Галина Романова - Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри
— Нет, — качнул он головой, — я не один. Со мной вот эти молодые… э-э… вот эти двое.
Сорка и Льор вежливо кивнули. Оба никогда прежде не видели таких существ. В том, что перед ними не человек, не сомневались оба. Но вот кто это?
— А остальные? — Коротышка тоже стрельнул взглядом по сторонам.
— Я путешествую один, — пожал плечами Брехт. — Мне опасно появляться на территории Империи Ирч.
— Из… Из… Изг-гой? — запинаясь, пробормотал коротышка и резво попятился назад. — Нет, мы так не договаривались!
— А ну стоять! — Брехт проворно вскочил и, поймав собеседника за шиворот, поднял его над полом на вытянутой руке. — Я с тобой еще не закончил!
— Помогите! — заверещал тот, быстро-быстро перебирая ногами и закатывая глаза. — Убивают! Спасите! Вопрос жизни и смерти! Плачу наличными!
— Сколько? — поинтересовался Брехт.
Коротышка скосил на него глаз, икнул и притворился мертвым так удачно, что орк выпустил его из руки и поскорее вытер ладонь о штаны. Кто его знает, может, этот припадочный заразный?
Шлепнувшись на пол, коротышка еще несколько секунд лежал, изображая труп не первой свежести (даже язык зачем-то вывалил), а потом приоткрыл один глаз и, не меняя позы «морская звезда наелась мышьяку», стал тихо-тихо отползать в сторонку.
— Брехт, он уползает, — шепнул эльф.
Орк спокойно вытянул ногу и припечатал бороду коротышки к полу сапогом.
— Ац, — щелкнул тот зубами.
— Сколько? — слегка наклонился вперед орк. — Или мне повторить погромче?
— А-а-а-а-а! — на одной ноте заныл коротышка, дергая бороду. — Спасите… Хулиганы последнего достояния лишают! Мамочка…
Трактир в полном составе следил за происходящим с благоговением истинных ценителей прекрасного: таких представлений здесь не разыгрывалось давно. Даже гоблины придвинулись ближе.
— Слышь, ты, убогий! — Брехт пустил в дело вторую ногу, слегка попинав коротышку куда-то в области ребер. — Ты просил помощи? Просил!.. Все слышали! (Зрители согласно закивали.) Я предлагаю свои услуги. Заметь — я не спрашиваю, что надо сделать. Я интересуюсь — сколько ты намерен мне заплатить!
Коротышка очень внимательно посмотрел на подкованные сапоги, маячившие у самого его лица.
— Эт-то серьезно? — пролепетал он. — Т-ты согласен наняться?
— Если меня устроит цена и… мы сойдемся на дополнительных условиях.
— Ка-а-аких условиях?
— Во-первых, я работаю один. — Брехт поднял палец. — Один! Или не работаю вообще. Понятно?
Секунду или две коротышка лежал неподвижно, переваривая информацию, а потом…
— Двадцать пять.
— Что «двадцать пять»?
— Золотых монет. И пять — аванс!
Брехт поднял голову, обводя «зрительный зал» вопросительным взглядом гладиатора, который интересуется у почтенной публики добить ему этого неудачника или пусть живет до следующего раза? «Зрительный зал» энергично просигналил — «мало»!
— Надо бы добавить, — улыбнулся орк. — Хотя бы десять… Нет, пятнадцать монет!
Коротышка изобразил глубокий обморок, отягощенный сердечным приступом.
— Две, — прохрипел он.
— Двадцать!
Брехт даже подпрыгнул — голос подала Сорка.
— Что?
— Двадцать пять, — не моргнув глазом, продолжила девушка. — В качестве аванса!
Коротышка забился в судорогах.
— Тогда вы свободны, — вздернула носик девушка. — Отпусти его, Брехт! Он сам не понимает своей выгоды!
Брехт убрал ногу и выжидательно уставился на Сорку. Та ответила ему умильной улыбкой дочери-подростка, в десятый раз за неделю тянущего из любимого папы деньги на косметику. Орк уже хотел поинтересоваться, с чего это вредной девчонке вздумалось тут командовать, но в этот момент он почувствовал, как его осторожно дергают за штанину немного выше колена.
— А, г-гоблин, — негромко рыкнул он (настоящие гоблины тут же испарились) и за шиворот выдернул на свет того самого коротышку, слегка приложив его макушкой о край столешницы, после чего спокойно подсадил на стол. — Ну?
Коротышка поелозил немного на столешнице, вытащил из-под ягодицы какую-то косточку, смутился, сунул косточку обратно и поскорее спрятал ладошки между колен. Если бы не длинная борода и морщины, он бы походил на мальчишку, пойманного за кражей яблок и сейчас отчаянно выдумывающего, что бы такого соврать.
— Вам нужна помощь, — спокойно промолвил Брехт. — Я готов ее оказать и хочу знать лишь одно — сколько вы намерены заплатить? Скажу сразу — ваша цена меня не устраивает, поскольку я соглашаюсь работать на вас втемную, не интересуясь, что надо сделать. Поэтому требую надбавку за риск.
— Э-э… эт-то разумно, — кивнул наконец коротышка. — Как насчет тридцати монет? Десять — аванс и еще двадцать при расчете?
— Каждому! — высунулась Сорка.
— Чт-то? — Коротышка чуть не свалился со стола. — Ка-ак кажд-дому?
— Ага! — кивнула девушка. — Мы вместе!
И крепко схватила Брехта за локоть. В другой локоть так же крепко (еще и голову на плечо положил, зараза!) вцепился юный эльф.
— А м-может, не надо? — прохрипел коротышка.
— Надо, — Брехт щелчком, как муху, сбил со своего плеча Льорову макушку. — Надо вам. Вы и решайте!
— Вы меня без ножа режете! — Коротышка изобразил вселенское горе человека, у которого внезапно умерли вообще все, даже тараканы. — Мало того что я нанимаю одного — всего одного! — орка, да еще и беру в нагрузку девицу и ребенка, которые…
— Сорка, покажи, — двинул бровью Брехт.
Девушка только долю секунды смотрела непонимающе, а потом взяла кусок хлеба, подбросила его, взмахнула рукой, и — на стол упали четыре ровных кусочка. Зрители, не видевшие ножа, на всякий случай зааплодировали. Сорка демонстративно убрала когти и слегка подула на них, как на свежий маникюр.
— Беру, — обреченно махнул рукой коротышка. — А мальчик? Он так же… может?
— А мальчик, — Брехт поколебался, но все-таки сгреб эльфа за плечи, — мой брат!
— Бра… кхк-кх-кх? — закашлялся не только коротышка, но и кое-кто из зрителей.
— Ага, — физиономия орка была непробиваемо спокойной, — мы близнецы. Вы что, близнецов никогда не видели?
Его вопрос относился сразу ко всем, и зрители как-то сразу вспомнили, что в мире есть много гораздо более интересных, важных, а главное — безопасных для сохранения жизни и здоровья вещей, чем родственные связи одного отдельно взятого орка. Коротышка, которому отступать было некуда, только тяжело вздохнул и сдался, махнув рукой.
— Что надо делать?
— Кое-куда сходить и…
