Варлорд (СИ) - Якубович Александр

— С чего вы взяли?

Прямо перед нами столкнулась пара телег. У одной из них отвалилось колесо, так что путь оказался заблокирован, а перелезать через помосты у меня не было никакого желания.

— С чего вы взяли, что я могу делать предложения от лица Нильф? — спросил я.

— Ну, вы же Третий Жрец, — пожал плечами Армель. — Тот, кто слышит Ее глас.

— Знаете, некоторые говорят, что если ты разговариваешь с богом, то это молитва, но если бог тебе отвечает — это безумие. И в этом есть доля истины, боги свидетельствуют делами, а не словами.

— Все же, я склонен думать, что вы излишне скромничаете, — покачал головой шпион. — Здесь мы не пройдем, придется возвращаться.

Сейчас этот лысый мужчина куда-то целенаправленно меня вел, попутно развлекая ничего не значащей беседой. Единственное, странно, что Армель завел разговор на тему богов. Обычно он старался избегать любых вопросов, которые касались веры.

— Вы бы не хотели вернуться к своим изысканиям? — внезапно спросил шпион.

— Вас интересует темная магия?

— Меня интересует все, что касается вас, Владыка. Таково мое задание, — ответил Армель. — По правде сказать, в Скокресте не все разделяют готовность паладинов вступить в Святую войну. В Святом Граде намного больше тех, кто хотел бы, чтобы мир продолжился. Тем более, у Трех Орденов и так хватает врагов среди молодых последователей Фангороса и Харла, им ни к чему ввязываться с противостояние с кем-то настолько мудрым и древним, как вы.

— Ваши слова полнятся лжи, господин Триерс, — ответил я прямо.

— Я говорю совершенно искренне, Владыка.

— Бойцы Ордена Пламени первыми нарушили мой покой, за что и поплатились.

— Но даже это пошло нам во благо. Ведь иначе мы бы не раскрыли Святую Деву, коей стала клирик Лавертен, — покачал головой Триерс. — Пусть даже они не говорят об этом вслух, но вы сделали для укрепления веры на землях Трех Орденов больше, чем несколько поколений высокопоставленных сановников. И они это прекрасно понимают, я вас уверяю.

— Вы сейчас заговариваете мне зубы, господин Триерс, — ответил я.

— Ничуть. Кстати, тот дар, что я преподнес вам в Халсине, есть следствие вашего великодушия к клирику, — заметил Армель. — Высшими чинами Ордена Духа было принято решение, что этот артефакт из крови колдунов лучше всего употребить сможете именно вы.

— И вы очень удачно отдали вторую часть артефакта госпоже Леннор. Как удобно.

— Слуги Фангороса слепы в своем высокомерии и мало чем отличаются от людей, обуреваемых низменными страстями, — ответил Армель. — По этой причине я всегда симпатизировал именно вам, Владыка.

Мы наконец-то вышли на самую окраину рынка.

— Так почему же вы так легко покинули свою долину, Владыка? Я слышал, ваши изыскания крайне сложны и почти безнадежны. Великая тайна, которую не под силу разгадать даже такому великому магу, как вы. Неужели вы добились каких-то однозначных результатов и решили выйти в свет? Поэтому вы прибыли в Мибензит?

— Я приехал в Мибензит за гномьей саблей для моей воспитанницы. Все остальное — просто стечение обстоятельств, — ответил я.

— Вот как… — протянул Армель. — Ну что же, как говорится, жизнь самый удивительный рассказчик. Столь витиеватых сюжетов не придумать ни одному поэту или драматургу.

— В этом я с вами соглашусь, — кивнул я.

Армель замер, внимательно глядя мне в глаза.

— Мне не нравится ваше новое лицо. Оно вам не соответствует.

— Вы не первый, кто мне это говорит, господин Триерс, — ответил я. — Но давно вы стали ценителем мужской красоты?

— Скорее, я хотел сказать, что кто-то может неверно оценить вас в столь молодом обличии. Это весьма оскорбительно, как по мне, — рассмеялся Армель. — Кстати, смею вас заверить, что отец Симон не будет доставлять неудобств лорду-командующему Арлену. Я лично прослежу за тем, чтобы этот истовый проповедник держался приличий.

— Рад слышать.

— Как вы могли уже понять, склонить его к более близкому сотрудничеству у меня не получилось. Он слишком зациклен на вопросах чистоты веры, — разочарованно протянул шпион. — Так что это единственное, что я могу гарантировать. Впрочем, я слышал, вы решили проблему с солдатами короля-самозванца?

— Частично, — ответил я. — Это временное решение.

— И довольно элегантное.

— У меня будет к вам задание, Армель, — сказал я. — Об этом я хотел поговорить перед отъездом.

— Весь внимание, — сказал шпион.

— Не позволяйте этому фанатику очищать мои проклятые броши, — ответил я. — Если он это сделает, то только развяжет руки головорезам. Эти люди все еще отравлены силой Харла и единственное, что держит их в узде — неотвратимость наказания за пролитую кровь.

На секунду шпион замер, будто прокручивая в голове мои слова.

— Я даже не предполагал, что проблемы могут возникнуть в этом направлении, — честно ответил Армель и я почувствовал, что вот именно сейчас он говорит целиком искренне, — но неужели вы считаете, что молитвы отца Симона окажутся сильнее вашей магии?

— Броши — весьма простые проклятые амулеты, господни Триерс. У проповедника точно достанет сил, чтобы снять с них мое заклинание и изгнать демона, привязанного кровью.

— Отец Симон мог бы отмаливать и души этих людей, — возразил Триерс.

— Я уже дал приказ лорду-командующему, — ответил я. — Эти люди все равно не останутся в живых, будь то мои демоны или клинки темных эльфов гарнизона. Я потратил слишком много сил на этот город, чтобы погружать Мибензит и окрестности в кровавую пучину, которая тут воцарится, если рабов Харла станет слишком много. Хватит с местных и Судной ночи.

— Я понял ваше предостережение, Владыка, — кивнул шпион.

Разошлись мы с Армелем довольно спокойно. Уже вечером, за ужином в ресторане госпожи Игрид я все прокручивал в голове, пытаясь понять, почему шпион Святого Престола внезапно заговорил о моих исследованиях. До этого Армель смотрел только в будущее, но сейчас, внезапно, стал оглядываться назад, задавая вопросы о моем прошлом. Но удивительно, после разговора со шпионом, мне стало как-то спокойнее. Армель был единственным человеком, который мог подкинуть мне реальных проблем, но я не почувствовал от него никакой угрозы.

Мне не понравился пустой треп Триерса, но уже на этой неделе наш небольшой отряд покинет Мибензит, а вместе с городом мы оставим тут и все проблемы, связанные с городом. Пока же я наслаждался вкусным ужином, вишневым пивом, беззаботной трескотней Лиан и с усмешкой наблюдал за редкими взглядами, которые бросал на девушку Ирнар. Осталось совсем немного, пока же надо набираться сил и оставить все беспочвенные тревоги.

Глава 24

Две части души

Чем ближе была граница Вечного Леса, тем больше мне хотелось развернуть коня и отправиться в свою башню. Гори огнем война с Мордоком, гори огнем Мибензит и все происходящее! Я просто поднимусь на вершину своей башни, расчерчу конструкт шестой печати и одним ударом сотворю на месте звездной Крепости Каламета и всего севера новое море. Возможно, я даже сам дам новому морю название. А если потребуется — тоже самое сделаю и со Скокрестом. У меня на крючке было пять тысяч душ. Потянись — и демоны, запечатанные в проклятых брошах, сожрут души своих хозяев. Я завершу однажды начатую децимацию полным геноцидом вражеской армии, пусть они и сдались мне в плен.

С такой гекатомбой мне хватит сил расколоть саму земную твердь, и даже Нильф не сможет меня остановить, потому что я буду действовать в рамках заключенного с богиней договора. Я просто вернусь к изысканиям и опять начну искать, как построить семислойную печать. Начну обучать Лиан магии, наконец-то смогу спокойно поработать. Я три года откладывал свою работу, потому что ждал, когда она вырастет. Как раз к моменту, когда я закончу истребление Мордока и святош, девушка окончательно сформируется, изменение ее странной печати прекратится, и я опять начну изыскания.

На все про все уйдет пара недель, так зачем же мне ехать в Налор, улыбаться местной знати и говорить с Ирен? Почему я не могу поступить так, как поступал в молодости?