен стопроцентно, — начал объяснять куратор. — Так что доводить тебя до цугундера, как говорится, крайне не рекомендуется никому. — Он бросил быстрый взгляд за мою спину, и я чуть нервно не заржала — явный намек Вердену знать меру. — Хотя это надо постараться, да… Слава богу, чтобы его таки активировать, нужно действительно или достать тебя до самых печенок, до полностью черной ауры, что в принципе достаточно тяжело, либо напугать до беспамятства. Как тогда, на дороге. — Николаич выразительно посмотрел на меня.
![Сергей Кремлев - Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]](/uploads/posts/books/183989/183989.jpg)
