Марина Добрынина - Отцы и деды
— Пойдем на кухню, кофе попьем, — предложил Николай.
Я деликатно промолчал, что только что из той самой кухни пришел и послушно поплелся за ним, завидуя Иоханне, которая видела десятый сон в теплых объятиях Василия. Лучше бы я себя в ту ночь в животное превратил, все меньше забот было бы.
— Вот ты сейчас шороху навел, принцессу свою выручая, — начал Николай, поставив передо мной кружку кофе, — а дальше что делать думаешь? Ведь по-всякому сложиться может. Вас могут в покое не оставить и снова попробовать Иоханну похитить, только на этот раз тебя не побьют, а убьют, чтобы наверняка.
— Убитый некромант имеет право подняться и отомстить убийцам, — поделился я с Колей одним из магических правил.
Коле это, кажется, не понравилось, он посмотрел на меня испуганно и пробормотал, что ему тут только живых мертвецов не хватало для полного счастья.
— Уходить вам надо.
— Мы не можем. Я не знаю, как открыть портал в наш мир.
— Так открой в другой и уходите.
Признаваться Коле, что я боюсь соваться в другой мир, который может оказаться намного хуже этого, не входило в мои планы, поэтому я с серьезной миной соврал:
— Дед наш точно в этом мире. Мне Василий сказал… кот наш.
— Если он здесь, то почему до сих пор никак себя не проявил? Он же маг покруче тебя, почему например не почуял, что его внук здесь?
— Он мог бы, если бы специально на меня настроился, но он даже не предполагает что я тоже в этом мире, — это я уже говорил чистую правду, — и возможно дед колдовать не может сейчас.
— Почему?
Пришлось объяснить Коле насчет предметников. Вроде бы он понял и даже посочувствовал деду, и выдвинул такое же предположение, которое уже и у меня мелькало:
— Так значит твоим дедом может оказаться любой странный старик… то есть даже вот тот сумасшедший из Саратова? Так может быть вам съездить туда и посмотреть?
— В Саратов? — уточнил я.
— Конечно! А что, это мысль! Из города исчезнете и заодно проверите эту версию, — оживился Коля.
— Погодите, Николай, — перебил я. — Я больше не намерен в этих ваших вонючих повозках ездить.
— Это ты про машины? Так не переживай, на поезде поедете, — утешил Николай.
— Что такое поезд? — насторожился я.
— Поезд это… кхм… это поезд, и там так не воняет!
Хорошее объяснение.
— Выбирай, — непреклонно отрезал Коля, — или вы остаетесь здесь и подвергаете опасности себя, да и меня тоже, или едете в Саратов и возможно находите Мерлина.
Я задумался. Все-таки он прав. Оставаться сейчас здесь было бы не очень умно, а в Саратове, действительно, может дед мой оказаться.
— Хорошо, Коля, пусть будет Саратов.
— Вот и отлично. Того, что ты сегодня заработал, маловато будет. Жаль, что вам больше выступать нельзя, но мы что-нибудь придумаем.
Хватит! Один раз Коля уже придумал, и вот что из этого вышло. Больше не надо.
— Может быть, вот это пригодится? — с надеждой спросил я, выкладывая красненькую бумажку, изъятую у Леши. Хотел на память оставить, да ладно, обойдусь как-нибудь.
Коля недоверчиво посмотрел на бумажку, потом взял, изучил со всех сторон и осторожно поинтересовался:
— Откуда у тебя это?
— Подарили, — честно отвечал я.
Коля с минуту задумчиво помолчал и решил:
— Хорошо, будем считать, что ты ее на дороге нашел. Теперь на билет хватит. А ветеринарную справку для кошки один мой знакомый может сделать за небольшую плату.
Я не знаю что такое ветеринарная справка, но на всякий случай уточнил:
— Для двух кошек. Василий с нами едет.
Глава 18
Теперь я знаю, что такое очередь. Это толпа людей, которые стоят друг за другом, время от времени ругаются, психуют и… и мне хотелось кого-нибудь убить, пока мы в этой очереди стояли!
Нет, господа, очередь это не какой-то иномирский ритуал, это то, что предшествует покупке билетов на поезд. Вот представьте себе — стоит вереница обозленных людей и все ради того, чтобы попасть к окошку, в котором хмурая бабушка те самые билеты продает.
Перед нами до желанного окошка оставалось человек десять, когда Николая вдруг осенило.
— Паспорт нужен, — растерянно сказал он и признался, — я забыл, что нужен паспорт!
— И не взял его с собой? — уточнил я.
— Твой паспорт нужен! — прошипел Коля, — а у тебя его нет.
— Иллюзия, придурок! — подсказала Иоханна, которая вместе с Василием, довольным таким положением дел, сидела в сумке, позаимствованной у Николая.
А ведь она дело говорит! Я не совсем хорошо представляю, что такое паспорт, но если Коля мне объяснит, а еще лучше — покажет, иллюзию навести смогу.
— Давай отойдем, — распорядился Коля и обратился к старичку стоявшему за нами, — мы скоро вернемся.
— Покажи мне паспорт, — попросил я, когда мы остановились в углу, где было поменьше народа, — я должен представлять себе что это такое.
Коля молча протянул мне свой паспорт и объяснил:
— Фотография должна быть твоя, имя, год рождения.
— Погоди, что такое фотография?
— Вот! — Коля ткнул пальцем в свое изображение на первой странице паспорта.
— Ага, — буркнул я, шевельнул пальцами и вот уже там моя фотография.
— Ты что делаешь? — всполошился Коля, — это же мой документ! Немедленно верни, как было!
Я пожал плечами и вернул.
— Николай, Вы считаете, что я из воздуха иллюзию сотворить должен? Мне надо что-то… хм, что-нибудь по форме похожее на паспорт.
— Так бы и сказал, — проворчал Коля, — а то удумал чего, документ мне портить! Жди здесь.
Скоро Коля вернулся с блокнотом, форма и размеры которого были такими же, как у паспорта. Даже обложка такая же темно-красная. Сверяясь с паспортом, я наложил на блокнот иллюзию, это заняло немного времени — минут пять. Коля критически оглядел мой шедевр и усмехнулся:
— Лин, мне льстит, что ты тут мое ФИО поставил, но ты не тянешь на человека рожденного 40 лет назад.
— Что такое ФИО?
— Это мои фамилия имя и отчество… хм… отчество это по отцу. Вот отца у меня звали Георгий, значит я Георгиевич.
— Понятно, — отозвался я и внес изменения. То есть свое имя на иномирский лад перекроил и дату рождения исправил.
Коля заглянул в "документ" и заметил:
— Имя Мерлин Теринович Эрраде звучит слишком необычно, будешь лишнее внимание привлекать. Не мог что-нибудь попроще придумать?
— Например?
— Хм… хотя бы Сергей Иванович Петров.
— Совсем просто, — согласился я. Становиться Сергеем Ивановичем мне почему-то не хотелось.
— Зато внимание меньше привлекает. Поменяй! Или ты не можешь?
