Imanka - Тартарары для венценосной особы
— Да.
— Я тебе скажу, почему обозналась! — шипела старуха, злобно сверкая глазами. — Сначала я подумала, что мальчишка с разбитой мордой и трубкой во рту на самом деле отпрыск Белявских! Потом пригляделась и поняла, что ты — не он. Врач сказал, что ты не жилец. В лучшем случае протянешь пару дней. И тогда я подтвердила, что ты — Белявский!
— Но зачем?
— Потому что у Альки было слабое сердце.
— И что?
— Ты видел ее квартиру? Зачем Мотьке такие хоромы?
— Я не понимаю! Причем здесь квартира?
— Болван! Я же Альке теткой двоюродной прихожусь. Андрюха всегда был сорви-голова, его не сегодня-завтра в тюрьму посадят или убьют в подворотне. Мотька к бутылке любил прикладываться. Алька все на себе тащила. Вот и надорвала «моторчик». Ей врач сказал, что напрягаться нельзя, иначе всё, кирдык!
— Я не понимаю!
— Что же ты такой глупый? Я же тебе говорю, сердце у Альки больное было. Она когда узнала, что жить ей осталось мало, пришла ко мне, в ноги упала и умолять начала, чтобы я согласилась завещание на себя оформить. Мотька пьет. Она его сдерживала, не стало бы ее — он бы квартиру пропил. Андрюха — наркоман. Он тоже квартиру продаст за пару доз, а Алька сколько сил туда вложила, столько сделала, а они ее за копейки продали бы!
— Алевтина Белявская оформляет на вас завещание и вскоре попадает в аварию вместе с мужем? Как вовремя… — задумчиво произнес парень. — Андрей должен был ехать в тот вечер вместе с ними, да?
— Да. Но накануне он опять сбежал из дома.
— Кто подстроил аварию?
— Это случайность!
— Очень своевременная случайность! — процедил он сквозь зубы. — В Грязи живет ваш сын?
Она вздрогнула, как от удара хлыста. Выцветшие глаза налились отчаянной злобой. Андрей сурово смотрел на старую женщину, похожую на загнанную в угол крысу.
— Это Евгений Белявский надоумил вас уговорить Алевтину написать завещание?
— Нет, Женька тут ни причем!
— Если он не виноват, то логично предположить, что это именно вы убили Белявских.
— Как я, старая больная женщина, могла их убить? — хохотнула она. — Да я ничего не понимаю в технике!
— Значит, аварию подстроил Евгений. В больнице вы ожидаете увидеть Андрея. Но вместо этого видите мальчишку, который всего лишь похож на него. Узнав, что я при смерти, вы лжете оперативнику, так как в случае моей, то есть его смерти, квартира перейдет к вам. Именно поэтому вы изымаете все фотографии с его изображением из квартиры, чтобы никто не догадался. Но кто тогда я и почему так похож на Андрея?
— Откуда я знаю? Тебе видней! — ехидно заявила бабка.
— Зачем же вы врали, что он хороший?
— Что ж я посторонним людям буду на семью наговаривать?
— Где Андрей Белявский? Он жив?
— Я ничего не знаю про Андрюху.
— А если подумать?
— А тут и думать нечего! Не знаю, где он, и точка!
— А если очень хорошо подумать?
—Ты мне угрожаешь? — рассмеялась она.
— Я должен его найти! Дело не в вас. Неужели вы не понимаете, что жить чужой жизнью, называться не своим именем невыносимо тяжело? Андрей рано или поздно объявится. Только представьте, что он вам скажет, когда узнает, кто стал виновником смерти его родителей.
— А так ты его найдешь. Какая мне разница? — равнодушно спросила Марфа Кузьминична.
— По большому счету никакой разницы нет. Вы ведь понимаете, что я его все равно найду. Ладно, не хотите говорить – не надо. Спасибо хотя бы за информацию, что он жив, а я не он.
Под насмешливый и злой взгляд старухи, Андрей направился к выходу. Около двери замешкался — самозащелкивающийся замок никак не хотел открываться. Боковым зрением он заметил быстрое движение за спиной. Прежде чем сознание поняло, что произошло, тело инстинктивно начало уходить из-под удара. Но было поздно. По касательной на затылок обрушился сильнейший удар. Продолжая двигаться по инерции, Андрей со всей силы влетел лбом в косяк и рухнул на пол. На старом грязном линолеуме медленно расползалась лужа крови.
Глава 12
Сильная боль пульсировала в затылке, отдаваясь в виски. Андрей приоткрыл один глаз, затем кое-как разлепил второй. Судя по всему, с левой стороны у него хороший кровоподтек — опухшее веко не давало возможности раскрыть глаз полностью, оставляя качающийся мир в тумане. В нос бил отвратительный запах крови, его начало тошнить. Бесполые голоса звучали глухо, смешиваясь в кашу, когда невозможно понять, кто и что говорит. Тело ломило. Видимо, его без сознания на всякий случай еще и избили. Он напряг и расслабил мышцы, проверяя связан или нет. Веревок на руках не оказалось, и это радовало. Но после такого удара он не сможет защитить себя. Значит нужно позвать на помощь. Аккуратно, чтобы не привлекать внимания, Андрей засунул непослушную руку в карман, на ощупь набрал два знака — звездочка-три — и нажал вызов. Очень сильно прижал телефон к ноге, чтобы не было слышно голоса Всеволода Илларионовича. Полковник должен понять, что что-то случилось и забить тревогу. Телефон заговорщицки пиликнул, когда на том конце провода связь оборвалась. Он еще раз нажал вызов.
Сквозь дымку Андрей заметил, как к нему кто-то подошел. Судя по тяжелым армейским ботинкам, которые он уже однажды видел, перед ним стоял сводный брат Алевтины Белявской — Евгений. Резким ударом по ребрам он перекинул мальчишку на спину. Андрей глухо охнул. Обжигающая боль разлилась по телу.
— Живой, щенок! — с отвращением воскликнула Марфа Кузьминична. — Погоди, Жека, я тебе пакет принесу. Вон, мерзавец, весь пол залил.
— На кой мне пакет, тетя Мара? Я его и так покромсаю. Он мне в прошлый раз нос сломал. Я теперь ему не то что нос, я ему всю морду разобью, родная мать не узнает!
Нога в тяжелом ботинке замахнулась. Андрей с трудом перекатил чугунную голову с одного бока на другой, чтобы тот бил не по лицу. Хотя затылок тоже жалко.
— Стой, ирод! Кто полы будет оттирать?
Удара не последовало.
Надо что-то делать. Ведь убьют. Как убили чету Белявских. Теперь он знает все, значит, лишний свидетель им не нужен. Вот почему тетка была такой откровенной, вот почему дала возможность докопаться до правды! Сейчас бы рвануть изо всех сил… Да сил нет...
Новый удар по ребрам. Дыхание перехватило. Перед глазами забегали мушки. Андрей застонал, закашлялся. Как тяжело дышать…
Только бы Всеволод Илларионович понял… Только бы успел…
Скрючившись, Андрей попытался отползти.
— Уууу, червяк! — и снова тяжелый ботинок ткнулся по ребрам.
Андрей прокусил губу, стараясь не дать крику вырваться наружу. Упал навзничь. Стоптанные старые тапки торопливо отодвинулись от его лица, боясь быть заляпанными кровью.
