Алексей Фурман - Дар
Отмир уже открыл рот, собираясь оповестить самозванца о своем решении, но ведун его опередил.
— Отпусти ее, — спокойный, уверенный голос ведуна прозвучал, как гром среди ясного неба.
— Не подходи! — взвизгнул самозванец. — Не подходи, не то порешу девку!!!
У Отмира екнуло в груди, но уже через мгновение он с удивлением заметил, что взгляд разбойника принял более-менее осмысленное выражение. Похоже, слова ведуна подействовал на душегубца отрезвляюще. А ведь тот ничего особенного пока и не сказал…
— Отпусти, — повторил ведун.
— А кто ты такой, чтобы мне указывать? — уже спокойнее осведомился тать.
Рука разбойника перестала дрожать. Отмир украдкой перевел дух: по крайне мере теперь можно было не опасаться, что перепуганный насмерть подонок ненароком дернется и, сам того не желая, полоснет Илану по горлу.
— Прохожий, — спокойно ответил ведун. — Желающий тебе добра.
— Вали-ка ты отсюда, прохожий, — посоветовал самозванец, нервно сглотнув. — И этого… — он кивнул на Отмира. — с собой забери!
Отмир снова забеспокоился: в тоне тощего появилось слишком уж много самоуверенности. Это было не к добру…
— А то вот я сейчас… — тощий с глумливой ухмылкой надавил лезвием на шею Иланы. Княжна не издала ни звука, хотя по ее белой коже медленно поползла капелька крови. Отмир, не в силах дальше владеть собой, рванулся вперед. Он успеет! Должен успеть!..
В следующее мгновенье он с удивлением и досадой понял, что рывок произошел лишь в его воображении, на самом же деле он не сдвинулся с места.
— Замри! — окрик ведуна опередил Отмира всего на миг, но и этого оказалось достаточно. Низкий, утробный, какой-то нечеловеческий голос сковал тело невидимыми, неощутимыми оковами. Не подчиниться было нельзя. И Отмир подчинился, увидев с облегчением, как замер с полуоткрытым ртом самозванец.
— Брось нож, — все тем же «не своим» голосом приказал ведун.
Не в силах пошевелиться, Отмир, не мигая, смотрел, как мгновенно растерявший всю свою самоуверенность самозванец, не спуская с ведуна пустого, бессмысленного взгляда, разжал побелевшие пальцы и выронил нож.
Ведун медленно подошел, осторожно взял Илану за плечи и отодвинул ее в сторону от тощего. Княжна послушно переступила. Она смотрела широко раскрытыми глазами сквозь ведуна и, казалось, совершенно не понимала, где она находится и что с ней происходит. Ее руки, удерживавшие на груди остатки рубашки, безвольно опустились.
Ведун не удостоил открывшееся зрелище даже мимолетным взглядом (чем заслужил уважение и признательность Отмира) и снова повернулся к тощему. Тот вдруг обмяк, как тряпичная кукла, бухнулся на колени и свесил голову.
— Пощади… — проблеял он дрожащим голосом.
— Встань, — велел ведун.
Самозванец медленно поднялся, превозмогая дрожь в коленях. Поднять голову он не решился, ожидая неминуемого удара и смерти.
— Смотри в глаза.
Тощий с трудом поднял голову. Губы его дрожали.
— Если ты еще не понял: я — ведун.
Самозванец глотнул. Острый кадык дернулся и замер где-то на полдороге.
— Я отпускаю тебя.
Отмир не поверил своим ушам. Глаза тощего загорелись слабой надеждой на невозможное.
— Иди и передай всем своим, кого успеешь встретить: пусть бросают это дело. Мстить мы не будем. Но те, кто не уймется, повторят судьбу твоих дружков или твою собственную судьбу. Запомнил?
Тощий, все еще не веря своей удаче, быстро закивал.
— Передашь слово в слово, — жестко приказал ведун. — Ступай.
Этого Отмир стерпеть не мог. Выродок, после того, что он сделал с Иланой, не должен был остаться в живых. Тощий недоверчиво попятился, а потом, втянув голову в плечи, медленно повернулся к ведуну спиной. Отмир, сжав рукоять меча, шагнул вперед.
— Стой! — приказал ведун. Оба замерли.
Ведун шагнул к разбойнику и несильно ткнул его кончиками пальцев куда-то под левую лопатку. Тощий вздрогнул и покачнулся. Но, вопреки его страхам и надеждам Отмира, с ним не случилось ничего худого. Постояв немного и не дождавшись других распоряжений, тощий, с трудом переставляя негнущиеся ноги, медленно побрел по тропе в сторону дороги.
Не успел он пройти и десяти шагов, как Отмир окончательно пришел в себя.
— Ты отпустил его, ведун, — угрюмо процедил он. — Но я не обещал дарить этому подонку жизнь!
Тощий споткнулся на ровном месте и чуть не упал.
— Подожди, княжич, — ведун поднял руку. — Догнать его ты, если захочешь, всегда успеешь. Сначала выслушай меня.
Стоявшая до этого неподвижно Илана застонала и безвольно опустилась на землю. Отмир бросился к ней. Споры были на время забыты.
— Как ты, сестренка? — Отмир схватил Илану за плечи и с тревогой заглянул ей в глаза. Зрачки княжны были неестественно расширены, ее бил озноб.
— Не знаю, — прошептала Илана стягивая на груди остатки рубашки. — Не понимаю, что со мной…
Из пореза на ее шее продолжала сочиться кровь.
— Тебе нужно в замок, к лекарю, — Отмир оглянулся, ища газами своего коня.
— Княжич, — подал голос ведун. — Подожди немного, не тормоши ее. Через пару минут она придет в себя.
— У нее кровь! — не оборачиваясь, бросил Отмир.
— Если позволишь, я могу помочь, — предложил ведун.
Отмир бросил на него оценивающий взгляд. Он слышал о том, что произошло два дня назад во дворе замка. Покалеченного, а потом исцеленного ведуном ратника самым тщательным образом осмотрел потом княжеский лекарь и не нашел у парня ровным счетом никаких повреждений. С другой стороны, Влад — а он видел все своими глазами, — уверял Отмира, что рука и плечо было, самое малое, вывихнуто, да так неудачно, что пользоваться рукой в полную силу он смог бы хорошо, если через неделю. Отмир знал, что бабка, вырастившая Влада, была знахаркой, и сам он неплохо разбирался в таких делах, так что не доверять словам десятника не было никаких оснований…
Что ж, если ведун сможет остановить кровь, в этом, наверное, не будет ничего плохого, решил Отмир. Он слегка отстранился от Иланы, не отпуская ее плеч.
Ведун присел рядом на корточки и осторожно приблизил ладонь к шее девушки. Илана вздрогнула и испуганно уставилась ему в глаза. Отмир стиснул зубы, но сдержался — не оттолкнул ведуна сразу. Тот ободряюще улыбнулся княжне:
— Все хорошо, — и приложил ладонь к порезу. Илана не спускала с ведуна глаз, и во взгляде ее мешались страх и удивление, к которым понемногу добавлялся какой-то недоверчивый интерес.
«Как бы грязи не занес!» — мелькнуло в голове у Отмира. Но ведун уже убрал руку от шеи девушки и, поднявшись, отступил в сторону.
