Анджей Сапковский - Кровь эльфов
Цири подтащила чародейку к перевернутому возу Ярпена. Ей помог Паулье Дальберг, который вдруг оказался рядом, и обоих прикрыл Геральт, вогнав Плотву между ними и нападающими скоя’таэлями. Вокруг телеги закипел бой. Цири слышала удары клинков, крики, храп лошадей, стук копыт. Ярпен, Венцк и Геральт, окруженные эльфами со всех сторон, бились как ошалевшие черти.
Неожиданно дерущихся раскидала упряжка Регана, борющегося на козлах с толстым низушком в кафтане из рысьего меха. Низушек сидел на Регане и пытался заколоть его длинным ножом.
Ярпен ловко заскочил на телегу, схватил низушка за шею и пинком выкинул за обрешетку. Реган пронзительно взвизгнул, схватил вожжи, хлестнул коней. Упряжка рванулась, телега покатилась, мгновенно набирая скорость.
– Кругом, Реган! – закричал Ярпен. – Кругом! Вокруг!
Телега вывернулась и снова ринулась на эльфов, раскидывая их.
Один подскочил, схватил правую пристяжную за удила, но не сумел удержать, инерция кинула его под копыта и колеса. Цири услышала ужасающий крик.
Второй эльф, скакавший рядом, наотмашь рубанул мечом. Ярпен уклонился, оружие звякнуло по поддерживающему полотно фургона обручу, инерция занесла эльфа вперед. Краснолюд вдруг сгорбился, резко махнул рукой. Скоя’таэль взвизгнул, напружинился в седле и тут же рухнул на землю. Между лопатками у него засел чекан.
– Ну давайте, сукины дети!!! – рычал Ярпен, крутя топором мельницу. – Который еще? Гони в круг, Реган! В круг!
Реган, тряся окровавленным чубом, ссутулившись на козлах под свист стрел, выл как сумасшедший и безжалостно стегал лошадей. Упряжка мчалась по тесному кругу, создавая подвижную, пылающую огнем и полыхающую дымом преграду вокруг перевернутой фуры, под которую Цири затащила почти потерявшую сознание чародейку.
Неподалеку от них плясал конь Венцка, мышино-серый жеребец. Венцк горбился, Цири видела белые перья стрелы, торчащей у него в боку. Несмотря на рану, он ловко защищался от двух пеших эльфов, нападающих на него с обеих сторон. На глазах у Цири вторая стрела угодила ему в спину. Комиссар рухнул грудью на лошадь, но удержался в седле. Паулье Дальберг бросился ему на выручку.
Цири осталась одна.
Схватилась за меч. Клинок, который во время тренировок молниеносно выскакивал из-за спины, сейчас ни за что не хотел вылезать, сопротивлялся, увязал в ножнах, как в смоле. В кипящем водовороте тел, в мелькании оружия, которое прямо-таки расплывалось в глазах, ее меч выглядел неестественно и чуждо медлительным, казалось, пройдут столетия, прежде чем он выйдет из ножен полностью. Земля тряслась и гудела. Цири вдруг поняла, что дрожит не земля, а ее собственные колени.
Паулье Дальберг, угрожая топором наседающему на него эльфу, тащил по земле раненого Венцка. Рядом с возом пронеслась Плотва, на эльфа налетел Геральт. Он где-то потерял повязку, белые волосы развевались, как на ветру. Лязгнули мечи.
Другой скоя’таэль, пеший, выскочил из-за воза. Паулье бросил Венцка, выпрямился, закрутил топором. И замер.
Перед ним стоял краснолюд в шапке, украшенной беличьим хвостом, с черной бородой, заплетенной в две косы. Паулье заколебался.
Но чернобородый не задумался ни на секунду. Ударил обеими руками. Острие топора свистнуло и врезалось Паулье в ключицу с отвратительным хрустом. Паулье упал, не произнеся ни звука, моментально. Все выглядело так, словно сила удара переломила под ним колени.
Цири заорала.
Ярпен Зигрин соскочил с воза. Чернобородый краснолюд закружился, ударил. Ярпен ушел от удара ловким полуоборотом, гакнул страшно, хватанул снизу, разрубая черную бороду, гортань, челюсть и лицо – до самого носа. Скоя’таэль выгнулся и рухнул навзничь, истекая кровью, колотя руками и раздирая каблуками землю.
– Геральт!!! – крикнула Цири, чувствуя за спиной движение. Чувствуя за спиной смерть.
Это была нечеткая, пойманная во вращении фигура. Фигура и блеск, но девочка отреагировала мгновенно, косым выпадом и финтом, которым научилась в Каэр Морхене. Парировала удар, но стояла слишком нетвердо, чересчур наклонившись набок, чтобы набрать инерции. Сила удара кинула ее на корпус воза. Меч выскользнул из руки.
Стоявшая перед ней красивая длинноногая эльфка в высоких сапогах жестоко скривилась, подняла меч, тряхнула волосами, рассыпавшимися из-под откинутого капюшона. Меч ослепительно сверкнул, загорелись браслеты на запястьях белки.
Цири не могла пошевелиться.
Но меч не упал, не ударил. Потому что эльфка смотрела не на нее, а на белую розу, приколотую к курточке.
– Аэлирэнн! – крикнула белка, громко, так, словно криком своим хотела перебороть колебания. Но не успела. Геральт, оттолкнув Цири, широко хлестнул эльфку мечом по груди. Кровь брызнула на лицо и одежду, красные пятна покрыли белые лепестки розы.
– Аэлирэнн… – душераздирающе крикнула эльфка, опускаясь на колени. Прежде чем упасть, она успела крикнуть еще раз. Громко, протяжно, отчаянно: – Шаэррравеееддд!
***Реальность возникла так же неожиданно, как и исчезла. Сквозь заполняющий уши монотонный глухой шум Цири стала различать голоса. Через мерцающий и мокрый занавес слез пробились контуры живых и убитых.
– Цири, – шепнул стоявший рядом на коленях Геральт. – Очнись.
– Бой… – простонала она, садясь. – Геральт, что…
– Все кончилось. Помогли солдаты из Бен Глеана.
– Ты не был… – шепнула она, закрывая глаза, – не был нейтральным…
– Не был. А ты жива и Трисс тоже.
– Что с ней?
– Ударилась головой, упав с телеги, которую Ярпен пытался сохранить. Но она уже в норме. Лечит раненых.
Цири осмотрелась. В дыму догорающих фур мелькали силуэты вооруженных людей. Кругом валялись ящики и бочки. Часть разбилась, и их содержимое рассыпалось. Обычные булыжники. Девочка изумленно взглянула на них.
– Помощь Демавенду из Аэдирна, – скрежетнул зубами стоявший рядом Ярпен Зигрин. – Секретная и невероятно важная помощь. Обоз спецназначения.
– Это была ловушка?
Краснолюд обернулся, взглянул на нее, на Геральта. Потом снова глянул на вывалившиеся из бочек камни, сплюнул.
– Ага. Ловушка.
– На белок?
– Нет.
Убитых сложили в рядок. Они лежали бок о бок – эльфы, люди и краснолюды. Был среди них и Янник Брасс. Была темноволосая эльфка в высоких сапогах. И краснолюд с черной, блестевшей от запекшейся крови бородой, заплетенной в косички. А рядом с ними…
– Паулье! – рыдал Реган Дальберг, держа на коленях голову брата. – Паулье! Зачем?
Все молчали. Даже те, кто знал зачем. Реган повернул к ним искаженное болью, все в слезах лицо.
