Avata - Тропою убийцы
— Успокойся Триф! У меня от твоего мельтешения уже в глазах рябит… — недовольно сказал беловолосый дроу.
Повелитель недовольно посмотрел на него и сел на трон. Его переполняли эмоции.
— Если ты не понимаешь всю серьёзность положения, я тебя просвещу, — холодно произнёс он. — В моём народе происходит непонятно что, а ты так спокойно себя ведёшь!
Альхааз как-то печально вздохнул и вновь уделил внимание ранее начатому делу, точнее вырезанию на подоконнике кинжалом своих инициалов. Он вольготно уселся рядом возле окна и всё тем же взглядом смотрел на повелителя. Что-то было в этом взгляде похожее на жалость, но обычно для этого дроу эмоции стояли на последнем месте. Не зря же его среди сородичей прозвали Ледяной. Лишь близким он открывал своё лицо.
— Я веду себя, как должен, а вот ты скоро вообще потеряешь контроль над своими эмоциями. Хочешь, чтобы стихии опять разгромили дворец? Или ты забыл, что кроме хаоса ты повелеваешь ещё и этими силами, которые частично зависят от твоего самообладания? Успокойся и в спокойной обстановке подумай над своими проблемами.
Повелитель коротко кивнул и задумался.
— Что-то происходит, я чувствую надвигающуюся опасность. Ты не чувствуешь какой-то закономерности между прошедшими событиями? Они связаны, и я даже могу предположить, что из этого следует…
— Что же ты имеешь в виду?
Триф вскочил с трона и опять зашагал по залу, потом скрестив руки, накрыл весь зал прочнейшей защитой от прослушивания. Альхааз на этот раз посмотрел на него с одобрением. Повелитель так и не решался произнести вслух свои опасения, что его друг первым начал разговор.
— Послушай Триф, даже я уже догадался, что стучится к нам в окно… — дроу усмехнулся. — Давай пойдём логическим путём. Ещё до смерти старого повелителя уже были волнения в стране, но вроде всё обошлось. Это не считая продолжавшейся войны со светлыми эльфами. Далее идёт мирный договор и убийство почти всей королевской семьи…и вся власть свалилась на старшего сына старого повелителя, то есть тебя. Конечно, после их смерти ты натворил много ошибок и так и не подписал договор. Многие не довольны твоим правлением, а уж советники… Не обижайся, это правда.
На последних словах повелитель дрогнул.
— Почти век я правил, и за это время произошли некоторые события… — проговорил юный повелитель. — Тебе не кажется странным смерть некоторых советников?
Тот лишь усмехнулся и попробовал остроту клинка.
— А последние события совершенно сбивают меня с толку… Смерть самого ближайшего соратника моего отца в человеческом государстве.
— Братство доложило, что он встречался с наследником Серебряного леса, но его убил кто-то другой. Мы засвидетельствовали магию хаоса, значит, это были дроу.
— Потом эти магические вспышки неизвестно откуда.
Альхааз спрыгнул с подоконника.
— Ты пропустил то, что после смерти главной жрицы нас оставила Ночь. Больше ни один дроу не получил её благословения, а магией хаоса стало намного труднее пользоваться.
— Я об этом помню всегда. Меня беспокоит волнение в Братстве убийц. Они не слушают ничьих приказов и ведут себя крайне подозрительно.
Друг как-то странно рассмеялся.
— И охраняют тебя пуще прежнего…
— Это я заметил. Надо бы переговорить с кем-нибудь из братства. Хотя результат уже ясен. Кто-то хочет сменить власть.
— Похоже, эта операция началась давно… — проговорил Альхааз. — Ещё до смерти твоего отца. Кто-то медленно, но верно готовит переворот. Возможно, это продолжается уже тысячелетие или больше. Но вот кто…и когда.
— Когда я могу предположить. День открытия врат, демоны…
— Но на что они надеются? Это же демоны, которым непонятны законы и правила, они безжалостные убийцы.
Повелитель как-то горько усмехнулся.
— Вот именно демоны. Они могли обещать силу, власть, да что угодно. Вот поэтому убили мою сестру. Без одного стража, врата не закрыть.
Беловолосый дроу подошёл к повелителю.
— На счёт твоей сестры…она ведь была Стражем, ты не замечал ничего странного в последнее время в её поведении?
— Тейранариэль всегда отличалась ото всех, Страж был у неё в крови всегда, эта сила была в ней с самого начала. Просто отцу было слишком сложно признать это, он всё надеялся, что Страж возродится в другой семье и не затронет его детей. Ведь ты знаешь кто такие Стражи…они не признают никаких законов и запретов. Проклятые временем и богами, в наказание должны служить миру. В последние дни после посвящения сестра ходила как в бреду, постоянно что-то говорила о наступающей тьме. Я помню, она предупредила отца об опасности, а потом сказала мне, чтобы я не скучал без неё… А потом…это была уже не Тейранариэль. Это была стражница.
— Я думаю, она знала, что произойдёт.
Повелитель отошёл к окну. Некоторое время он молчал, задумчиво провёл рукой по рукоятке клинка, потом сказал.
— Мне нужно переговорить с братством.
Нужные указания были исполнены в точности и быстро. Через минуту в зале появился один из представителей братства. Он был высок, с чёрными короткими волосами и ореховыми глазами. Дроу склонился в низком поклоне.
— Вы звали Повелитель? — его голос был звучен и приятен.
Трифоринор внимательно осмотрел убийцу.
— Я звал Клинка.
Убийца поднял голову и ответил.
— Предводителя сейчас нет в городе, он уехал в людские земли по важному делу, оставив меня за главного.
— И какому же?
— Этого я не могу ответить, мой Повелитель.
Тот недовольно посмотрел на дроу и на своего друга, который ответил ему чуть ироничным взглядом.
— Представьтесь.
— Дрек по прозвищу Двурукий, из дома Альсар, мой Повелитель.
— Что побудило Клинка уехать?
Тот словно раздумывал, что можно рассказать своему повелителю, а что нельзя. Потом он ответил:
— Клинок получил послание из людских земель.
— Кто передавал сообщение, и кто был адресатом?
— Я был на задании в землях людей, когда получил послание.
Повелителю уже стала надоедать эта игра в вопрос и ответ.
— А кто дал тебе его?
— Сестра из нашего братства, но я раньше её не видел здесь. Она сказала, что на задании и давно не была на родине.
На этих словах повелитель задумался. Как ему докладывал тогда Клинок, никаких сестёр там не должно было быть.
— Как она выглядела?
Тот на миг задумался.
— Я не запомнил её лица и облика, она только была одета в платье из покрывала ночи. Красивая…
Триф нервно закусил губу. Никакой зацепки.
— Что она передала?
