Татьяна Дмитренко - Шаманы (СИ)
— За два тысячелетия ты мог бы и научиться терпению, — невозмутимо заметил Гичи-Аум.
Он обвёл взглядом шеренгу и жестом отдал распоряжение Исхаг. Ещё пятеро ушли в небытие и ушли без всякой помпы — всего лишь с поднятой к плечу рукой, в знак прощания. Четверо пожелали сказать слова благодарности Исхаг и выразили свою признательность хоть и скупо, но зато от всего сердца. Оставшийся последним помедлил и попросил небольшой отсрочки для беседы.
Исхаг не возражала, поэтому подняла пояс, подхватила малышку, сидевшую тихо, как мышка и пригласила эльфа вместе с Древним быть гостями в её шатре.
Негромко взвыла старшая волчица, Исхаг обернулась. Тонкий эльфийский кинжал, принадлежавший ушедшему первым, неярко светился в сумраке и, видимо, пара волков не смогла обойти его призрачное сияние… из страха или чего похуже. Шаманка обернулась к призрачному воину, Отец Долины сделал весьма красноречивый жест, и эльф, пожав плечами, призвал призрачное оружие. В тонких руках клинок засиял, как ледяная сосулька в солнечный день. Исхаг внимательно оглядела спутников, потрепала по загривкам волков и отослала свою стаю подальше. Кто его знает, этого остроухого, вдруг попытается опробовать оружие вначале на животных… Хотя эльфы, даже тёмные, никогда не убивали собак, не уничтожали ручных птиц и не калечили лошадей. Даже вырезая кланы до последнего орчонка, остроухие всегда отпускали на свободу животных.
Маленькая Исхагор удобно устроилась на плечах приёмной матери, вцепилась в большие уши, и Исхаг зашипела от боли, ногти у девчонки отрастали очень быстро.
— Доченька, — проворчала Исхаг, — ты случайно не затачиваешь коготки, когда я не вижу?
— Доченька? — поперхнулся воздухом эльф.
Он оставался призраком, обретённая плоть была всего-навсего великолепной иллюзией, но даже в призрачном облике узник камня старательно вышагивал рядом с широко шагающей оркой.
Исхаг только фыркнула. Ответил Гичи-Аум.
— Конечно, маленькая Исхагор уже три седмицы считается приёмной дочерью достойной шаманки по имени Исхаг.
Эльф попытался дёрнуть несуществующими ушами, но своего имени не назвал, хотя хозяин долины и намекнул перворождённому на его плохие манеры.
— Мы пришли, — орка нарушила затянувшееся молчание, — войдите гостями в мой шатёр.
Эльф изящно поклонился, Гичи-Аум склонил отягощённую косами голову, проходя в шатёр первым. Он уселся по правую руку от хозяйского места. Эльф дождался приглашающего жеста и опустился на кошму напротив.
Исхаг занялась приготовлениями полуденной еды, девочка уже проголодалась и сейчас с аппетитом откусывала от утренней лепёшки, с нетерпением заглядывая в булькающий котелок.
— Ты просил об отсрочке, — Гичи-Аум нарушил молчание, — зачем?
Эльф отвёл взгляд от янтарно-жёлтых глаз вопрошающего и уставился на огонь.
— Не уверен, что могу убедительно ответить, — эльф почти беспомощно пожал плечами, — может быть… перед уходом в небытие ощутить радость дышать без боли.
— Только дышать?
— Слово «жить» тут неуместно, уважаемый шаман.
— Согласен, — Гичи-Аум протянул девочке руку, и малышка не замедлила влезть на колени Древнего.
— Прежде, чем покинуть этот мир я хотел бы узнать, кто эта малышка, — эльф откинув назад падающие на лицо волосы.
— Если ты уйдёшь, как решил, то не всё ли тебе равно, кто она? — Исхаг одарила гостя неласковым взглядом, — нанести ей вред не получится, если у тебя есть такое намерение.
Эльф досадливо двинул плечом, эти орки!
— Не вижу причин для такого намерения. Дитя ни в чём не повинно.
— Будто вам это мешало в ранних и нынешних войнах! — фыркнула Исхаг, — не твои ли сородичи стёрли с лица земли сотню орочьих родов?
Эльф вскочил на ноги:
— Тогда не забудь напомнить себе о сотне орочьих барабанов из кожи моих сородичей, орка!
Исхаг смерила его взглядом:
— В отличие от тебя я имею родовое имя — Исхаг. А тебя следует называть «уважаемый господин эльф» и простираться ниц всякий раз, когда твоё великолепие соблаговолит громко чихнуть в сторону недостойной орки?
Эльф сгорбился у костра.
— Я приношу извинения уважаемой хозяйке шатра. Я никогда не делал ожерелий из клыков твоих сородичей. Я вообще не воин, я учёный.
— Маг, стало быть, — старая шаманка склонилась над котелком, снимая варево с огня, — охладить можешь? Так, чтобы можно было есть не обжигаясь?
Эльф вздохнул, как развязанный, и приложил ладонь к котелку.
— Готово.
11
Обычаи велят наливать первую миску гостям, но нынешние её гости отведать стряпню не в состоянии. Тем не менее орка разлила похлёбку по мискам и пригласила к столу всех. Пусть они не могут отведать её стряпню, но сидеть в кругу гостей им полагается до тех пор, пока хозяйки не утолят голод.
Маленькая Исхагор всё время трапезы не сводила глаз с призрачного учёного и временами забывала о еде, разглядывая гостя совсем уж неприлично для вежливой сотрапезницы.
— Дитя моё, нельзя так откровенно разглядывать гостей, — старая Исхаг покачала головой, — это невежливо.
Исхагор послушно опустила взор, но всё равно поглядывала из-под ресниц. Эльф в свою очередь вглядывался в черты лица девочки. Полукровка, отец, наверное, из рода людей, а вот мать… скорее всего, светлая. Светлая эльфа, но вот из какого она рода… непонятно! Непонятно также, где родители девочки, даже не так — кто убил их, не эта ли орка? Нет, вряд ли, орочьи шаманки не воюют, то есть не воевали в его время. Кто может поручиться, что положение дел не изменилось сейчас? Стоит только взглянуть на эту странную компанию — шаманка, дитя-полукровка, Древний, волки, детёныш горного льва! Эльф чувствовал его присутствие недалеко от шатра, детёныш сбежал из логова и по всем правилам подкрадывался к шатру. Орка, похоже, тоже учуяла хищника, поскольку испустила короткий рык и заинтересованный эльф услышал, как стремительно бросился прочь глупый львёнок. Орка хмыкнула, а девочка рассмеялась и старательно выговорила на низком наречии «глупая Деги».
— Она не глупая, просто ещё маленькая и невоспитанная, — прогудел Древний.
— Сколько лет малышке? — спросил эльф.
— Не знаю, я нашла её в степи три седмицы назад. Год, много два.
— Скорее год, — произнёс Гичи-Аум, — у неё всего двенадцать зубов.
— Не обязательно, она полукровка, а у них зубы режутся рано. Это у людей к году появляются только передние зубы и клыки, — сказала Исхаг, — а у неё уже по два коренных сверху и снизу.
— Хотел бы я знать, к какому роду принадлежала её мать, — пробормотал эльф.
