Олег Бубела - Люди и нелюди
Но одной песней дело не ограничилось. Как только отзвучала последняя строчка, вокруг наших кистей появилось странное свечение. Оно с каждой секундой делалось все ярче и ярче, а затем, будто живое, перетекло на запястья, сжалось, превратившись в сверкающие браслеты, и неожиданно вспыхнуло, ослепив меня. Потеряв возможность видеть, я ощутил резкую боль в том месте, где ранее находился этот живой свет, и попытался отдернуть руку. Однако эльф не дал мне этого сделать, он сжал пальцы так сильно, словно хотел переломать мне кости.
Пытаясь проморгаться, я выпустил котелок, с громким стуком упавший на пол, и схватился за рукоять кинжала, но извлекать его уже не стал, почувствовав, что боль начинает уходить. Когда же она превратилась в слабое жжение, а ко мне вернулась возможность видеть, эльф соизволил отпустить мою руку. Уставившись на многострадальную кисть, я обнаружил на ней татуировку — густую вязь мелких черных иероглифов, причудливым браслетом обернувшую запястье. Вспомнив, что только недавно видел весьма похожую татушку на шеи рабыни, я витиевато выругался на орочьем и перевел взгляд на Ушастика, физиономия которого выглядела весьма довольной, а на руке красовался аналогичный браслет.
— Так ты маг?
Мой вопрос был риторическим, поскольку теперь это было очевидно. А задал я его только потому, что внутри у меня кипела злость. Нет, не на эльфа, долгое время разыгрывавшего забавный спектакль, а на себя самого. Это надо же было додуматься — безо всякого принуждения сунуть руку в капкан! Болван? Согласен! Восхищался мощной регенерацией Ушастика, поражался количеству его амулетов, но так ни о чем и не догадался, хотя один только вид сожженных волков уже должен был натолкнуть меня на мысль о магии.
Сразу стало понятным отсутствие оружия у найденыша, его странное поведение, глупое обвинение в похищении и все прочее. Да ведь эльф все это время просто забавлялся, играя со мной, как кошка с мышкой! А когда ему надоело изображать клоуна, Ушастый воспользовался магией и… что-то сделал. Что именно — фиг его знает, но я подозреваю, ничего хорошего. Может, превратил меня в своего раба, а может, что похуже. Но самое обидное — я даже не сопротивлялся! Стоял и слушал странную песню, из последних сил надеясь на осуществление заведомо провальной затеи. Ну не дурак ли?
Однако мое самобичевание продолжалось ровно одну секунду. Когда она истекла, лицо эльфа неожиданно дрогнуло и претерпело удивительную трансформацию. Оно вытянулось от удивления, а сам Ушастик потрясенно выдохнул:
— А разве ты — нет?
Глава 8. Учитель и ученик
Не дожидаясь ответа, эльф выдал длинную матерную тираду, количество этажей которой я был не в состоянии подсчитать. И почему мне раньше казалось, что орочий язык является самым выразительным? Оказывается, эльфийский по части сокровищ матерного фольклора ему ничуть не уступает. Более того благодаря своим особенностям, он позволяет любой нецензурный загиб превратить в высокохудожественный образец изящной словесности, которым можно лишь восхищаться. Именно поэтому, дождавшись окончания воздуха в легких Ушастого, я констатировал:
— Хорошо сказал! Емко. А теперь можешь объяснить, что за украшение ты мне поставил?
Но эльф окинул меня полным злости взглядом, а потом как подкошенный повалился на диван, обхватил ладонями лицо и простонал:
— О, Мать, за что ты меня наказываешь?
Наклонившись, я легонько потряс найденыша за плечо и с беспокойством осведомился:
— Эй, Ушастик, ты чего?
Взгляд эльфа, обращенный на меня, наверняка мог разжечь костер не хуже лупы, но был с небрежностью мной проигнорирован. И тогда Ушастик, процедил сквозь зубы:
— Уйди!
Но я так просто сдаваться не собирался:
— Что значит, "уйди"? Это мое логово! Никуда уходить я не собираюсь и тебя не отпущу, пока не получу внятных объяснений.
Я присел на диван и почувствовал под седалищем какой-то жесткий предмет. Откинув пыльное покрывало, обнаружил небольшой нож с незатейливой рукоятью, хмыкнул, мысленно отметив, что догадка была верной, бросил его в угол к остальным вещам и с ожиданием уставился на эльфа.
— Я приказываю, оставь меня! — с нажимом процедил Ушастик.
Черта с два! Наглеть — так наглеть! Тем более что терять мне, похоже, уже нечего.
— Не раньше, чем удовлетворю свое любопытство, — отрезал я, потирая до сих пор зудевшую кожу на запястье. — Итак, что за обряд ты провел, и какими свойствами обладает эта татуировка? Это аналог рабского ошейника, или специально для меня ты выбрал нечто особенное?
В следующее мгновение мое тело скрутила дичайшая боль, от которой потемнело в глазах. Словно разряд электрошока она выгнула меня дугой, но спустя пару секунд ослабила свою хватку и позволила вдохнуть. Отдышавшись, я посмотрел на эльфа, на лице которого обреченность уступила место торжеству. Понятно — шарахнул магией и думает, будто я перед ним в струночку встану. А вот и хрен тебе в уши!
— Итак, на чем мы остановились? — поинтересовался я, постаравшись, чтобы мой голос не сильно дрожал. — Ах, да! Ты хотел рассказать, что за…
Не дав закончить, меня захлестнула новая волна боли. На этот раз она была сильнее и продолжительнее предыдущей, поэтому, когда ко мне вернулась способность дышать, я обнаружил себя лежащим на полу. Откашлявшись, с большим трудом взгромоздился на диван под бок к эльфу и нахально сообщил:
— Ер-рунда! Меня и к-репче д-долбали! Д-давай, расск-казывай, я ведь не от-тстану!
Морально я был готов к третьей волне боли, которая наверняка лишила бы меня сознания, но маг лишь тяжело вздохнул и устало закрыл глаза. Почувствовав вкус победы, я снова потряс его за плечо и пообещал:
— Спать не д-дам, пока все не в-выясню!
И Ушастик сдался. Посмотрев на меня с обреченностью приговоренного к казни, он безразлично спросил:
— И что же тебе непонятно, ученик?
— Во-первых, что это т-такое? — я помахал рукой перед носом эльфа.
— Модифицированная метка ученика.
— Для чего она служит?
— Как правило, подобные метки применяются для облегчения и ускорения процесса передачи знаний от наставника к обучаемому.
Не дождавшись продолжения, я уточнил:
— Что конкретно обеспечивают ее модификации?
— Плотную синхронизацию разумов, контроль за телом ученика, возможность установки психомоторных ограничений…
— Стоп! — прервал я Ушастика. — Давай с самого начала и поподробнее! Что там с синхронизацией?
Признаюсь честно, это было нелегко. Эльф не горел желанием общаться, поэтому мне пришлось задавать десятки, сотни уточняющих вопросов, пока, наконец, общая картина не развернулась перед моими глазами во всей красе. На разговор ушло часа два, не меньше, под конец допроса у меня от непривычной речи распух язык, пересохло горло и начали побаливать скулы… но оно того стоило! Ведь я смог получить объяснения всем непоняткам в поведении найденыша, а кроме того, еще раз убедиться в наличии у себя невероятного везения.
![Олег Бубела - Люди и нелюди [CИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
