Кира Тигрис - Игра Богов
Наступила тишина, даже Федерико молчал, не сводя своих серо-голубых глаз с блестящего лезвия, которое медленно вращалось, будто стрелка, поочередно указывая на каждого из нас.
– У тебя есть пять минут, – добавила Селеста, – достаточно, чтобы назвать любое имя.
Я сначала подумал о Вадиме, но тут же вспомнил, что он, наверное, уже давно на морском дне кормит крабов. Может быть, просто назвать любое имя наугад? Лишить кого-то отца или брата? Всякий, у кого есть младшая сестра, меня поймет и никогда не простит.
– Почему так мало времени? – воспротивился я, вспомнив, что во сне это была почти половина первого, и схватился за голову. – Блин! Это же не сон!
– Блин! Блин! – повторил Рико и улыбнулся, я хотел его ударить, но передумал.
Внезапно все мои мысли разбежались в стороны: только что на нашу цветочную террасу вошла заплаканная мадам Ламберт в желтом платье под цвет волос, за ее широкой спиной следовал, как всегда серьезный и невозмутимый, капитан Гофман. Внимательный взгляд полицейского буквально сканировал посетителей в ресторане, а в это время мадам показывала швейцару какую-то маленькую бумажку, очень похожую на обычную фотографию.
Я побледнел и снова нацепил на нос темные очки Андрэ: меня разыскивает полиция. И, кажется, они уже успели сделать фоторобот. В довершение всего, я быстро стянул с Федерико его дурацкую зеленую кепку и надел ее, надеясь, что она спрячет меня, как шапка-невидимка.
– Она разыскивает свою собачку. Белый пудель, игривый и умный, – успокоил меня Рико, прислушиваясь к их разговору, и забрал обратно свой головной убор, – пропал… сегодня утром прямо из… Тихо! Какой-то извращенец… без штанов ворвался и разгромил весь ее номер!
– Когда я пришел, там так и было, – ответил я, краснея и вжимаясь в спинку дивана.
– Три минуты, – холодно сказала Селеста, указывая на мой бокал своими голубыми глазами, – выпей вина, станет легче.
«Если это действительно игра Богов, а я обычный смертный, – вертелось у меня в голове, я медленно потянулся к своему полному бокалу, думая лишь о монетке на дне, которая спрячет меня от глаз Аида, – то уж тем более не стоит играть по их правилам»
Блестящий столовый ножик медленно совершал свой последний оборот, я схватил свой бокал и залпом выпил все до дна, не забыв при этом проглотить и золотую монету. Жидкость, словно огонь, обожгла мой пищевод, и я закашлялся, с грохотом опустив обратно пустой бокал.
– Минута, – безжалостно объявила Селеста на моем родном языке, – имя?
– Ты в порядке, демон… то есть, как тебя зовут? – спросил Андрэ по-детски наивным голосом, его голубые глаза смотрели с нескрываемым испугом и тревогой.
– Леонид Хомкин, – ответил я сразу обоим, правой рукой резко останавливая нож, что еще до сих пор вращался; острое зубчатое лезвие медленно ползло по белой скатерти, – ай!
Я не рассчитал своих сил и хватанул нож так крепко, что на моей коже резко выступила ярко-алая полоса, ладонь тут же стала мокрой от крови. Федерико быстро дернулся в сторону, едва не опрокинув наш диван, затем, побледневший, как мел, резко схватил мою руку и впился в запястье острыми мраморными клыками. Все это произошло так быстро, что я закричал только после того, как острая мучительная боль пронзила меня от кончиков пальцев до плеча.
Селеста мигом сообразила, что делать: она схватила со стола самую большую тарелку из-под пасты и разбила ее вдребезги о крепкий затылок молодого вампира. Федерико тут же отпустил мою руку, виновато облизнул розовые от крови клыки, и произнес:
– Извините, я не хотел! Я просто…
– Вот, что бывает, когда официанты опаздывают со своими коктейлями! – проворчала Селеста, вставая. – Пошли, Лео, нужно обработать твою рану.
– Моя страховка не покроет укуса носферату! – закатил я глаза.
– Я… это больше не повторится! – вскочил на ноги Рико, следом за ним поднялся и бледный, как альпийский снег, Андрэ, он открывал и закрывал рот, не зная, что сказать.
– Черная роза у трехглазого ворона, – быстро заговорил я, понимая, что это последнее, что я могу сделать для скрипача, – поймай его и спасешь Лиану! Птица всегда там, где смерть!
– А где смерть? – переспросил мальчишка, косясь на своего старшего брата, тот открыл рот, чтобы в очередной раз извиниться, но его опередила Селеста
– Все нормально! Лео не станет вампиром, так как его укусили днем, а не ночью. Через три минуты его рана исчезнет: вампирская слюна ускорят процесс заживления в сто тридцать раз, – добавила она и мило улыбнулась Федерико, – береги брата и не стой на солнце! Я скоро вернусь!
Я зачарованно наблюдал, как пара дырок на моей коже, из которых только что сочилась кровь, постепенно затянулась. Затем шрамы побледнели, не оставив после себя и следа. Все-таки классно, что меня укусили днем, а не ночью. По привычке мои руки залезли в передние карманы бридж, но на этот раз совершенно не обнаружили там телефона. Я вспомнил, что потерял его и теперь даже не знаю который час.
– Сколько времени? – пришлось спросить у Селесты, пока мы пробирались сквозь кучу белоснежных столиков и диванов.
– Достаточно, – лениво ответила девушка, – можешь не спешить.
– Там в отеле был парень в серебряной рубашке, – начал я, тут же вспомнив, что забыл предупредить о нем Федерико, но время уже было упущено, – его волосы длинные и белые, как снег, и заплетены в тонкие косички, как у девчонки! Он сказал что-то вроде «Хора ветра…»
– Твой час еще не пришел, смертный! – синхронно перевела и дополнила Селеста, резко останавливаясь; ее зеленые глаза были широко раскрыты от ужаса. – Это Сотник! Арес прислал на Землю охотника за нежитью из сотни своих лучших воинов. Скольких он должен забрать?
– Четверых, – вспомнил я, оглядывая толпу в поисках мадам Ламберт и капитана Гофмана: к счастью их нигде не было видно.
У входа на террасу был наклеен небольшой листок с отксерокопированной фотографией белого пуделя в вязаной шапочке. Вверху неровным подчерком было написано «Потерялась собака! Нашедшему – вознаграждение!», а внизу были перечислены все основные приметы.
Селеста хотела сорвать объявление, но я схватил ее за руку и тихо произнес:
– Надежда умирает последней.
Мы нашли самое безлюдное место возле борта, вдали от толпы и суеты, словно молодая сладкая парочка, ищущая уединения. Какой прекрасный день, чтобы расстаться с жизнью: солнце сияет в лазурном небе, море шепчет за кормой, тихий ветер ласково треплет волосы.
– Так мне топиться? – спросил я у Селесты, опираясь локтями на белоснежный борт.
