Ольга Монро - Альтернативная концовка
-Ну и зачем тебе, макака царская, нужен был священный предмет богов? - осведомился Хаби у поникшего писца. Пиопи лишь тяжко вздохнул и отвернулся. - Продать ты его не продашь. Фараону принесёшь - он тебе его на голову наденет... если, конечно, оставит её на плечах... Вот если бы старый разбойник покусился на Шар, тогда бы я ещё согласился...
-Что?! Согласился? - хрипло расхохотался старик. - Может, тебя ещё и в долю надо было бы взять?
-А то я как будто непонятно намекаю, - Хаби пару раз выразительно дёрнул бровями, чем вызвал взрыв заливистого смеха у Неджем. - Но учти, меньше чем на десять десятых доли я не согласен!
-Совсем обнаглела молодёжь! Решил ограбить самих пустынных разбойников! Это мы ещё посмотрим, кто заберёт добычу, - и, поднявшись, направился к дверям. - Алеф, ты идёшь? - окликнул он громилу, всё прошедшее время не спускавшего просветлённого взора со слепой сказительницы. Вздрогнув, сын пирата-финикийца (что практически было одним и тем же) поспешил за стариком, едва не запутавшись в собственных ногах. Кти мягко улыбнулась, точно напутствовала громилу, и сомкнула ресницы.
Глава четвёртая
Вот видишь, как всё меняется, милый...
-Посмотрите только на них - ну разве не красавцы? Эх, вон того чувака с львиной башкой да в местный цирк! Ёлы-палы, это какие барыши мы бы зашибали?! - чему-то радуясь, хрипло расхохотался Калиф.
-Надеюсь, это всего лишь истеричный бред, - хмуро произнёс Яр, незаметно перемещаясь вперёд так, чтобы закрыть плечом слепую певицу от кровожадных взоров. Саккх поморщилась, разглядывая сложившуюся "идиллию", но падальщик, подпрыгивающий на месте из-за надвигающейся опасности, наступил заключённой на ногу. Волей-неволей пришлось отвлечься, причём не только на отдавленную конечность, но и на щедрую затрещину Гийому.
-Эй, мусорщик? Что скачешь на месте? Кручу-верчу, запутать хочу? Может, стоит выпустить тебя на всеобщее обозрение, солдатики отвлекутся, а мы тем временем... сгоняем за подкреплением, и сразу назад!
-Есть! Есть! - щёлкнул зубами падальщик, истекая слюной. - Лучше дай мне поесть, и я всех разорву!
-Куда тебе, деточка, ты же лопнешь! И потом, среди нас дамы, а ты слишком громко чавкаешь...
-Я предупреждала, что не стоило трогать Заключённого в Кольца, - тихо произнесла седая певичка. - Вы не послушались, и теперь мы все умрём, унося в могилу тайну этого места...
-Какую ещё тайну? Может, я что-то пропустил? - усмехнулся наёмник. - И потом, вовсе не я лез оставить на крышке надпись "здесь была Саккх"! О, предлагаю отдать её как искупительную жертву и разойтись!
-Если ты не заткнёшься, "здесь была Саккх" я вырежу на твоей груди ритуальным ножом. Я прихватила.
-Ой, какие мы неуравновешенные! А ты не кусаешься? А то не отошла бы ты на десяток-другой метров левее?
-Вы нарушили покой и уединение Заключённого в Кольца, - неожиданно раздалось под далёкими сводами залы, продираясь сквозь дождь акации. Пятёрка "нарушителей" настороженно примолкла. - Белая женщина предупредила вас. Теперь вы обязаны умереть.
-Вот видишь, даже они не выдержали твоей болтовни! - визгливо прокричал умирающий с голоду падальщик и мелко затрясся. Калиф лишь криво улыбнулся: на пустой желудок эти твари только ещё злее.
-Я готов, - отрывисто бросил Яр, с угрозой опустив подбородок. Зелёные глаза без зрачков вспыхнули и погасли вместе с их хозяином, в тот же миг исчезшим из поля зрения. Слепая церковная мышь качнулась вперёд, точно потеряла точку опоры, и, отведя назад руки, прянула обратно к саркофагу, не касаясь его.
-И что все сегодня такие нервные? Магнитные бури в голову ударили?.. жёлтого цвета... - боевой маг, осуждённый по Параграфу 4 за четверное убийство членов Высшего Уровня Всемирной Организации Миров, поднял руку с браслетом и кинулся в противоположную вампиру сторону.
-Только никуда не уходи, - выдохнула поверх плеча Саккх певичке, разбежалась и, подпрыгнув, штопором взрезала воздушную толщу. Сорванные плети акаций вперемешку с лепестками и листьями закружились спиралью, окружая парящее тело с широко раскинутыми руками и запрокинутой головой. Ещё недавно заключённая, смертница наконец-то ощутила долгожданный вкус свободы, пьянящий и кружащий голову не хуже безумного танца, устроенного ею под сводами залы. От режущего горло чувства Саккх громко рассмеялась и выкрикнула нечто гортанное, резко срывающегося на ультразвук. И вдруг метущиеся в растерянности лепестки, на глазах съеживаясь и собираясь в плотные клубки, выпустили на волю целую стаю яростно пищащих в предвкушении крови летучих мышей. Сотни и сотни слепящих золотых огоньков высветили будущих жертв, и в мгновение ока около десятка воинов-охранников оказались, как коконами, укутаны копошащимися серыми покрывалами. Мёртвая чёрная кровь брызнула в разные стороны, проедая глубокие следы в колоннах, стенах, в полу. Не менее половины мышиной братии было уничтожено ещё в первые несколько мгновений, но визжащие зверьки снова и снова бросались в атаку. Смерть или хотя бы увечье каждого из них приносило Саккх почти физическую боль, покрывая бархатистую кожу немедленно заживающими шрамами. Но смертница была слишком привычна к ней, иначе давно сошла бы с ума от скребущего изнутри жара, золотом плещущегося на самом дне пылающих глаз.
"Поразительное терпение... - устало подумала Саккх. - Но какое упоение! Как же хорошо, как хорошо!!"
Падальщик упорно разжёвывал невкусную ногу человека-медведя, которую последний, перепробовав все возможные способы спастись, монотонно вырывал из скрипящей челюсти хрупкого юноши. Гийом давился, икал, однако жадность к достигнутой в конце концов плоти была так велика, что никакая сила, казалось, не могла заставить его расстаться с добычей. Даже загробный запах, веявший за версту от "мяска". Впрочем, чем за свою жизнь падальщик только не питался...
Саккх, пронёсшаяся мимо на большой скорости едва не унесла Гийома с собой. Падальщик пригнулся, ненароком выпустив вожделенную пищу. Покусанный воин, которому ещё ни разу не приходилось испытывать на себе подобный вид атаки, увернулся от заключённой и с воем замахнулся на противника топором с двумя лезвиями. Гийом, испуганно пискнув, обоими ногами ударил его ногами в живот и, кинувшись сверху, с наслаждением переломил шейные позвонки получеловека. "Еда", вопреки законам жизни, продолжила трепыхаться, однако это только раззадорило голодного падальщика. Содрогнувший стены залы грохот застал его с оскаленными клыками, беспощадно раздирающим горловые пластины панциря воина на пути к мягкой плоти.
--Мамочка, - почему-то вспомнилось Гийому, никогда не знавшему родителей.
