Илона Эндрюс - Хранительница врат (ЛП)
— Идем. — Я вошла в толпу. Он последовал за мной. Мы свернули направо и прошли в общем потоке. Чудовище семенила впереди нас, явно во главе отряда.
Слева небольшое существо в капюшоне метнулось сквозь толпу. Высокая, очень костлявая женщина, завернутая в тысячи серебряных цепочек, бежала за ним с криками. Существо вильнуло и бросилось вправо. Женщина попыталась догнать его и врезалась в высокого прохожего в плаще. Он развернулся, морда его напоминала смесь динозавра и человеческого лица, и прыгнул на нее. Они вцепились друг в друга, катаясь по земле. Толпа расступилась, но движение продолжилось, оставляя их рычать и огрызаться.
— Миленькое местечко, — заметил Шон.
— Что бы ты не искал, ты найдешь это на Баха-чар, — сказала я. — В том числе и проблемы.
Мы пересекли улицу и свернули налево, в один из переулков, который был ненамного меньше самой улицы. Здесь было поменьше народу. Слева и немного впереди шагали плечо к плечу двое мужчин. На первом были кожаные штаны и белая рубашка с широкими рукавами, а сверху кожаный жилет.
Широкий кожаный нарукавник скрывал его левое предплечье. Его волосы, редкого светлого оттенка, почти золотые, свисали в хвосте на спину. Он двигался с аристократической элегантностью, в идеальном балансе. При взгляде на него представлялось, что, если бы дорога внезапно превратилась бы в узкую веревку, он не сбился бы с шага. Мой отец тоже так двигался. Я немного ускорилась. Мы поравнялись, и я увидела тонкий меч на его запястье. Так я и думала. Опытный боец.
Я кинула взгляд на его лицо и моргнула. Он был невероятно красив.
Мужчина слева был покрупнее, с широкими плечами и телом, выражающим агрессию. Он не шел, он охотился, по его походке было видно, что он очень силен. Его каштановые волосы выглядели так, словно он встал с кровати, провел по ним рукой и так и ходил весь день. На нем были темные штаны и черная кожаная куртка, похожая больше на камзол, чем на косуху. Рваный шрам пересекал его левую щеку, а когда он повернул голову, его глаза засияли желтым. Интересно.
— Вечно с тобой проблемы, — сказал шатен.
— Некоторым из нас приходится думать о безопасности мира, — откликнулся блондин. Узкая улыбка изогнула его губы.
— Я отдал миру восемь лет своей жизни, пусть подавится, — резко ответил его компаньон. — Еще далеко?
Худощавый поднял левую руку. Ястреб спикировал вниз и сел на его наруч.
— Почти дошли. Два квартала осталось.
— Хорошо. Возьмем эту фигню и домой.
Они свернули в переулок.
— Птица пахла мертвечиной, — сказал Шон.
— Мертвечиной?
Он кивнул.
— Пару дней точно мертва. Скажи-ка, зачем жить на Земле, если можно жить здесь?
— Кто-то ездит в экзотические места на каникулы и влюбляется в них. Кто-то даже остается и, когда новизна ощущений смывается, они обнаруживают, что на новом месте так же сложно и обыденно, как и на прежнем. Другие же приезжают, проводят время и говорят: "Мило, но я скучаю по дому, пора уезжать". Земля — это дом. Нет неба красивее, травы зеленее и нет места, такого как она.
Шон задумался над этим.
Мы пару раз свернули направо и остановились у огромного здания. Прямоугольный вход виднелся посередине, словно пасть животного. В нем стояла серокожая женщина. Ее темные волосы спускались ниже талии тонкими дредами. Она смотрела на нас золотистыми глазами, а увидев меня, заулыбалась, показав рот, полный заостренных зубов.
— Здравствуй, Дина.
— Здравствуй, саар а. Торговец примет меня?
— Нуан Сее всегда уделит тебе время. — Саар а отступила в сторону. — Заходите.
Фойе переходило в просторную комнату. Большая квадратная плитка, серая, с уже знакомым геометрическим рисунком была выложена на полу и на стенах. Зеленые, голубые и темно-фиолетовые растения росли то тут, то там в украшенных горшках. На дальней стене из длинного проема по плиткам с мягким журчанием лился водопад двадцать футов вниз прямо в узкий бассейн.
Низкий столик, вырезанный из цельного куска вулканического стекла, стоял слева, окруженный удобными темно-фиолетовыми диванчиками. Саар а провела нас к нему, улыбнулась, показав акульи зубы, а потом встала у стены. Мы не садились.
— Кто она? — тихо поинтересовался Шон.
— Я лишь пару раз встречала ее народ, они живут уединенно и обычно не выходят из своего мира. Могу сказать, что саар а должна быть действительно хороша, чтобы служить Торговцу. На Баха-Чар сотни продавцов, но только несколько дюжин являются Торговцами. Они занимаются крупными сделками, и чтобы таким стать, надо иметь большой ассортимент и приличную выручку. Некоторые из них специализируются на больших объемах доставок. Некоторые, как Нуан Сее, занимаются редкими видами товаров. В общем, если тебе нужно что-то редкое или в большом объеме, и ты не можешь купить это на улице, ты идешь к Торговцу.
— Что расскажешь об этом особенном Торговце? — спросил Шон.
— Нуан Сее тщеславный, привередливый и капризный, — я взглянула на саар а. — Я что-нибудь упустила?
Острые зубы ослепительно сверкнули.
— Легко возбудимый.
— И это тоже. Еще он богат и очень уважаем, и, если он не может достать вам то, что вы просите, значит, вы просите о невозможном. — Не исключено, что Нуан Сее нас слышал, а немного лести никогда не помешает.
Прозрачная лавандово-голубая занавеска справа раскрылась и появилось существо. Оно шло прямо, но едва достигало четырех футов до кончиков своих шестидюймовых рысиных ушей.
Короткая, серебристо-голубая шерсть покрывала его тело мягким бархатом, на спине виднелись светло-золотистые пятна, а живот был почти белым. Его морду можно было назвать кошачьей, если бы не продолговатый нос, похожий на лисий пятачок. На нем был шелковый фартук и украшения, сделанные из ракушек кремового и голубого цвета. Его широкие круглые глаза бирюзового цвета светились умом и живостью.
Он улыбнулся мне, показав острые зубы.
— Дина. Проходи, присаживайся, присаживайся.
Мы сели.
Он посмотрел на Шона.
— Вижу, вы наконец наняли саар а.
— Он друг, — ответила я. — Мне не нужен телохранитель. Моя скромная персона не столь важна, как Нуан Сее.
Торговец улыбнулся.
— Мне всегда нравилось общаться с вами. Вы очень славная. — Вдруг его пушистое лицо омрачилось. — Есть какие-либо новости по поводу родителей?
— Нет.
Он кивнул.
— Я держал ухо востро, но ответов не было, лишь перешептывания, слишком незначительные, чтобы принимать их в расчет. Если что-то услышу, передам тебе.
Это слово дорого мне обойдется, но я заплачу за него, независимо от того, какую цену назовет Нуан Сее.
