Олег Авраменко - Адепт Источника
— Если ты хотел ошарашить меня своим визитом, — медленно проговорил Александр, — то тебе это удалось. Я удивлен, брат. — Он произнес ключевые слова, приводящие в действие чары против подслушивания, и вновь обратился ко мне: — По правилам фамильного этикета нам следовало бы обменяться сердечными рукопожатиями, но я не думаю, что это хорошая идея.
— Согласен, — кивнул я. — Нам можно присесть?
— Да, разумеется. Располагайтесь, где вам угодно, чувствуйте себя как дома.
Мы с Брендой устроились в удобных креслах и немного расслабились, хотя совету чувствовать себя как дома следовать не собирались. Особенно я.
Александр тоже сел и перевел свой жесткий взгляд на сестру.
— Так стало быть, ты и есть Бренда? В последний раз я видел тебя совсем маленькой.
— Жаль, я не помню этого, — вежливо ответила Бренда.
— Ты была милым ребенком и стала красивой девушкой, — продолжал Александр. — В этом наряде ты выглядишь весьма соблазнительно.
— Да уж! — фыркнула Бренда. — По пути сюда твои рыцари вовсю пялились на меня.
— Что делать. Ведь ты очень привлекательная женщина.
— Но они принимали меня за парня! Какое бесстыдство!
Александр пожал плечами.
— Порокам людским несть числа. Даже самые лучшие из них грешат, если не делом, то мыслию и словом.
— Как ты, например, — ехидно вставил я; больше всего меня раздражал в Александре его цинизм. — Ты согрешил, отрекшись от семьи, и твой проступок не остался безнаказанным. Харальд, твой сын, взлелеянный и воспитанный тобой, отрекся от истинного бога.
Александр закусил губу и зло посмотрел на меня.
— Будь ты проклят, Артур! — угрюмо проговорил он. — Умеешь же ты достать человека! Зачем ты пришел ко мне? Что тебе нужно?
— Свое я уже получил, — ответил я с кривой усмешкой. — Я застал тебя врасплох и вынудил совершить ошибку.
— Какую?
— А вот такую, — сказал я и задействовал первое из моего джентльменского набора заклинаний.
Мой старший брат был мгновенно парализован и лишен доступа как к Формирующим, так и к своим внутренним колдовским ресурсам.
— Можешь говорить, — разрешил я. — Но звать на помощь не советую. Все равно тебя никто не услышит. Ты сам позаботился об этом.
— Негодяй! — гневно произнес Александр, сидя без движения в своем кресле. Глаза его горели бессильной злобой. — Ты подлый, бесчестный человек! Ты стал еще вероломнее, чем был раньше. Я принял тебя как родственника, а ты…
— И своего ублюдка ты вызвал по той же причине? — едко осведомился я. — Небось, для того, чтобы устроить трогательную встречу дяди с племянником?
— Он вызвал Харальда? — удивленно спросила Бренда.
— А что же ты думала? С того момента как Александру было доложено о нашем прибытии, я непрерывно сканировал окрестности и обнаружил то, что ожидал обнаружить. Он связывался с кем-то через Самоцвет.
— С Харальдом?
— Уверен, что с ним. Мол, привалила удача, сынок. Птичка в клетке, жду тебя с группой коммандос из Порядка.
— Идиот! — прорычал из своего угла Александр. — Думаешь, я замешан в безумные планы Харальда? Вот дурак ты! Я так же, как и все вы, не одобряю его сговор с Порядком.
— Тогда зачем ты вызвал его?
— Идиот! — снова прорычал Александр; ни изысканностью речей, ни изобретательностью по части ругательств он никогда не блистал. — Черт тебя подери, не вызывал я его! Я только предупредил, что ты пожаловал ко мне.
— Позволь полюбопытствовать: зачем?
— Именно затем, чтобы он случайно не сунулся сюда и не попал в твои лапы.
— Значит, ты солгал маме и деду, — сказала Бренда. — Ты поддерживаешь связь с Харальдом!
— Он мой сын, — отрезал Александр. — Что бы он ни сделал, он остается моим сыном. А ты, Артур, дурак, если мог подумать, что я замешан в его играх.
Я сардонически рассмеялся.
— Это ты дурак, братец! Ты всегда был тугодумом и таким же остался. Я знал, что если дать тебе мало времени на размышления, ты запаникуешь и совершишь ошибку. Я не сомневался, что тебе известно, где Харальд, по крайней мере, известно, как с ним связаться, и единственное, что мне было нужно от тебя, так это то, что ты сделал. Ты сообщил ему, что я здесь, и теперь он точно явится сюда, потому что охотится за мной. А я охочусь за ним и встречу его во всеоружии.
Александр застонал, дико тараща на меня глаза, лучившиеся ненавистью и отчаянием. Только сейчас он понял, какой промах допустил, но исправить что-либо было уже не в его силах.
Бренда посмотрела на меня с тревогой и восхищением.
— Почему ты сразу не сказал о своих планах? Мы бы устроили Харальду отличную западню.
— Западня и так хороша, — ответил я. — Кстати, ты держишь с братом контакт?
— Разумеется.
— Изолирующие чары его не прервут?
— Ни в коем случае.
— А если чары будут ОЧЕНЬ сильными?
— Не беспокойся, Артур. Я же сумела вернуть вас из Хаоса.
— Отлично, — сказал я и с насмешкой взглянул на Александра. — А вот и первый ожидаемый просчет твоего сынка, дорогой братец. Я уверен, что явившись сюда, он первым делом бухнет по нам изолирующими чарами, полагая, что мы окажемся отрезанными от внешнего мира в компании его чудовищ и сотен твоих рыцарей. Ведь ты встал бы на его сторону, не так ли? Пусть ты не одобряешь его, осуждаешь его связь с Порядком, и тем не менее он твой сын… Впрочем, я понимаю тебя. Я тоже отец, у меня есть дочь, я люблю ее и готов ради нее на все.
— Мерзавец! — скорее простонал, а не проговорил Александр. — Какой же ты мерзавец, Артур!
— Это твой сын мерзавец. Ведь это он первый возжелал моей смерти. Я даже не подозревал о его существовании, а он натравил на меня чудище из Порядка. И заметь: со мной была Юнона, но Харальда это не остановило. Ради своих амбиций он готов был принести в жертву нашу мать.
— Он не знал, что она там!
— Правда? — скептически спросил я. — Ну, допустим на минуту, что он не знал. А если бы знал, это повлияло бы на его планы? Сомневаюсь… Но вот о Пенелопе он не мог не знать! — Эта мысль лишь только что пришла мне в голову, и сказать, что она взбесила меня, значит еще ничего не сказать. — Он знал, что она там! Знал — и послал Карателя с заданием уничтожить меня и всех, кто будет со мной. Ты понимаешь — всех!
Александр тяжело вздохнул.
— Понимаю, — сказал он, нервно дергая щекой. Очевидно, у него зачесался нос, но он не мог унять зуд, поскольку был обездвижен. В таких вот маленьких мучениях и заключалась большая мука парализующих чар. — Да, конечно, я понимаю тебя. И признаю, что Харальд поступает предосудительно… Но, по большому счету, все это дело рук Амадиса.
